|
практика не слишком подходит для поддержания порядка, а 62 % отождествляют ее с состоянием общества, когда «много болтовни».1 Это отражает совмещение в отечественной политической культуре стремления к демократии, плюрализму, многообразию политической жизни с соборностью как опорной конструкцией российской цивилизации, ориентированной на консенсусное видение мира, его гуманизацию, предполагающей однозначный приоритет ценности непосредственного (человеческого) общения над ценностью опосредованного (в том числе с помощью партийного или, тем более, государственного представительства) общения. Квинтэссенция этих политико-культурных ориентаций выражена А.И. Солженицыным, который подвергает критике саму идею многопартийности и практику ее реализации: «Партия значит часть. Разделиться нам на партии, значит разделиться на части. Партия как часть народа кому же противостоит? Очевидно остальному народу, не пошедшему за ней. Каждая партия старается, прежде всего, не для всей нации, а для себя и своих... Соперничество партий искажает народную волю. Принцип партийности уже подавляет личность и роль ее, всякая партия есть упрощение и огрубление личности. У человека взгляды, а у партии идеология.... Никакое коренное решение государственных судеб не лежит на партийных путях и не может быть отдано партиям... Власть это заповеданное служение и не может быть предметом конкуренции партий»2. Однако, когда в условиях демаркированного (дезориентированного) общества и технической (прагматической) власти их взаимодействие осуществляется на основе авторитарно-рыночной утилитарной парадигмы, то, при отсутствии гражданского контроля и механизмов его осуществления, возникает подмена регулирования общественных 1 См.: Башкирова Е.И. Трансформация ценностей российского общества //Полис. 2000. № 6. С. 56. 2 Солженицын А. И. Как нам обустроить Россию // Комсомольская правда, 18 сентября 1990г.Спец. выпуск. Брошюра в газете. С. 12-13. 152 |
269 скептические оценки: 54 % респондентов согласны с тем, что демократия как повседневная практика не слишком подходит для поддержания порядка, а 62 % отождествляют ее с состоянием общества, когда «много болтовни».75 Проблема, как представляется, лежит в плоскости «стыковки» стремления к демократии, плюрализму, многообразию политической жизни с соборностью как опорной конструкцией российской культуры и менталитета, ориентированной на консенсусное видение мира, его гуманизацию, предполагающей межличностный диалог, в котором исключалось бы присутствие «третьего лишнего» стороны, представляющей интересы участников микроуровневого диалога в политико-государственных структурах на макроуровне, являющейся воплощением обезличенного и, следовательно, уже по этой причине вызывающей подозрения со стороны общественности. Соборность предполагает однозначный приоритет ценности непосредственного (человеческого) общения над ценностью опосредованного (в том числе с помощью партийного представительства) общения. По сути, имея ввиду данный момент А.И. Солженицын подвергает критике саму идею многопартийности и практику ее реализации: «Партия значит часть. Разделиться нам на партии, значит разделиться на части. Партия как часть народа кому же противостоит? Очевидно остальному народу, не пошедшему за ней. Каждая партия старается, прежде всего, не для всей нации, а для себя и своих... Соперничество партий искажает народную волю. Принцип партийности уже подавляет личность и роль ее, всякая партия есть упрощение и огрубление личности. У человека взгляды, а у партии идеология.... Никакое коренное решение государственных судеб не лежит на партийных путях и не может быть отдано партиям...Власть это заповеданное служение и не может быть предметом конкуренции партий»76. Социологические исследования показывают, что значительная часть россиян не испытывают положительных чувств ни к обществу, в котором они жи75 См.: Башкирова Е.И. Трансформация ценностей российского общества //Полис. 2000. ~ Хе 6. С. 56. 70 Солженицын А. И. Как нам обустроить Россию // Комсомольская правда, 18 сентября 1990 г.Спец. выпуск. Брошюра в газете. С. 12-13. |