|
Сказанное, вполне естественно, может привести в уныние прежде всего наших статистиков, главной единицей анализа у которых, как правило, выступает факт регистрации малого предприятия. Конечно, определенный «рыночный фон» создают и другие данные: количество занятых на малых предприятиях, объемы производства и т.д. Но, в принципе, во-первых, в данном случае субъект предпринимательства подменяется самой формой реализации этой деятельности. Во-вторых, в значительной степени ограничивается непосредственно и сам субъект предпринимательской деятельности. Вряд ли стоит здесь подробно анализировать и подходы к единице анализа предпринимательства социологов. Здесь столько путаницы, что вряд ли выводы большинства исследований можно считать вполне добротной информацией о ходе рыночных реформ в России. Еще более значительной проблема определения субъекта предпринимательства становится тогда, когда речь заходит о самом государственном статусе предпринимательства и о месте его в правовом поле рыночного реформирования. До сих пор здесь все те же основные фигуранты малое предприятие и предпринимательство, как обобщенная сумма или этих малых предприятий, или непосредственно предпринимателей чаще всего руководителей малых предприятий и занятых на них работников. Представленное отношение к единицам анализа и функционирования предпринимательства со стороны государственных органов полностью соответствует тому уровню исследовательской практики, которая существует сегодня в нашей стране. Плохо это или хорошо прямо сказать нельзя. Можно констатировать лишь одно данная ситуация полностью соответствует той характеристике всего процесса реформирования в России, как вялотекущего процесса, где в большей степени господствует стихия, чем сознательный выбор какихто целенаправленных действий. И новая трактовка предпринимательства, на наш взгляд, поможет изменению именно последнего обстоятельства. Эта стихия конкретно проявилась в том, что страна в начале 90-х годов превратилась в огромный вещевой рынок, подтвердив историческую практику становления рыночных отношений, началом которых и исторически, и логически является личное предпринимательство и личная производственно-коммерческая инициатива. И главная беда для России здесь была в том, что из-за того, что спекуляция, как один из рудиментов старого строя, выйдя из подполья захлестнула все другие инициативы и, прежде всего, производственную. Хотя, как свидетельствует история, и самые индустриально-развитые сегодня страны в свое время прошли через 47 |
возникающие у него потребности и интересы в сфере обновления производства и обладает свободой своей способности к труду. Конкретно это индивид, класс, группа, социальный слой, коллектив и т.п. Само отношение субъекта предпринимательства к средствам производства не играет какой-то существенной роли. Это может быть и владелец фирмы или завода, или нанятый менеджер, или работник. Конкретная предпринимательская суть субъекта проявляется в его взаимодействии с объектом предпринимательства, которым выступает то, что противостоит субъекту в его предметно-пракгачсской деятельности по обновлению производства, с чем он постоянно находится во взаимодействии. Объектпредпринимательства постепенно трансформируется от своей скрытой формы, предметность которой и характеризуется инновационной деятельностью в обновлении производства. В своем завершенном виде объект предпринимательской активности представляет собой непрерывную цепь звеньев от возникновения потребности в обновлении производства до создания предмета ее удовлетворения, что, в свою очередь, порождает новые потребности, и так непрерывно. Любой факт «выпадения» из этой цепи деятельности означает и сам факт исчезновения отдельного труженика, коллектива, социальной группы из субъектов предпринимательства. Не передается, естественно, предпринимательство, в отличии, например, от собственности, капитала и т.п., и по наследству. Наследоваться может, по выражению Шумпетера только «охотничья хватка». Объективно и существование среди предпринимателей большой «текучести кадров», т.к. большим инновационным потенциалом обладают немногие. Вечных же предпринимателей, можно предположить, и вообще не бывает. Сказапттое, вполне естественно, может привести в уныние прежде всего наших статистиков, главной единицей анализа у которых, как правило, выступает факт регистрации малого предприятия. Конечно, 62 определенный «рыночный фон» создают и другие данные: количество занятых на малых предприятиях, объемы производства и т.д. Но, в принципе, во-первых, в данном случае субъект предпринимательства подменяется самой формой реализации этой деятельности. Во-вторых, в значительной степени ограничивается непосредственно и сам субъект предпринимательской деятельности. Вряд ли стоит здесь подробно анализировать и подходы к единице анализа предпринимательства социологов. Здесь столько путаницы, что вряд ли выводы большинства исследований можно считать вполне добротной информацией о ходе рыночных реформ в России. Еше более значительной проблема определения субъекта предпринимательства становится тогда, когда речь заходит о самом государственном статусе предпринимательства и о месте его в правовом поле рыночного реформирования. До сих пор здесь всс тс же основные фигуранты малое предприятие и предпринимательство, как обобщенная сумма или этих малых предприятий, или непосредственно предпринимателей чаще всего руководителей малых предприятий и занятых на них работников. Представленное отношение к единицам анализа и функционирования предпринимательства со стороны государственных органов полностью соответствует гому уровню исследовательской практики, которая существует сегодня в нашей стране. Плохо это или хорошо прямо сказать нельзя. Можно констатировать лишь одно данная ситуация полностью соответствует той характеристике всего процесса реформирования в России, как вялотекущего процесса, где в большей степени господствует стихия, чем сознательный выбор каких-то целенаправленных действий. И новая трактовка предпринимательства, на наш взгляд, поможет изменению именно последнего обстоятельства. 63 Эта стихия конкретно проявилась в том, что страна в начале 90-х годов превратилась в огромный вещевой рынок, подтвердив историческую практику становления рыночных отношений, началом которых и исторически, и логически является личное предпринимательство и личная производственнокоммерческая инициатива. И главная беда для России здесь была в том, что из-за того, чго спекуляция, как один из рудиментов старого строя, выйдя из подполья захлестнула все другие инициативы и, прежде всего, производственную. Хотя, как свидетельствует история, и самые индустриально-развитые сегодня страны в свое время прошли через это. Причем такая же «рыночная практика» повторялась в них всякий раз, когда в стране наступили серьезные экономические трудности. И в этой связи вряд ли чем отличаются друг от друга стихийные рынки послевоенных Германии и США от таких же рынков в России и времен 1991-1993 годов, и времен послевоенных (1945-194бг.г.). Хотя, последний из отмеченных характеризовался еще рынком спекулянтов. Для многих кажется, что рыночное реформирование в нашей стране идет уже длительное время. Но вряд ли 10 лет много даже для относительной короткой человеческой жизни Тем более в истории страны это лишь миг. Но даже за эти годы наши предприниматели прошли этап «дикого рынка», заполнявшего все пространство городов, этап палаточных городков и «дикого» скопления невообразимых сейчас деревянных «будок», на развалах которых возникли оптовые рынки. Видимо, и этот третий этап заканчивается. Наверное, так же обыденно и незаметно место оптовых рынков займет еще более цивилизованная форма торговли. Так, что рыночные преобразования в тех сферах, где основной движущей силой являются предприниматели, как видим, налицо. И совсем по другому дела с реформами обстоят в производственном секторе. Именно здесь до сих пор идет борьба нового 64 |