|
24 способлснности к определенным пользователям. Следовательно, на этой стадии полезность информации зависит не только от автора-гтроизводителя, но и от способа составления документа. Полезность информации может быть увеличена или уменьшена в зависимости от информационного пространства субъектов информационного процесса. Г.А. Гетьман и Т.Н. Ставцева утверждают, что «овеществление информации в документах превращает её в потребительную стоимость, давая возможность её отчуждения и общественного потребления. Лишь на конечном этапе, на этапе потребления информации, она становится действительно общественной потребительной стоимостью» [30, с. 202]. И здесь, на поверхности экономических явлений, проявляется противоречие, информация не становится товаром в его марксовом определении [там же, с. 202-203]. В мировой практике достаточно полно исследованы экономическая ценность информационных ресурсов, уровни информатизации, а также принципы и возможности включения информационных продуктов и услуг в рыночные отношения. Информационные ресурсы в форме продуктов и услуг становятся специфическими товарами, несомненно, приобретают товарную форму, свободно продаются и покупаются. Объемы купли —продажи информационных продуктов и услуг во многих странах мира увеличиваются лавинообразно. Повсеместно формируются рынки информационных продуктов и услуг, имеющие различные сегменты. Не признавать товарности информационных продуктов и услуг в современных условиях означает игнорирование объективной реальности, огромных и все возрастающих объемов купли —продажи информационных продуктов и услуг. Воплощаясь в документах, превращаясь в товарную форму, информационные продукты и услуги имеют потребительную стоимость и стоимость. 11о мере движения от производителей к потребителям потребительная стоимость и стоимость информационных продуктов и услуг возрастает, ибо происходит увеличение затрат труда на доведение информации до потребите |
быть увеличена или уменьшена в зависимости от информационного пространства субъектов информационного процесса. Совершенно правы Г.Л. Гетьман и Т.И. Ставцева, утверждая, что «овеществление информации в документах превращает её в потребительную стоимость, давая возможность её отчуждения и общественного потребления. Лишь на конечном этапе, на этапе потребления информации, она становится действительно общественной потребительной стоимостью» [27, с. 202]. И здесь, на поверхности экономических явлений, проявляется противоречие, информация не становится товаром в его марксовом определении [там же, с. 202-203]. В мировой практике достаточно полно исследованы экономическая ценность информационных ресурсов, уровни информатизации, а также принципы и возможности включения информационных продуктов и услуг в рыночные отношения. Информационные ресурсы в форме продуктов и услуг становятся специфическими товарами, несомненно, приобретают товарную форму, свободно продаются и покупаются. Как уже отмечалось, объемы купли продажи информационных продуктов и услуг во многих странах мира увеличиваются лавинообразно. Повсеместно формируются рынки информационных продуктов и услуг, имеющие различные сегменты. Не признавать товарности информационных продуктов и услуг в современных условиях означает игнорирование объективной реальности, огромных и все возрастающих объемов купли продажи информационных продуктов и услуг. Воплощаясь в документах, превращаясь в товарную форму, информационные продукты и услуги имеют потребительную стоимость и стоимость. По мере движения от производителей к потребителям потребительная стоимость и стоимость информационных продуктов и услуг возрастает, ибо происходит увеличение затрат труда на доведение информации до потребителей. К авторским затратам на создание и получение информации добавляются затраты на запись (материализацию информации) с учетом стоимости носителя информации. Дополнительный труд, не создавая новой информа Г.А. Гетьманом и Т.И. Ставцевой, утверждающих, что «овеществление информации в документах превращает ее в потребительную стоимость, давая возможность ее отчуждения и общественного потребления. Лишь на конечном этапе, на этапе потребления информации, она становится действительно общественной потребительной стоимостью» [27, с. 203]. Можно согласиться с утверждением А.А. Федотова о том, что «уни* кальность творческого процесса по созданию первичной информации не приемлет усредненных трудовых затрат, лежащих в основе общественной стоимости. Следовательно, стоимость создания информации определяется индивидуальными, а не средними общественно необходимыми затратами труда... Общественную потребительную стоимость и стоимость информационные продукты и услуги приобретают в процессе материализации информации и ее движения к покупателям...» [170, с. 30-31]. Поэтому для определения общественной стоимости информации и информационных продуктов нет необходимости определять среднеотраслевую (или среднерегиональную) стоимость и ценность информации определенного вида. Для этого целесообразно учесть стоимость и ценность типичного, относительно широко используемого информационного продукта данного вида и с ним соизмерять стоимость и ценность более качественных, более ценных информационных продуктов, дающих их пользователям информационную ренту. Таким образом, величина информационной ренты определяется разностью между стоимостью (ценностью) высокоценного информационного продукта и стоимостью (ценностью) типичного, относительно широко исI пользуемого информационного продукта данного вида. В связи с постоянно проводимым сравнением индивидуальной ценности (полезности) информационных продуктов и услуг с их общественной (рыночной) ценностью (полезностью) очевидно, что экономическим условием образования информационной ренты служат различия, дифференциация ценности (полезности) информационных продуктов и услуг. Следовательно, |