|
очевидности». На этой стадии выдвижение новых, порой «сумасшедших» идей становится одним из условий дальнейшего научного прогресса. Механизм отстранения не является самоцелью, он носит предваряющий характер. Всякое осмысление есть переосмысление, выстраивание нового смыслового ряда из отстранённых смыслов. Важным моментом является то, что в процессе осмысления участвующие в диалоге взаимодействуют не только на уровне социокультурных значений и понятий, но и переживаний. Чтобы процесс «столкновения смыслов» состоялся, необходимо преодолеть различные психологические барьеры, отказаться от установившихся взглядов и позиций, а это сопровождается сильными эмоциями вплоть до прямого нежелания понимать другую точку зрения, открытого отказа от диалога. Бахтин М. М. [18,56] отмечал, что диалог всегда предполагает наличие некоторого третьего собеседника, формально не участвующего в процессе общения, но играющего роль некой «точки отсчёта», по отношению к которой реальные коммуниканты упорядочивают свои позиции. В разные исторические эпохи такой «нададресат» принимает различные идеологические формы, выступая как «суд божий», «суд истории» или «требования совести» и т.д. Обращаясь к рассмотрению вопроса о понимании как условии эффективности социокультурных коммуникаций, важно попытаться ответить ещё на один вопрос: возможно ли понимание без непонимания? Участвуя в реальной практике общения, человек обычно учитывает лишь возможную реакцию своего непосредственного собеседника и в соответствии с ней строит свои отношения. Человек, вступая в контакт с другими членами общества, ожидает от них определённых поступков и слов в ответ на свои поступки и слова. Одни реакции, с точки зрения каждого коммуниканта, более вероятны, другие менее, третьи вообще исключаются из спектра ожидания. Таким образом, вступая в общение, человек всегда исходит из определённого набора вероятностных оценок возможного ответного |
эго допущение является основной предпосылкой понимания людьми друг друга Ц99,471. Диалог окатывается невозможным, когда его участники только включают сообщения собеседника в свой привычный и фиксированный набор смыслов или стараются полностью воспринять способ осмысления, характерный для собеседника, для чего стремятся разорвать все связи с нормативно ценностными системами своей социально культурной среды (что полностью никогда не достигается). Лишь частный выход за пределы привычного позволяет найти какие-то общие моменты, обеспечивающие понимание. Такой выход всегда представляет собой единство разнонаправленных процедур: с одной стороны, выявление неожиданного, странного в сравнении с привычными способами освоения мира, с другой отождествление неизвестного, непривычного с известным, традиционным. Поэтому понимание предстаёт всегда не просто диалогом, а столкновением «привычного» и «непривычного». Данный процесс связан с расшатыванием привычных представлений, вырыванием явлений из привычного контекста их осмысления, разрушением старого смысла. Эта сторона смыслообразования называется «отстранением» [Г.П.Щедровицкий 239]. Отстранение является существенным фактором осмысления действительности в научном познании, которое нередко проходит в своём развитии стадии «кризиса очевидности». На этой стадии выдвижение новых, порой «сумасшедших» идей становится одним из условий дальнейшего научного прогресса. Механизм отстранения не является самоцелью, он носит предваряющий характер. Всякое осмысление есть переосмысление, выстраивание нового смыслового ряда из отстранённых смыслов. Важным моментом является то, что в процессе осмысления участвующие в диалоге взаимодействуют не только на уровне социокультурных значений и понятий, но и переживаний. Чтобы процесс «столкновения смыслов» состоялся, необходимо преодолеть различные 52 психолог ические барьеры, отказаться от установившихся взглядов и позиций, а это сопровождается сильными эмоциями вплоть до прямого нежелания понимать другую точку зрения, открытого отказа от диалога. Бахтин М. М. [18,561 отмечал, что диалог всегда предполагает наличие некоторого третьего собеседника, формально не участвующего в процессе общения, но играющего роль некой «точки отсчёта», по отношению к которой реальные коммуниканты упорядочивают свои позиции. В разные исторические эпохи такой «нададресат» принимает различные идеологические формы, выступая как «суд божий», «суд истории» или «требования совести» и т.д. Обращаясь к рассмотрению вопроса о понимании как условии эффективности социокультурных коммуникаций, важно попытаться ответить ещё на один вопрос: возможно ли понимание без непонимания? Участвуя в реальной практике общения, человек обычно учитывает лишь возможную реакцию своего непосредственного собеседника и в соответствии с ней строит свои отношения. Человек, вступая в контакт с другими членами общества, ожидает от них определённых поступков и слов в ответ на свои поступки и слова. Одни реакции, с точки зрения каждого коммуниканта, более вероятны, другие менее, третьи вообще исключаются из спектра ожидания. Таким образом, вступая в общение, человек всегда исходит из определённого набора вероятностных оценок возможного ответного поведения других людей. Ожидания и вероятностные оценки, используемые каждым субъектом, в общих пределах задаются общественными установками и представляют собой их отражение в индивидуальном опыте человека. При этом однозначная формулировка имеющегося знания, жёсткая связь между некоторым подразумеваемым содержанием знания и способами его выражения могут затруднить его передачу, т.к. строго определённое содержание некоего сообщения связано с определённым комплексом ассоциаций и в случае их отсутствия у субъекта, принимающего сообщения. 53 |