Проверяемый текст
под ред. Соловь­ева А. И.. Политические коммуникации, 2004
[стр. 103]

из строя компьютеров и систем управления базы ВВС США в Роме (Нью Йорк) в течение 18 дней в начале 1994 года; наконец известный скандал 1992 ~ 1994 гг.
с телефонными картами MCI (когда в сеть компании были внедрены программы-сканеры, перехватившие около 100 тыс.

и персональных идентификационных номеров; впоследствии они были опубликованы на многочисленных хакерских сайтах в США и
в Европе, в результате чего ущерб компании и ее клиентов от несанкционированных международных звонков составил около 50 млн долларов.
Глобальные эпидемии вирусов, таких как печально известный I Love you, в последние годы наносят частным лицам и организациям ущерб, исчисляемый миллиардами долларов.
Защита конкретной информации предполагает учет позиции государства как собственника или владельца.
Исходя из этого, как правило, различаются открытая, патентуемая и закрываемая информация.
Причем последняя может носить как секретный, так и конфиденциальный характер (если она содержит тайны личной жизни или же сведения о деловой активности корпораций, сохранение
дает им и одновременно государству определенные преимущества в конкурентной борьбе на рынке).
В случае придания статуса секретности информация становится государственной тайной.
Охрана государственной тайны предполагает точное определение противника (т.е.
субъекта, от которого ее засекречивают); правовое обеспечение операции засекречивания; оценку ущерба (прямого и косвенного, наступающего как из-за нарушения режима секретности, так и из-за неправильного засекречивания, в результате чего государству наносится ущерб от невозможности использования данной информации в других сферах), определение финансовых условий засекречивания, его места и времени; оценку методов санкционированного и несанкционированного проникновения и получения информации (например, в результате получения информации
в ходе оперативно-розыскных мероприятий).
103
[стр. 1]

Медиаполитика государства: исторические типы Как уже говорилось, в информаци­онной сфере перед государством стоит множество сложных и порой противоречивых задач.
Однако его деятельность всегда осуществляется в неких устойчивых направле­ниях, что свидетельствует о постоянстве некоторых решаемых им комплексных проблем.
С учетом сложившейся практики к ним мо­гут быть отнесены: формирование рынка массовой информации и выстраивание отношений с медиасистемой, создание имиджа го­сударства, формирование кадровых и организационных структур информационной политики, правовое обеспечение развития ин­формационной сферы, поддержание взаимовыгодных отношений с международными информационными структурами, обеспечение информационной безопасности государства и ряд других.
Учитывая необходимость постоянного поддержания полити­ческой коммуникации с обществом, наиболее важным направле­нием информационной политики государства становится выстра­ивание сферы массовой коммуникации, центральным звеном ко­торой выступают отношения со СМИ.
История дает обильный материал о различных периодах взаимоотношений государства и СМИ, трансформации норм и принципов регулирования влас­тью деятельности этих институтов, эволюции технологий взаим­ного контроля и других параметров их политических контактов.
В исторической ретроспективе можно выделить устойчивые типы государственной политики по отношению к СМИ.
Так, в тотали­тарных государствах сохраняются полный контроль власти над ин­формационной сферой и абсолютный приоритет идеологических и пропагандистских способов формирования массовых коммуни­каций, что превращает СМИ в абсолютно зависимый от воли пра­вящих кругов механизм.
Будучи важным звеном в формировании сферы массовых коммуникаций, СМИ тем не менее обладают здесь чисто техническим статусом и предназначены только для трансля­ции «руководящих идей».
Они, по сути, лишены права даже само­стоятельно их комментировать.
Вследствие такой сверхзависимо­сти СМИ государственная политика в отношении данного инфор­мационного института просто не складывается.
Ибо СМИ в данном обществе используются в качестве технических инструментов го­сударства-партии как синтетического института власти.
Этот ин­формационный институт не имеет политического значения и пред­ставляет собой даже не инструмент идеологического контроля за населением, а скорее форму имитации присутствия обществен­ности в информационном пространстве.
В авторитарных государствах ситуация существенно изменяется.
Поскольку основной целью признано обеспечение послушного электората (т.е.
населения, обладающего определенными инфор­мационными и политическими правами), главной задачей госу­дарства становится установление контроля и манипулирование медиаструктурами.
В условиях жесткого политического правления СМИ не выступают ведущей силой в информационном простран­стве и по большей части все еще представляют собой марионеток власти.
Однако они имеют определенные возможности политичес­кого влияния и даже некоторую независимость, обусловленную сохранением минимальных свобод в обществе и политическим потенциалом населения.
Авторитарное государство проводит тщательный отбор инфор­мационных потоков, создаваемых СМИ, использует механизм политико-идеологической цензуры и даже частичных репрессий по отношению к журналистам.
В этих условиях самым распростра­ненным приемом государственной политики становится недопу­щение оппозиции на телеканалы, установление жесткого контро­ля за критикующими правительство журналистами и попрание творческой свободы работников СМИ.
В начале 2003 г.
к Президенту Украины обратился глава ко­митета Верховной рады с открытым письмом по вопросам сво­боды слова и информации Н.
Томенко.
Он обратил внимание президента Кучмы на то, что, по его мнению, за время осуще­ствления им функций главы государства существенно изменился характер информационных отношений: из телеэфира исчезли политические дебаты между правительством и оппозицией, все более явным стал заказной характер материалов в ведущих СМИ, установлен жесткий контроль администрации президента за материалами СМИ и т.д.
Все это, по словам депутата, огра­ничивает права граждан на свободный доступ к информации и свидетельствует о неэффективной деятельности государства.
Качественные изменения места и роли СМИ в публичной и информационной сферах происходят в условиях демократии.
Вна­чале СМИ осуществляют отдельные заказы общественности, а за­тем превращаются в самостоятельный институт, который позици­онирует себя как основного выразителя общественного мнения, самого оперативного посредника в системе представительства граж­данских интересов, гаранта свободы слова и совести, орудие об­щественного контроля за властью и побуждения ее к ответственности перед населением.
Законодательство закрепляет многообразие форм СМИ и форм собственности, их свободную конкуренцию, а нарастающий плюрализм государственных и частных СМИ, консти­туционно-правовые гарантии защищают их от произвола властей.
Очевидно, что такого рода трансформация системы предста­вительства гражданских интересов в информационном простран­стве обусловливает изменение стиля и характера государственной политики, которая направлена в основном на поддержание отно­шений со СМИ как самостоятельным и авторитетным партнером.
Конечно, и в этих условиях государство не отказывается от конт­роля за СМИ (например, в 80-х годах XX в.
во Франции у государ­ства была монополия на телевещание на всей территории страны).
Однако этот контроль оно пытается осуществлять прежде всего в целях сохранения в их деятельности приоритета общественных интересов и создания условий поддержания общественного кон­сенсуса, а также для предотвращения использования СМИ против интересов самого населения.
По мере развития демократии и перехода общества к постде­мократической организации власти и информационного простран­ства появляются новые тенденции во взаимоотношениях государ­ства и СМИ.
Как уже говорилось, характерные для этого этапа про­цессы интенсификации информационных обменов, увеличение скорости прироста информации и богатства информационных ус­луг, сужение публичных отношений государства и общества изме­няют возможности и самих СМИ, и государства.
Средства массовой информации все больше ориентируются на применение технологий шоу-бизнеса, приоритет развлекательного начала в политическом информировании, что снижает качество общественных дебатов и вытесняет аналитическую прессу на обочину массового интереса.
Усиливается и манипулятивный потенциал СМИ.
Такого рода фак­ты и тенденции нередко ведут к несбалансированной подаче ин­формации, подрыву демократических ценностей, демобилизации электората, нарастанию отчуждения граждан от политики.
Государство не может препятствовать нарастанию коммерциа­лизации СМИ, концентрации собственности на информацион­ном рынке.
Не может оно и целенаправленно воздействовать на политически заданную тональность действий СМИ или сохране­ние общественно значимого сегмента в их сообщениях.
Государ­ство сталкивается с совершенно новыми для себя проблемами (на­пример, необходимостью легализации «цифровой подписи», пе­рестраивания своих функций в режиме «государства on-line» и «электронного правительства», ослабления контроля за централи­зацией собственности в информационной сфере, постоянного технического переоснащения публичной сферы, правового обеспече­ния интеграции информационных структур, оказывающих услуги на рынке телекоммуникаций, и т.д.).
Все это свидетельствует о снижении уровня государственного регулирования информацион­ного пространства.
Все чаще эти функции государства выполняют крупнейшие ин­формационные холдинги, транснациональные корпорации, обла­дающие мощнейшими финансовыми ресурсами и контролирующие основные информационные потоки.
Установление медиакратических порядков свидетельствует о начале выстраивания новых отношений в информационном пространстве между теряющим многие привыч­ные функции государством и набирающими властную мощь СМИ.
И только будущее покажет, как будут поделены полномочия госу­дарства и СМИ в пространстве политики и власти.
Модели отношений государства со СМИ в условиях демократии Однако если и не заглядывать дале­ко в будущее, следует признать, что и в условиях демократии взаимо­отношения государства со СМИ довольно сложны и разнообразны.
Сложившаяся практика дает воз­можность выделить некоторые относительно устойчивые модели их партнерских связей, которые одновременно представляют со­бой и нормативные образцы организации таких отношений в раз­личных странах, только идущих по пути демократизации.
Так, известные западные специалисты Г.
Сиберт, Т.
Петерсон, В.
Шрамм, Д.
Норд, Д.
Меррилл, В.
Хэчтен и другие обращают внимание на различного типа отношения СМИ и государства, когда последнее стремится защищать интересы граждан и исключить сто­роннее давление на средства массовой информации.
А СМИ пыта­ются обеспечить своевременность поступления информации, со­хранить ее открытость, правдивость, беспристрастность.
Одной из таких моделей выступает система отношений, обо­значенная формулой «свободный рынок идей».
В данном случае главной задачей государства является установление гарантий дос­тупа граждан к информации без предварительного разрешения властей; кроме того, предполагаются ненаказуемость критики вла­стей со стороны СМИ; отсутствие цензуры и ограничений на сбор журналистами материалов законными средствами; отсутствие ог­раничений на распространение материалов массовой коммуника­ции через государственные границы; установление гарантий сво­боды журналистов внутри СМИ.
В модели «социальная ответственность» несколько иные акцен­ты: СМИ, взаимодействуя с государством, должны выполнять определенные обязательства перед обществом, соответствующие стандартам объективности подачи информации, ее достоверности и точности, а также сбалансированности.
Государство обязано обес­печивать плюрализм СМИ, но при существовании угрозы обще­ственной безопасности сохранять возможность вмешательства в их деятельность.
СМИ же в своей повседневной работе не должны провоцировать массовые страхи среди населения, способствовать популяризации насилия и других негативных эмоций.
В модели «демократическое представительство» упор делается на содержание материалов СМИ, свободе от бюрократического контроля властей, а также поддерживается право СМИ служить в первую очередь культурно-просветительским, а не коммерческим интересам аудитории.
Механизмы регулирования взаимоотношений государства и СМИ Отношения государства со СМИ характеризуются серьезными про­блемами.
Они касаются ограничения оборота информации (либо по при­чинам политического характера, либо в связи с необходимостью сохранения государственных секретов и тайн), внедрения мораль­но-этических кодексов в профессиональную деятельность журнали­стов, защиты социальных и национальных меньшинств от агрессив­ной и нежелательной информации, нахождения оптимального со­отношения между коммерческим и культурно-образовательным сегментами массовой информации, борьбы с монополизацией рын­ка наиболее крупными производителями информационной про­дукции и др.
Во многих государствах весьма актуальна проблема борьбы с олигополиями (сосредоточением в одних руках ведущих в регионе страны СМИ).
В таких случаях возникает феномен, условно гово­ря, «города одной газеты», где все источники основной информа­ции принадлежат одним и тем же собственникам, обладающим почти что монопольным правом формировать местное информа­ционное пространство.
Наличие таких «информационных цепей» (где в ряду с печатными СМИ, как правило, находятся телекана­лы и радиостанции) ведет к ограничению свободы выражения точек зрения, а в конечном счете снижает возможности политического выбора гражданами.
Понятно, что такая горизонтальная интегра­ция СМИ влияет и на способность государства гарантировать по­лучение гражданами разносторонней информации.
По этой при­чине во многих странах либо устанавливаются ограничения на вла­дение определенным количеством акций СМИ, либо определяется размер части подконтрольного им информационного рынка.
Стратегии и технологии государственной информационной политики Решая свои многообразные задачи, государство вырабатывает некие общие, универсальные стратегии поведения в информационном про­странстве.
Это могут быть информационные стратегии, предпола­гающие неограниченное распространение государством информа­ции в обществе и не связанные с целенаправленной подготовкой той или иной политической акции.
В данном случае власть пытает­ся сохранить стабильность общественного порядка и руководству­ется принципами «не навреди», «успокой» и т.д.
Другой тип долговременных действий — «мобилизационная» стратегия, которая рассчитана на побуждение поведенческих прак­тик населения и потому ориентируется на иные принципы: «заин­тересуй», «вызови опасение», «пробуди активность», «направь дей­ствия» и т.д.
Весьма распространена и так называемая отвлекаю­щая стратегия, предполагающая изменение мыслительных и поведенческих практик контрагентов, не устраивающих власть.
Име­ется в арсенале государства и «техническая» стратегия, нацелен­ная на информирование нижестоящих структур вышестоящими и представляющая, по сути, форму чисто служебной деятельности госорганов.
Одна из постоянных стратегий — «конструирование имиджа», т.е.
сопровождение любых предметно направленных дей­ствий государства усилиями по облагораживанию собственного имиджа и его защите.
Для обеспечения такого рода стратегических целей государство использует различные технологии информационной активности.
Прежде всего это публичные технологии, в том числе легальные способы взаимодействия с представителями СМИ (аккредитация журналистов в «горячих точках», их приглашение на брифинги, включение в состав делегаций, отбывающих в официальные поез­дки в зарубежные страны, приоритетная поставка информации и т.д.); встречи государственных чиновников с редакторами изда­ний; отслеживание органами власти общественной реакции на го­сударственные решения; санкционирующие методики (арест филь­мов, газет, запрет на живые интервью с террористами и т.д.).
К категории полутеневых технологий (сохраняющих лишь фор­му публичности) следует отнести так называемые серые методи­ки, суть которых сводится к организации контактов органов влас­ти с журналистами при помощи заранее заданных и подготовлен­ных вопросов (ответов).
К теневым технологиям могут быть отнесены такие приемы, как использование косвенных административных, экономических рычагов, незаконные судебные преследования журналистов, шантаж, различного рода неформальные встречи, анонимное инфор­мирование общественности теневыми центрами и комитетами, формирующимися в недрах различных ведомств.
И замыкают типологию технологий нелегальные, или криминаль­ные, приемы, имеющиеся в арсенале у государства.
Как правило, это способы физического, внеправового устранения журналистов.
Многие из журналистов становятся жертвами ведущихся государ­ствами (или их отдельными учреждениями, политиками) военных действий, политических репрессий, заказных убийств (например, Д.
Холодов в России, Г.
Гонгадзе на Украине и т.д.).
Универсальные критерии государственной информационнои политики Эффективность государственной и показатели эффективности информационной политики может оцениваться по различным критериям.
Однако, безусловно, важнейший из них — постоянное присутствие в информационном пространстве главы государства и высокая сте­пень персональной ответственности за деятельность своих пиар-служб, оповещающих население о целях и действиях властей.
Показательно, к примеру, что во время иракского кризиса 2003 г., когда значительная часть общественности Англии была против того, чтобы страна участвовала в боевых действиях на территории этого зарубежного государства, ангийский премьер-министр Т.
Блэр, ратовавший за такое участие, предпринял беспрецедентные информационные усилия по разъяснению точки зрения правительства.
Он постоянно во всех выступле­ниях приводил аргументы в пользу подобного решения, по сути, поставив свою политическую карьеру в зависимость от успеха этой военной акции.
Эту линию поведения он сохранял на всем протяжении конфликта, что помогло властям существенно снизить оппозицию своим планам.
И хотя многие граждане и даже политические деятели остались при своей точке зрения, практически все они высоко оценили стиль поведения своего лидера.
Постоянное информационное присутствие лидера на полити­ческой арене способствует повышению прочности контактов власти с населением, более систематическому освещению деятельности государственных структур в СМИ, сохранению их внимания к обращениям властей.
Кроме того, это позволяет органам власти и управления опережать события и направлять их развитие в нужное русло, а равно и лучше отслеживать движение собственной ин­формации.
Существенным показателем эффективности государственной информационной политики служит и наличие в стране централи­зованных, но одновременно гибких структур по управлению мас­совыми информационными потоками.
Об успешности действий государства в информационном пространстве свидетельствует и четкое разграничение сферы и характера деятельности государ­ственных и негосударственных СМИ.
Такое разделение служит за­логом справедливого распределения государственных дотаций СМИ, демонополизации рынка СМИ, решения других аналогич­ных задач.
При этом главным условием разграничения их деятель­ности должен быть нейтральный характер деятельности государ­ственных СМИ, отсутствие у них каких-либо приоритетов и пред­почтений при освещении событий.
Во многих странах вообще нет ни государственных каналов, ни газет.
Но там, где они присутству­ют, за ними, как правило, закрепляется совершенно определен­ный участок рынка, а именно публикация законов, указов и дру­гих нормативных документов.
Столь же однозначные требования предъявляются и к количественным показателям деятельности го­сударственных СМИ.
В частности, один орган верховной власти может выступать учредителем лишь одного издания.
Показатели информационной государственной политики в России В современном российском обще­стве формирование государственной инфОрМацИОННОИ политики сталкивалось с большими трудно­стями.
В начале 1990-х годов это понятие было практически исклю­чено из политического лексикона.
Несколькими годами позже его содержание связывалось исключительно с отношениями государ­ства со СМИ или информационным сопровождением техноген­ных катастроф и военных конфликтов.
И только в конце последне­го десятилетия государственная информационная политика стала рассматриваться более комплексно, как деятельность государства по налаживанию информационных отношений с партиями и дру­гими политическими корпорациями, введению правовых норм, подготовке соответствующего корпуса профессиональных кадров и другим аналогичным вопросам.
Государство приступило к после­довательной разработке и совершенствованию законодательных актов, пыталось наладить новые контакты со СМИ в противовес лоббистским методам давления.
Показателем качественно иного отношения к информационной политике стало и появление в те­чение короткого времени у Президента Российской Федерации, ведущих политиков, отдельных министерств и ведомств собствен­ных сайтов в Интернете, совершенствование технических каналов связи и повышение их совместимости.
Новая программатика, обус­ловленная принятыми в стране доктринами, новыми политичес­кими идеями лидеров, стала закладываться и в деятельность госу­дарственных СМИ (двух телеканалов — ОРТ и РТР, двух радио­станций — «Маяк» и «Юность», а также двух информагентств (ИТАР-ТАСС, РИА-Новости) и «Российской газеты»).
Наметилась и противоположная тенденция в развитии отно­шений государства со СМИ.
Так, в принятом в 2003 г.
Государ­ственной думой федеральном законе «Об основных гарантиях из­бирательных прав и прав на участие в референдуме граждан РФ» сделана попытка вывести институт СМИ из политического про­цесса.
Закон санкционирует любую деятельность, способствующую созданию каких-либо преимуществ в «восприятии» гражданами либо кандидатов, либо политических партий.
СМИ могут быть об­винены в незаконной агитации, если чуть больше внимания уде­лят одному из кандидатов.
О расплывчатости формулировок и о том, как выборочно можно их трактовать, свидетельствует тот факт, что по закону агитацией считается «распространение информации о деятельности кандидата, не связанной с его профессиональной деятельностью или исполнением служебных обязанностей; деятель­ность, способствующая созданию положительного или отрицатель­ного отношения избирателей к кандидату (?!), избирательному объе­динению, избирательному блоку, к которым принадлежит дан­ный кандидат...
иные действия, имеющие целью побудить (?!) избирателей голосовать за кандидатов...» Усматривая в обычной для политики практике комментирования и анализа предвыбор­ных текстов, ситуаций, отношений между партиями покушение на общественную стабильность, инициаторы такого рода реше­ний попытались предельно заморозить избирательную кампанию, выхолостить саму суть электорального процесса.
Не случайно в раз­витие этих идей на федеральных телеканалах появились — впервые в мире! — дебаты кандидатов в записи, а также были предприняты другие шаги на пути деполитизации избирательной кампании.
Оживление активности государства в этой сфере стало под­тверждением понимания им основных причин неэффективности своей информационной политики.
Главными из них были и оста­ются несовершенство кадровых и административных государствен­ных структур, слабое взаимодействие власти с общественными структурами, технико-экономическая отсталость и даже слабая развитость информационной индустрии как сегмента экономичес­кой жизни общества.
Несовершенно и правовое обеспечение ин­формационной деятельности государства.
Весьма красноречивы показатели плачевного технического состояния информационной инфраструктуры российского об­щества.
На 1000 жителей на Западе в среднем приходится при­близительно 350-400 компьютеров, причем компьютеров пер­сональных, предназначенных для личного пользования.
У нас же аналогичные средние цифры не превышают 25-27.
Кроме того, подавляющее большинство из них — офисные машины, кото­рыми люди пользуются на работе, в отделениях связи и т.
д.
Дру­гой пример.
Оснащенность телефонной связью в стране в 2,5 раза ниже среднеевропейских норм, причем в стране есть террито­рии, полностью лишенные возможностей телефонной связи.
При этом только 12% телефонных станций могут передавать инфор­мацию в цифровой форме.
Показательно и то, что при помощи спутников (7 из 10 уже выработали свой ресурс и подлежат замене) в стране поддерживается только 6% связи.
В настоящее время государственная информационная полити­ка развивается по двум основным направлениям.
Первое связано с качественным изменением места и роли СМИ в российском обще­стве.
Главная линия здесь — дальнейшая приватизация СМИ, коммерциализация их деятельности, отмена льгот и активное привлече­ние западного капитала для реформ в информационной сфере.
Эти задачи предполагают выравнивание условий для деятельности оте­чественных и западных СМИ на российском медиарынке (и обеспе­чение помощи зарубежным СМИ), подготовку профессиональных кадров для работы на информационном рынке, введение этических кодексов политической журналистики и т.д.
Продолжится продви­жение при помощи государства отечественных информационных корпораций на международный рынок, что должно заметно по­мочь информационному обеспечению нашей внешней политики и облагораживанию имиджа Российского государства.
Существенные задачи стоят и в области законодательно-пра­вового обеспечения государственной информационной политики.
В частности, будет проводиться работа по обновлению законода­тельства и приведению структуры информационных законов в со­ответствие со структурой законодательства Российской Федера­ции.
Например, основополагающий для регулирования информа­ционных процессов закон о СМИ 1991 г.
принимался в то время, когда не было ни рекламы (приносящей сегодня более 1 млрд долларов доходов), ни политического рынка, ни рынка индустрии СМИ.
Так что такая деятельность поможет определить права и ответствен­ность каждой ветви и института власти за распространение инфор­мации, границы государственной собственности на информацион­ные ресурсы и системы, порядок доступа граждан к информацион­ным ресурсам государства, а также урегулировать документооборот и повысить эффективность борьбы с монопольными практиками в информационной сфере.
Государство планирует всемерно развивать и СМИ, способ­ствуя развитию круглосуточных телеканалов, интерактивного те­левидения и компьютерных медиа, поощрению конкуренции ком­мерческих и государственных СМИ, призванных распространять целевые сообщения на бесплатной основе.
Одновременно государ­ство заявляет и о стремлении противодействовать различным фор­мам манипулирования общественным мнением.
В настоящее время правовые основы государственной инфор­мационной политики содержатся в Конституции Российской Фе­дерации, Гражданском кодексе, Законе о печати, Законе о го­сударственной поддержке СМИ, Законе об информации, инфор­матизации и защите информации, Законе о связи и Законе о почтовой связи.
Однако эти акты создают лишь минимальную ос­нову для урегулирования современных отношений в информаци­онном пространстве.
Борьба за совершенствование правовой базы информационной деятельности имеет весьма неоднозначную по­литическую историю.
Например, Государственной думой второго созыва под нажимом находившихся в большинстве коммунистов были приняты решения, предполагавшие законодательно обязать негосударственные СМИ без ограничений публиковать материалы и выступления депутатов в Думе, ввести ограничения на деятель­ность непарламентских журналистов, законодательно расширить воз­можности судебного преследования журналистов и СМИ, создать собственный телеканал и т.д.
После событий 2002 г., связанных с захватом заложников в театральном центре на Дубровке (Москва), резко активизировались попытки силовых структур поставить под контроль деятельность СМИ в критические периоды, чреватые вве­дением политической цензуры.
Проект «Электронная Россия» Качественным показателем измене­ния отношения государства к про­блемам информационной сферы явилось принятие в 2002 г.
целе­вой федеральной программы «Электронная Россия».
Этот разраба­тывавшийся почти 5 лет документ содержит программу деятельности государства по либерализации экономики и ускорению экономического роста, устранению бюрократических барьеров на пути раз­вития информационной инфраструктуры.
Она рассчитана на 9 лет, а сумма предполагаемых вложений — 2,4 млрд долларов.
По про­шествии указанного срока страна должна выйти на уровень, сопо­ставимый (по этим параметрам) с развитием западных стран, и по существу превратиться в державу, для которой производство информационных технологий станет определяющим фактором развития.
В частности, планируется, что к 2007 г.
доля продукции ин­дустрии информационных технологий в российском ВВП возрас­тет с нынешних 0,5 до 2%, а объем экспорта соответствующих технологий увеличится в 15—20 раз.
Задача построения такой информационной экономики, ори­ентированной на потребление и экспорт соответствующих про­дуктов и услуг, нацелена на органичную интеграцию страны в мировую глобальную экономику, сохранение у нее конкуренто­способности и инвестиционной привлекательности.
Это предпо­лагает упрощение лицензирования соответствующих видов деятель­ности, оказание государственной поддержки экспорту информа­ционных технологий, подготовку достаточного количества кадров специалистов и пр.
Грядут и серьезные преобразования в сфере социальной помощи, науки, культуры.
Так, в области образова­ния ставится задача к 2005 г.
подключить к Интернету все вузы и 60% школ, увеличить госзаказ на дистанционное обучение, до 20— 30% увеличить долю открытых форм обучения, а к 2010 г.
достиг­нуть показателя — один компьютер на четырех учащихся.
В соответствии с задачами трансформации экономики ставится цель обеспечить и интенсивное развитие гражданского общества, основанного на интенсификации общения граждан, повышении открытости государства для общения с населением.
Планируются соответствующие изменения в нормативно-правовой базе, регу­лирующей информационные технологии (защита авторских прав, принятие законов об электронной коммерции и электронном доку­ментообороте, регламентация доступа к общегосударственным ин­формационным ресурсам и т.д.).
По замыслу разработчиков програм­мы, повышение уровня открытости государства, внедрение элемен­тов модели «электронного правительства» кардинально изменит отношения между государством и обществом, позволит снизить уровень злоупотреблений в отношении граждан со стороны раз­личных органов власти.
Вопросы для обсуждения 1.
Какие формы активности государства существуют в информацион­но-политическом пространстве? В чем их отличия? 2.
Какова структура информационной политики государства? 3.
Каковы отличительные черты информационной политики Россий­ского государства в современный период? 4.
Какое влияние на информационную политику государства оказыва­ют глобальные коммуникации? 5.
Что может помешать реализации целей, заложенных в программе «Электронная Россия»? Причины проведения государством специализированной политики в области информационной безопасности Как уже говорилось, информационная сфера является в настоящем систеМообразующей областью жизни общества.
По этой причине она активно влияет на состо­яние политической, экономической, оборонной сфер, а также дру­гих составляющих национальной безопасности.
Причем, как показывает практика последних лет, чем выше активность граж­дан, организаций или государств в киберпространстве, тем перед обществом острее встают проблемы обеспечения своей информа­ционной безопасности.
И сегодня есть все основания полагать, что национальная безопасность стран будет зависеть от обеспечения информационной безопасности.
По мере же интенсификации тех­нического прогресса и усиления «электронного сотрудничества» государств эта зависимость будет постоянно возрастать.
В едином информационном пространстве современные госу­дарства не могут действовать как абсолютно открытые структуры.
И даже если не брать в расчет специальные атаки, направленные на объекты жизненного обеспечения, одна чрезмерная информа­ционная открытость может нанести ущерб интересам государства и общества, а в некоторых случаях поставить под вопрос суще­ствование правящего режима.
Все это заставляет государство забо­титься об информационной защите своих интересов, избиратель­но подходить к оценке транспарентности своей политики, непре­рывно снижать уязвимость своих объектов.
Причем политика информационной безопасности распространяется не только на взаимодействие государства с зарубежными партнерами или со СМИ, но и на отношения с отдельными корпорациями и гражда­нами.
Помимо причин, продиктованных наличием особых интересов государства, потребность в проведении эффективной политики в области информационной безопасности в значительной степени обусловлена и характером экономических отношений, и прежде всего наличием киберэкономических процессов.
Так, по оценке специалистов, снятие защиты с компьютерных сетей способно привести к разорению в течение нескольких часов 20% средних компаний и 33% банков, а за несколько последующих дней — 40% средних и 16% крупных компаний и 50% банков.
Понятно также, что не только специальные мероприятия, разрушающие электрон­ные каналы, или же несанкционированное проникновение в сети, но и технические сбои в работе этих систем связи, распростране­ние вирусов, неисправности компьютеров и другие аналогичные факторы способны нанести существенный вред государственным структурам.
Однако еще не все пользователи компьютерной техни­ки осознают первостепенную значимость мер электронной безо­пасности и потому не всегда готовы вкладывать в это направление деятельности должные ресурсы.
Немалую роль в укреплении информационной безопасности играют и информационная зависимость отдельных государствен­ных институтов от зарубежных технологий, новые типы преступ­лений в киберпространстве, опасность террористических акций и другие аналогичные факторы.
Возможно, наиболее показательным примером уязвимости национальных интересов служит состояние военной сферы, по­скольку развитие и распространение информационных техноло­гий достигло здесь критической массы.
Поэтому, к примеру, отсут­ствие средств защиты от применения информационно емких техно­логических достижений в военной сфере (высокоточного оружия, технологии «стеле», радиоэлектронных средств боевого и разведы­вательного назначения, новых средств командования, контроля и коммуникации, средств космического базирования, виртуальных симуляторов и систем подготовки персонала и, наконец, футури­стических, с точки зрения обывателя, разработок в области робо­тизации и автоматизации боевых средств) может иметь самые се­рьезные последствия для национальной безопасности страны.
В 1997 г.
ООН приняла новую классификацию видов между­народной преступности, где было зафиксировано 17 видов транснациональных преступлений.
Попала в этот список и ком­пьютерная преступность.
Причины и факторы усиления внимания к проблемам информационнои безопасности в России Помимо этих общих причин в каждой СТране существуют и свои специфические факторы, требующие повышения активности государ­ства в сфере информационной безопасности.
Так, в России к ним относится бесконтрольная деятельность разнообразных произво­дителей информационных услуг по передаче статистической, фи­нансовой, биржевой и другой подобной информации зарубежным партнерам, наносящая ущерб общегосударственным интересам.
Нередки факты бесконтрольного привлечения иностранных фирм к совместной деятельности в области высоких технологий, что за­частую используется для целенаправленного сбора информации, составляющей государственную тайну.
Ситуация усугубляется еще и тем, что в нашей стране пока еще нет закона, позволяющего различать частную и государственную (а также закрытую и откры­тую) информацию.
В результате использование секретной и кон­фиденциальной информации не всегда может быть пресечено законодательным образом, что в свою очередь провоцирует много­численные атаки на информационные секреты государства.
Весьма показательным в этом отношении фактом, позволяю­щим судить об отношении властей к проблеме обеспечения ин­формационной безопасности государства, является Доктрина ин­формационной безопасности, принятая в 2000 г.
В ней достаточно подробно описаны факторы, усугубляющие отставание России в информационной сфере, обозначены основные направления, по­зволяющие преодолеть техническое отставание от Запада и повы­сить эффективность собственных действий.
Однако, несмотря на ряд трезвых оценок и прогнозов, документ выдержан в весьма тре­вожном, а порой даже апокалиптическом тоне, оставляющем ощу­щение какой-то обреченности, противопоставления России всему остальному миру.
Создается впечатление, что зарубежные структу­ры и государства только тем и озабочены, чтобы выведать наши государственные секреты.
На фоне этой сугубо оборонительной и тревожной лексики удивляет довольно абстрактный характер оце­нок информационных процессов.
Это дает основания для двойно­го толкования многих современных явлений.
Общий же смысл до­кумента прочитывается однозначно: страна в кругу врагов и вы­нуждена предпринимать ответные действия.
Показательно, что в доктрине крайне мало говорится о формах развития частного бизнеса в информационной сфере, поощрении конкуренции и очень много — об усилении контроля.
При этом во всех контрольных мероприятиях правительство на информационной арене заменяет государство; поощряется рост информацион­ных «аппетитов» государственных структур, затягивается откры­тие информационных секретов.
И даже там, где государство заяв­ляет о своем стремлении к борьбе с монополиями, все замыкается на его регулирующей роли.
Вполне логично выглядят и предлагае­мые в документе ограничения творческой свободы журналистов.
Многие контрольные мероприятия можно понять как попытки надзора за содержанием информационных материалов.
Оценка доктрины как в значительной степени консервативно­го документа, излишне драматически трактующего нынешние ре­алии, могла бы остаться частной позицией, если бы не последо­вавшие за этим действия, подтверждающие заявленную тенден­цию к усилению контроля за информационным пространством.
В качестве иллюстрации можно сослаться на приказ Министерства печати № 130 от 2000 г.
о внедрении системы технических средств по обеспечению оперативно-розыскных мероприятий на сетях телефонной связи, или, проще говоря, легализации хорошо извест­ной «прослушки».
Универсальная модель государственной политики в области информационной безопасности В каждом государстве складывают­ся собственные и зачастую специ­фические условия для постановки и решения задач в сфере информационной безопасности.
Тем не менее можно выделить некую иде­альную модель государственной политики в области информаци­онной безопасности, в основе которой — сходные задачи и техно­логии осуществления такого типа деятельности.
Рассмотрим этот комплекс динамических фаз и операций более подробно.
Комплекс действий государства исходит из представлений о его национальных интересах, причем не только в информацион­ной, но и более широкой социально-политической области.
Не говоря о данных интересах, отметим только, что они могут носить как прагматический характер (побуждающий государство стремить­ся к получению конкретных выгод в различных областях деятель­ности), так и мифологический (предполагающий наличие некой руководящей доктрины, идеи, идеологии, направляющей всю де­ятельность этого института).
Применительно к информационной сфере можно сказать, что именно характер понимания такого рода интересов определяет стилистику действий, общее отношение к проблемам государственной безопасности.
Следующий шаг на пути формирования государственной по­литики в области информационной безопасности с учетом толко­вания национальных интересов — определение объектов, которые подлежат информационной защите.
Как правило, к такого рода объектам относят: · информационное пространство страны в целом; · институты, структуры и отдельных лиц, чья деятельность обладает особым значением для управления государством и роста его ресурсной оснащенности; · ведущие экономические и социальные структуры (напри­мер, системы управления воздушным пространством, же­лезнодорожным движением, другие высокоскоростные транспортные системы, система здравоохранения, где вы­сока зависимость увеличения смертей от сбоев в энергети­ческих и электронных сетях и т.д.); ведущие информационно-технические системы; информационно-аналитические структуры; конкретная информация о деятельности того или иного ак­тора; информационные ресурсы (базы данных); отдельные экономические и силовые структуры.
В числе крупных инцидентов, которые можно отнести к выс­шей категории опасности: атака вируса-троянца AIDS в декаб­ре 1989 г.
(от которого пострадал и центр исследования СПИДа в Университете Болоньи в Италии, где были невосполнимо утрачены данные за 10 лет работы); программный сбой в сети AT&T 15 января 1990 г.
(заблокировавший на 9 часов практи­чески всю международную связь в США); почти полный выход из строя компьютеров и систем управления базы ВВС США в Роме (Нью-Йорк) в течение 18 дней в начале 1994 г.; наконец, известный скандал 1992-1994 гг.
с телефонными картами MCI (когда в сеть компании были внедрены программы-сканеры, перехватившие около 100 тыс.

кодов и персональных иденти­фикационных номеров; впоследствии они были опубликованы на многочисленных хакерских сайтах в США и Европе, в ре­зультате чего ущерб компании и ее клиентов от несанкциони­рованных международных звонков составил около 50 млн дол­ларов).
Глобальные эпидемии вирусов, таких как печально из­вестный «I love you», в последние годы наносят частным лицам и организациям ущерб, исчисляемый миллиардами долларов.
Защита конкретной информации предполагает учет позиции государства как собственника или владельца.
Исходя из этого, как правило, различаются открытая, патентуемая и закрываемая ин­формация.
Причем последняя может носить как секретный, так и конфиденциальный характер (если она содержит тайны личной жизни или же сведения о деловой активности корпораций, сохра­нение
которых дает им и одновременно государству определенные преимущества в конкурентной борьбе на рынке).
В случае придания статуса секретности информация становит­ся государственной тайной.
Охрана государственной тайны пред­полагает точное определение противника (т.е.
субъекта, от которо­го ее засекречивают); правовое обеспечение операции засекречи­вания; оценку ущерба (прямого и косвенного, наступающего как из-за нарушения режима секретности, так и из-за неправильного засекречивания, в результате чего государству наносится ущерб от невозможности использования данной информации в других сфе­рах), определение финансовых условий засекречивания, его места и времени; оценку методов санкционированного и несанкциони­рованного проникновения и получения информации (например, в результате получения информации
разведывательно-агентурны­ми методами).
При этом учитываются увеличение количества и обновление информации, круговорот сведений (в определенной сфере, на­пример в оборонной промышленности), рассеивание информа­ции (например, за счет миграции населения или же общения) и ее старение.
Подобную информацию, существующую в виде доку­ментов, отдельных изделий, излучений (радиоэлектронные поля), геометрических размеров различных строений, мозга отдельных людей и т.д., государство закрывает, применяя соответствующие средства и формы защиты.
Наряду с установлением объектов, требующих защиты, выяс­няются и информационные угрозы, т.е.
некие потенциальные со­стояния, способные приобрести характер опасности как для общества, так и для государства.
Таким образом, угрозы проявле­ния негативного информационного воздействия всегда определя­ются с точки зрения конкретного агента.
Причем среди них выде­ляются целенаправленные враждебные акции, а также непредви­денные и ненаправленные инциденты, чреватые потенциальными или реальными опасностями как для самих систем, так и для их физической и социальной среды.
Нарушения безопасности могут быть результатом ошибок в программном обеспечении и(или) происходить из-за дефектов оборудования.
И если целенаправлен­ные враждебные акции можно отнести к вопросам безопасности, то непредвиденные и ненаправленные инциденты связаны с про­блемой разработки системы безопасности и надежности деятель­ности соответствующих государственных структур.
По отношению к обществу в качестве информационных угроз выступают: · массовое использование техник манипулирования и дезин­формации," наносящих ущерб интересам граждан; · нарушение деятельности институтов, структур и лиц, обес­печивающих жизнедеятельность общества; · низкое качество повседневной информации; · усиление психоэмоциональной напряженности в стране (раз­рушение психики, напряженность, экзальтация, склонность к рискам и необдуманным поступкам); · искажение сложившейся нравственно-этической системы верований, стереотипов, стандартов; · монополизация информационной сферы общества; · систематические нарушения прав интеллектуальной соб­ственности.
Причем источниками такого рода угроз могут признаваться как умышленные действия, так и стихийные факторы (например, бедствия, катастрофы, нарушающие безопасность людей).
В 2002 г.
в Нигерии проводился конкурс «Мисс мира».
Од­нако вскоре после открытия 80 участниц прибыли для продол­жения мероприятия в Лондон.
Причиной были беспорядки, которые охватили страну и привели к многочисленным жерт­вам.
А начались они после опубликования в газете статьи, в которой говорилось, что участницы столь великолепны, что пророк Мухаммед, будь он жив, обязательно женился бы на победительнице.
Шутка не прошла — исламисты восприняли ее как издевательство над своей верой.
Не помогло даже то, что девушки организовали до этого в стране несколько благотво­рительных мероприятий.
Однако наряду с этими драматическими событиями суще­ствует немало примеров, как подобные угрозы просто изобре­таются.
А.
Трешневиков в своей книге «Информационная вой­на» пишет, что распространение творений авангардистского искусства, популяризация целей экуменистического движения (проповедующего союз церквей и религий) или элементы сек­суальных развлечений являются «вражескими происками» про­тив русского народа и подлежат искоренению на территории страны.
Критерии угроз информационной опасности государства иные.
К ним можно отнести: · несвоевременность или неточность информирования управ­ленческих структур или лиц, принимающих решения; · хищение и подмену документов в государственных учреж­дениях, баз данных; · нарушение режима государственной тайны; · препятствия в обеспечении потребностей внутреннего рын­ка в государственной продукции и выходу этой продукции на мировой рынок, а также обеспечению накопления, со­хранности и эффективного использования отечественных ин­формационных ресурсов; · нарушение безопасности информационных и телекоммуни­кационных средств и систем.
Эксперты в области сетевой безопасности выделяют четыре основных механизма нарушения безопасности и надежности информационных систем: вскрытие, обман, разрушение, захват.
Вскрытие — несанкционированное получение доступа к ох­раняемым данным.
Причиной несанкционированного вскры­тия могут стать: 1) разоблачение — преднамеренное либо непреднамерен­ное {аппаратная ошибка или ошибка человека) действие, по­влекшее за собой несанкционированное ознакомление субъек­та с охраняемыми данными; 2) перехват — получение субъектом непосредственного не­санкционированного доступа к охраняемым данным, цирку­лирующим между полномочными источниками и получателя­ми {кража, прослушивание, анализ излучений); 3) умозаключение — получение несанкционированного, но не прямого доступа к охраняемым данным путем анализа ха­рактеристик или побочных продуктов систем связи (анализ трафика, сигналов); 4) вторжение — получение несанкционированного досту­па путем обмана средств обеспечения безопасности системы({проникновение, дешифрование).
Обман — получение полномочным субъектом искаженных данных, воспринимаемых им как верные.
Повлечь за собой об­ман могут следующие угрожающие действия: 1) маскарад — получение несанкционированного доступа к системе или осуществление злонамеренного действия в роли полномочного субъекта (принцип действия «троянского коня» — программного средства, якобы предназначенного для поддер­жания эффективного и устойчивого функционирования систе­мы, но на самом деле обеспечивающего несанкционирован­ный доступ к системным ресурсам пользователя либо выпол­нение другого злонамеренного действия); 2) фальсификация — внесение изменений, замена истин­ных данных на искаженные либо добавление искаженных дан­ных, которые служат для обмана полномочного субъекта (под­мена, вставка); 3) отказ — действие, посредством которого отрицается от­ветственность за какое-либо действие (ложный отказ источни­ка, ложный отказ получателя).
Разрушение — препятствие или прерывание корректного функционирования системных служб и реализации необходи­мых действий.
Разрушение могут вызвать такие угрожающие дей­ствия: 1) вредительство — препятствие или прерывание функци­онирования системы путем вывода из строя ее компонентов (физическое разрушение, ошибка человека, аппаратно-программ­ная ошибка); 2) порча — внесение нежелательных изменений в функци­онирование системы путем вредительского изменения алгорит­мов функционирования или данных системы (заражение виру­сом, ошибка).
Захват — переход управления службами системы и ее функ­ционированием к неуполномоченному субъекту.
Захват может стать следствием таких угрожающих действий, как: 1) незаконное присвоение — присваивание функции несанк­ционированного логического или физического управления си­стемным ресурсом (кража служб, кража данных, кража функци­ональных возможностей); 2) злоупотребление — выполнение системным компонен­том каких-либо функций или процедур, подрывающих безо­пасность системы (закладка, подделка, нарушение дозволенности).
Следующий этап разработки государственной политики в об­ласти информационной безопасности — определение ресурсов и средств, необходимых для ее проведения.
Нередко бывает, что го­сударство не может обеспечить защиту своих информационных объектов на современном техническом уровне.
Возникает пробле­ма проведения защитных действий или отказа от них.
Среди потенциальных акторов, способных нарушить инфор­мационную безопасность, можно назвать хакеров, фанатиков или злонамеренных инсайдеров, действующих ради удовлетворения собственных амбиций; преступников, действующих с целью обо­гащения; террористов и иные подрывные группировки, проявля­ющие активность ради достижения своих программных целей; ком­мерческие структуры, имеющие целью промышленный шпионаж или подрыв позиций конкурентов; государственные структуры, предпринимающие специальные акции в экономических, воен­но-политических или шпионских целях.
С точки зрения объекта, подвергающегося нападению, провести различие между киберата-ками, инициированными акторами, практически невозможно.
Правоохранительные органы в развитых странах обращают внима­ние на появление в киберпространстве новых, специфических ка­тегорий акторов, от которых исходят все возрастающие угрозы и чья роль заключается в организации и направлении некоторых видов криминальной и антиобщественной деятельности в сети.
К ним относят профессиональных хакеров, разрабатывающих и поставляю­щих широкому кругу начинающих хакеров готовые средства взло­ма сетей и программ, простые в использовании конструкторы ви­русов и троянов, генераторы номеров кредитных карточек и ко­дов, перехватчики имен и паролей, а также подробные инструкции по их использованию; информационных брокеров, размещающих на хакерских BBS (досках объявлений) объявления о хорошо оплачи­ваемой специфической информации, касающейся частных лиц, коммерческих организаций и т.д., в которой они нуждаются.
В целом есть основания говорить о четырех категориях послед­ствий инцидентов, связанных с киберпроцессами и наносящих экономический, общественный и гуманитарный ущерб.
Такими последствиями выступают: · незначительное неудобство или беспокойство, не сопровож­даемое серьезным ущербом или потерями, как правило, с возможностью автоустранения, не требующее значительных восстановительных усилий; · ограниченная неприятность, сопровождаемая экономичес­ким, общественным либо гуманитарным ущербом, незна­чительным в сравнении с общими ресурсами пострадавших индивидов, организаций и структур, способы устранения которой очевидны, а восстановительные усилия укладыва­ются в рамки бюджетов пострадавших сторон; · серьезное нарушение, сопровождаемое экономическим, об­щественным либо гуманитарным ущербом, значительным в сравнении с общими ресурсами пострадавших сторон, и(или) чреватое последствиями для значительной части общества, устранение которого возможно, но затруднительно, и восстановительные усилия существенно подрывают бюджеты пострадавших сторон; крупная катастрофа, сопровождаемая большим ущербом или гибелью пострадавших, устранение которой исключитель­но сложно, если вообще возможно, и восстановительные усилия радикально подрывают, если не исчерпывают, бюд­жеты пострадавших сторон.
И, наконец, последний этап формирования государственной политики информационной безопасности — определение послед­ствий снятия режима секретности или же установления такого ста­туса для объектов защиты.
Определение объектов, подлежащих засекречиванию, происхо­дит на основе перечней, которые формируются либо отдельными низовыми ведомствами и обобщаются «наверху», либо «спускаются сверху».
Кроме того, существует так называемое программно-целе­вое засекречивание (связанное с реализацией государственной программы и достижением соответствующих целей, обладающих своими пространственно-временными и другими параметрами).
Сам акт засекречивания возможен только на основе конституции и обус­ловлен угрозой нанесения государству ущерба и необходимостью обеспечения основных прав граждан.
Перечень подобного рода тре­бований излагается в ст.7 «Закона о государственной тайне».
За­секречивание производится только на определенный срок с указа­нием времени и условий рассекречивания.
Основные направления обеспечения информационной безопасности государства Государство всегда обладает опре­деленными ресурсами и возможно­стями для охраны своего информа­ционного пространства.
К важней­шим направлениям такой деятельности можно отнести правовое, организационно-техническое и финансово-экономическое.
В правовой области государство решает задачи обеспечения своей информационной безопасности в основном за счет следующих мер: · разработки нормативных актов, регламентирующих взаимо­отношения государства со своими контрагентами (как вне, так и внутри государства) в информационной сфере.
В дан­ном аспекте наиболее эффективные действия — внесение изменений и дополнений в законодательство страны, регу­лирующих этот круг вопросов; · устранения внутренних противоречий, связанных с урегули­рованием информационных отношений центра и регионов, а также участия государства в международных соглашениях; · законодательного разграничения полномочий в области обес­печения информационной безопасности между органами вла­сти и управления, а также определения целей участия в этой деятельности общественных организаций и отдельных граж­дан; · разработки актов, устанавливающих ответственность юри­дических и физических лиц за несанкционированный дос­туп к информации; ее противоправное копирование, иска­жение и противозаконное использование; преднамеренное распространение недостоверной информации; раскрытие конфиденциальной информации; использование в преступ­ных целях служебной информации, содержащей государ­ственную и коммерческую тайну; · уточнения статуса иностранных зарубежных агентств, СМИ и журналистов, а также инвесторов при привлечении ими иностранных инвестиций для развития информационной ин­фраструктуры страны; · определения правового статуса организаций, участвующих в информационных обменах, в условиях глобализации.
Например, во всех странах СНГ действуют законодательные акты, подтверждающие недопустимость цензуры и содержащие фундаментальные положения о свободе информации.
При этом в ряде стран действуют законы, принятые еще до развала СССР (Узбеки­стан, Казахстан, Таджикистан и др.).
Запрещая цензуру как средство контроля за информацией и орудие политического произвола, все эти страны по-своему решают проблемы отбора информационных сообщений и повышения ответственности СМИ.
Например, в Укра­ине, Белоруссии и ряде других государств существуют специальные законы о секретной информации, предполагающие запрет на рас­крытие сведений, являющихся государственной тайной, распрост­ранение призывов к свержению государственного строя, пропаган­ду войны, разжигание межнациональной розни.
Однако произволь­ное толкование государственными структурами положений подобных законодательных актов приводит к тому, что в некоторых странах (Азербайджан, Туркменистан, Белоруссия и др.) журналисты под­вергаются преследованиям, а СМИ — жесткому контролю (и на стадии, предшествующей появлению информации, и после ее по­явления).
По сути, это формы прямого политического контроля над информацией.
Характерно, что в Туркменистане и Узбекистане вве­ден запрет на оппозиционные СМИ, а передачи российского ТВ транслируются в цензурном формате.
Причем в Туркменистане все СМИ государственные, а учредителем многих из них является сам С.
Ниязов.
В Белоруссии в борьбе с оппозицией, которой нередко приписываются связи с враждебным зарубежьем, широко практи­куются увольнения главных редакторов, журналистов, а также пере­дача газет в собственность государства.
Организационно-технические методы обеспечения информаци­онной безопасности включают: · разработку и использование средств защиты информации и средств контроля за их эффективностью; · развитие защищенных телекоммуникационных систем, по­вышение надежности их программного обеспечения; · создание средств предотвращения несанкционированного доступа к обрабатываемой информации и специальных воз­действий, вызывающих разрушение и искажение информа­ции (борьба с вирусами); · выявление технических устройств, представляющих опас­ность для нормального функционирования информацион­ных систем, предотвращения и перехвата информации; · совершенствование средств защиты при передаче, хране­нии и обработке информации; · сертификацию средств защиты информации и стандартиза­цию этих способов; · контроль за действиями персонала в защищаемых информа­ционных системах; · повышение уровня профессиональной и специальной под­готовки пользователей информационных систем и т.д.
Финансово-экономические методы предусматривают: · разработку программ обеспечения информационной безо­пасности и своевременного финансово-материального обес­печения функционирования систем защиты информации; · совершенствование системы финансирования работ, связан­ных с реализацией правовых и организационно-техничес­ких методов защиты информации; · создание системы страхования информационных рисков физических и юридических лиц.
Сочетание указанных мер защиты информационного простран­ства дает государству возможность уверенно проводить свою внеш­неи внутриполитическую линию.
Вопросы для обсуждения 1..
В чем причины резкого повышения внимания государств к пробле­мам своей информационной безопасности? 2.
Каковы, на ваш взгляд, наиболее существенные угрозы для инфор­мационной безопасности России? 3.
Существуют ли основания для критического отношения к концеп­ции информационной безопасности России? 4.
Какова роль международного сотрудничества в обеспечении инфор­мационной безопасности России? 5.
Какие направления обеспечения информационной безопасности нашей страны, по-вашему, наиболее перспективны?

[Back]