Высказывания внутри художественного контекста могут делиться на истинные и ложные, но их истинность будет фиксирована. только в контексте этих художественных текстов. Интересным представляется в этом плане подход, используемый Т.Р.Медведевой в описании модального значения действительности в англоязычной прозе. В структуре модального значения действительности Т.Р.Медведева выделяет экстенсиональный и интенсиональный компоненты. Под экстенсионалом понимается компонент структуры данного значения, указывающий на возможность соотнесения данного события с потенциально действительным или недействительным реальным событием. Под интенсионалом *компонент структуры, указывающий на событие, изображаемое как имеющее или имевшее место в том или ином художественном мире, создаваемом в отдельно взятом тексте. Экстенсионал и интенсионап соотносятся с двухсторонней референциальной отнесённостью художественных событий к реальному и художественному миру соответственно. В литературном тексте высказывание интенсионально истинно во всех случаях (так как событие, описываемое как действительное в некотором художественном тексте, истинно относительно этого художественного текста), но не обязательно экстенсионально истинно. Оно может быть, например, экстенсионально неопределённо (Медведева, 1991:11). Как преодоление неопределенности вокруг истины семантика возможных миров рассматривает возможную и необходимую истину. Такая точка зрения восходит к Лейбницу, который рассматривал необходимо истинное высказывание как высказывание, истинное во всех возможных мирах, то есть при всех обстоятельствах, при любом направлении событий, а возможно истинное высказывание как истинное в одном или нескольких возможных мирах, то есть при одном или нескольких поворотах событий. Действительный мир рассматривается лишь как один из возможных, а значит, что абсолютной истины нет, она зависит от наблюдателя (Лейбниц, 1989). 55 |
Вопросам истины и истинности в художественном тексте посвящён целый ряд лингвистических работ (Булыгина, Шмелёв, 1995; Падучева, 1991; 1993). В настоящее время при решении этой проблемы принято говорить о существовании особого рода действительности порождения фантазийноигрового сознания вымышленного мира художественного произведения. Высказывания внутри художественного контекста могут делиться на истинные и ложные, но их истинность будет фиксирована только в контексте этих художественных текстов. Интересным представляется в этом плане подход, используемый Т.Р.Медведевой в описании модального значения действительности в англоязычной прозе. В структуре модального значения действительности Т.Р.Медведева выделяет экстенсиональный и интенсиональный компоненты. Под экстенсионалом понимается компонент структуры данного значения, указывающий на возможность соотнесения данного события с потенциально действительным или недействительным реальным событием. Под интенсионалом компонент структуры, указывающий на событие, изображаемое как имеющее или имевшее место в том или ином художественном мире, создаваемом в отдельно взятом тексте. Экстенсионал и интенсивная соотносятся с двухсторонней референциальной отнесённостью художественных событий к реальному и художественному миру соответственно. В литературном тексте высказывание интенсионально истинно во всех случаях (так как событие, описываемое как действительное в некотором художественном тексте (ХТ), истинно относительно этого ХТ), но не обязательно экстенсионально истинно. Оно может быть, например, экстенсионально неопределённо (Медведева, 1991: II). Как преодоление неопределённости вокруг истины семантика возможных миров рассматривает возможную и необходимую истину. Такая точка зрения восходит к Лейбницу, который рассматривал необходимо истинное высказывание как высказывание, истинное во всех возможных мирах, то есть при всех обстоятельствах, при любом направлении событий, а возможно истинное высказывание — как истинное в одном или нескольких возможных мирах, то есть при одном или нескольких поворотах событий. Действительный мир рассматривается лишь как один из возможных, а значит что абсолютной истины нет, она зависит от наблюдателя (Лейбниц, 1989). Несмотря на такой разброс трактовок и выводов, один факт неизменен: в европейской философской традиции вопрос об истине (об истинном познании, о жизненной истине и т.д.) всегда был одним из решающих, не вызывает спора у философов и то, что истина непреложна в своём существовании, презумптивна, и в этом залог развития знания. Первое, с чем сталкивается пытливый ум в обыденной жизни, обращаясь к истине, состоит в факте — истина не дана сразу. Истина это не то, что само говорит, это условие и результат выбора. Сошлёмся на мнение Н.Д.Арутюновой истина не может появиться в унитарном мире; сколько бы она не варьировалась, всегда обращена либо к чему-то другому, либо к отношению между этими двумя (Арутюнова, 1991: 22). Истина единственна, она отбрасывает альтернативы, версии и варианты. Истины не может не быть, но. она. скрыта.. Отсюда, делается вывод, что истинное познание требует некоторых усилий, выполнения специальной процедуры. Характер процедуры, необходимой для получения истины, с точки зрения философов, может быть различным: всматривание-воспоминание (Платон), доказательство (Аристотель), приведение к ясности и отчётливости (Декарт), преобразование себя, выход из обычного состояния. В любом случае истину приходится искать, до неё нужно докапываться. По мнению Платона, истина пребывает в сфере идей (эйдосов) и непосредственно не видима; её можно усмотреть лишь особым внутренним зрением, способным проникнуть в сокрытое (Платон, 1970). И в дальнейшей философской традиции преобладающим являлось понимание истины как чего-то противоположного видимому. |