|
власти земским учреждениям и городским думам, избранным ещ е до революции по цензовому принципу при абсентеизме многих из тех, кого после революции стали относить к категории «трудового народа». Рамки этих институтов оказались слиш ком узки для того, чтобы вклю чить в себя «пробудивш иеся» массы. М ногие земства в такой сложной для себя обстановке нашли выход в том, чтобы самим возглавить процесс создания данных институтов местной власти. О днако на Кубани инициатива исходила снизу. В Екатеринодарском, Баталпаш инском и М айкопском отделах появились гражданские комитеты, а уж е 11 марта был образован Временный Кубанский исполнительный комитет, который принял реш ение о создании местных комитетов в казачьих отделах и населенных пунктах. Практически одновременно в областном центре начал действовать Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Кубанский областной исполнительный комитет вынужден был под давлением народных масс приступить к перевыборам станичной администрации и станичных сборов в целях организации гражданских комитетов. Для участия в выборах допускалось все население мужского и женского пола, достигш ее возраста не менее 21 года и проживавш ее на Кубани не менее одного года [4]. Гражданские комитеты были призваны охранять общественный порядок, устранять продовольственные трудности, осущ ествлять мероприятия Временного правительства и областного исполкома. Исполнительные комитеты создавались на сходах населения станиц, аулов и сел. В итоге получалось так, что организацией бессословных органов власти на местах занималась в основном казачья знать, которая «слышать не хотела о предоставлении каких бы то ни бы ло прав иногородним»» и другим слоям населения [5]. Таким образом, весной 1917 года в Кубанской области сложились несколько типов власти: волостные, сельские, аульные и станичные сходы, различные комитеты и правления, а такж е уездные и отдельские комиссары. Наряду с гражданскими комитетами и советами, здесь сохранялся старый 261 |
64 Понятно, что в условиях повышенной активности широких слоев населения было очень трудно ограничиться передачей всей полноты местной власти земским учреждениям и городским думам, избранным еще до революции по цензовому принципу при абсентеизме многих из тех, кого после революции стали относить к категории «трудового народа». Рамки этих институтов оказались слишком узки для того, чтобы включить в себя «пробудившиеся» массы. Многие земства в такой сложной для себя обстановке нашли выход в том, чтобы самим возглавить процесс создания данных институтов местной власти. Однако на Кубани инициатива исходила снизу. В Екатеринодарском, Баталпашинском и Майкопском отделах появились гражданские комитеты, а уже 11 марта был образован Временный Кубанский исполнительный комитет, который принял решение о создании местных комитетов в казачьих отделах и населенных пунктах. Практически одновременно в областном центре начал действовать Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Кубанский областной исполнительный комитет вынужден был под давлением народных масс приступить к перевыборам станичной администрации и станичных сборов в целях организации гражданских комитетов. Для участи в выборах допускалось все население мужского и женского пола, достигшее возраста не менее 21 года и проживавшее на Кубани не менее одного года [4]. Гражданские комитеты были призваны охранять общественный порядок, устранять продовольственные трудности, осуществлять мероприятия Временного правительства и областного исполкома. Исполнительные комитеты создавались на сходах населения станиц, аулов и сел. В итоге получалось так, что организацией бессословных органов власти на местах занималась в основном казачья знать, которая «слышать не хотела о предоставлении каких бы то ни было прав иногородним»» и другим слоям населения [5]. Таким образом, весной 1917 года в Кубанской области сложились несколько типов власти: волостные, сельские, аульные и станичные сходы, 65 различные комитеты и правления, а также уездные и отдельские комиссары. Наряду с гражданскими комитетами и советами здесь сохранялся старый казачий административный аппарат, которые стремились подчинить себе гражданские комитеты. Этому способствовала созданная в Екатеринодаре Кубанская войсковая рада, которая принесла присягу на верность Временному правительству и его органам власти на местах. В результате всех перечисленных преобразований какой-либо четкой структуры управления не выявилось, происходило постепенное размывание власти. Равновластие в отдельных местах стало обычным явлением, так же как и безвластие. Это давало возможность населению устранять несправедливость собственными средствами, устраивать самосуды и чинить расправу над теми, кто, по его мнению, поддерживал «старый режим» [6]. К тому же и само Временное правительство, давшее обязательство довести Россию до Учредительного собрания, не спешило с реализацией мер по решению фундаментальных проблем в сфере организации органов местного самоуправления. Основная причина внешней пассивности заключалась в том, что правительственный состав, по мнению его главы, не отражал «действительную расстановку сил в стране» [7]. Тем не менее, в конце весны 1917 года в регионы поступил правительственный циркуляр. В его тексте на имя комиссара Кубанской области К.Л. Бардижа указывалось на необходимость «внесения успокоения в среде сельского населения» и принятия мер «к организации, согласно утвержденному Временным правительством положению, областного и местного земельных комитетов», которые и должны были реализовывать управленческие функции на территориях их ответственности [8]. Создание таких органов на Кубани не заставило себя долго ждать, в течение одного месяца по распоряжению областного комиссара они были сформированы сначала в Ейском, а зетам в Майкопском и других отделах [9]. Советы на этом этапе держались достаточно скромно даже тогда, когда в их руках находилась политическая инициатива, и ни о каком всевластии |