покровительство другого владельца. Свобода выбора места жительства также отражалась в адатах: « ... Когда уздень от князя обижен и не получает назначенных подарков, тогда уздень вправе переселиться от князя на другое место... Князья не имеют права обижать узденей без причины» [11]. Согласно адатным нормам уздени получали от князя так называемую уздеиьскую дань, включавшую в себя семейство крепостных, несколько сот баранов, часть земли и различные металлические хозяйственные принадлежности. Во внешних сношениях князья также играли главенствующую роль, выступая от имени народа при заключении различных договоров, в том числе и с Россией. Нормами, выделявшими князей из основной массы правящего сословия, были положения адата о повышенной уголовной ответственности при посягательстве на их личность или имущество. Например, за убийство простого свободного адыга обычно уплачивалась цепа крови, равная 20 условным единицам; за убийство уорка (дворянина) — 42, а за убийство князя-пши — 100 [12]. При этом существовали особенности, присущие данному виду отношений при убийстве князя, заключавшиеся в следующем: плата за кровь принималась только в том случае, если убийца также принадлежал к княжескому роду; в противном случае и он, и его семья уничтожались, а их имущество подвергалось барантованию, т.е. разграблению. При ранении или оскорблении лиц княжеского сословия, а также в случае кражи их имущества также был установлен повышенный уголовный штраф. Нормы семейно-брачного права адыгов также свидетельствуют об обособленности княжеских фамилий: браки заключались только внутри сословия. А так как княжеских фамилий в рассматриваемый период было ограниченное количество, то довольно часто практиковались национальносмешанные браки, на которые общественное мнение реагировало не так негативно, как на неравноправные. Вот что писал по этому поводу В. Кудашев: «Кабардинские пши строго охраняют чистоту своего 85 |
45 выделен удел Бек-Мурзина [6]. С тех пор деление Кабарды на четыре части, принадлежавшие представителям названных фамилий, стало основой ее территориального устройства. Согласно статистическим данным за 1885 г. в Кабарде насчитывалось 23 княжеских семейств [7]. В нормах адата недвусмысленно указывается на главенствующее положение князей: «Он считается главой своего народа, начальником его вооружённых сил. Народ обязан его уважать как высшего по происхождению. Лицо, покусившееся на жизнь князя, будет непременно истреблено с целым семейством. На народном собрании князь занимает первое место и имеет решительное влияние на решение собрания. Судебная расправа делается по обычаям (адату), но князь, может, принимая когонибудь под своё покровительство, ускорить разбирательство» [8]. Эти данные подтверждаются в трудах К.Ф. Сталя и С.М. Броневского. [9]. Описывая жизнь кабардинского народа, П.С. Потёмкин отмечал, что «князь может взять у своего подданного всё его достояние, может взять всех его ясырей или пленников и продать их, может, наконец, отнять его дочь, жену» [10]. Власть князей распространялась на все внутренние дела адыгов. Они имели право на объявление войны, заключение мира, в их руках находились суд и расправа. Однако в случае злоупотребления ими своими правами обиженный свободный адыг мог уйти из княжеского аула под покровительство другого владельца. Свобода на выбор места жительства также отражалась в адатах: «... Когда уздень от князя обижен и не получает назначенных подарков, тогда уздень вправе переселиться от князя на другое место... Князья не имеют права обижать узденей без причины» [11]. Согласно адатным нормам уздени получали от князя так называемую узденьскую дань, включавшую в себя семейство крепостных, несколько сот баранов, часть земли и различные металлические хозяйственные принадлежности. Во внешних сношениях князья также играли 46 главенствующую роль, выступая от имени народа при заключении различных договоров, в том числе и с Россией. Нормами, выделявшими князей из основной массы правящего сословия, были положения адата о повышенной уголовной ответственности при посягательстве на их личность или имущество. Например, за убийство простого свободного адыга обычно уплачивалась цена крови, равная 20 условным единицам; за убийство уорка (дворянина) — 42, а за убийство князя-пши — 100 [12]. При этом существовали особенности, присущие данному виду отношений при убийстве князя, заключавшиеся в следующем: плата за кровь принималась только в том случае, если убийца также принадлежал к княжескому роду; в противном случае и он, и его семья уничтожались, а их имущество подвергалось барантованию, т.е. разграблению. При ранении или оскорблении лиц княжеского сословия, а также в случае кражи их имущества также был установлен повышенный уголовный штраф. Нормы семейно-брачного права адыгов также свидетельствуют об обособленности княжеских фамилий: браки заключались только внутри сословия. А так как княжеских фамилий в рассматриваемый период было ограниченное количество, то довольно часто практиковались национальносмешанные браки, на которые общественное мнение реагировало не так негативно, как на неравноправные. Вот что писал по этому поводу В. Кудашев: «Кабардинские пши строго охраняют чистоту своего аристократического происхождения. Они женились или выдавали своих дочерей только в среде своего сословия или в среде ногайских султанов. Неравенство брака не сообщало детям достоинства пши» [13]. Дети, рождённые в браке от неравноправных партнёров, уже не обладали правами высшего сословия и составляли особую прослойку в социальной структуре адыгского общества. Подвластное население обитало невдалеке от жилья князя, на его землях, за что несло повинности в его пользу: натуральную ренту и |