20 начале XVIII в., когда в Германии в ответ на вопрос Берлинской академии о происхождении языка многие мыслители еще отстаивали идею чуда, во Франции начали раздаваться голоса материалистически мыслящих ученых в пользу человеческого, естественного начала речи. Это была эпоха первой промышленной революции, распространения книгопечатания (первый печатный станок И. Гутенберга — XV в.), механического ткацкого станка и паровой машины (XVIII в.), это была эпоха антифеодального, буржуазного просвещения с его сильным всплеском интереса к человеческой природе, к естественным возможностям и правам человека. Идеология средних веков, с одной стороны, возвеличивала господствующую власть, светскую и духовную, ибо власть от бога, с другой — принижала низшие и средние слои общества (трудовой люд, ремесленники, торговцы), ибо человек рожден во грехе. Просветители чутко уловили назревшие социально-экономические потребности этих слоев и в противовес средневековой идеологии выдвинули принцип сознательной организованности простых людей, дающий, по их мнению, объяснение и разумному социальному устройству общества и его происхождению. Этот принцип оформился в виде теории общественного договора, в соответствии с которой и законы устанавливаются людьми, жертвующими иногда личными интересами ради общего благосостояния, и язык формируется в результате общественного соглашения. По мнению Т. Гоббса, первоначальное естественное состояние людей — раздробленность и разобщенность. Каждая семья жила сама по себе и самостоятельно добывала пищу, стараясь уйти подальше от других, чтобы собрать больше плодов. Люди не только мало общались друг с другом, но и "вели войну всех против всех". И чтобы легче выжить, чтобы осуществить свои естественные права на жизнь и свободу, люди решили объединиться и договориться о создании государства, которое бы обеспечило им безопасность и благосостояние. Но для этого потребовался язык, и они изобрели его. Один из предшественников просветителей XVIII в., Томас Гоббс |
Борис Якушин: «Гипотезы о происхождении языка» звуков различных. То уж тем более роду людей подобало в ту пору Звуками обозначать все несхожие, разные вещи1. Как и у Эпикура, у Лукреция человеческая речь, прежде чем быть созданной людьми, прошла некоторый предварительный, "физиологический" этап – этап эмоциональных криков, которые связывались с впечатлениями от воздействующих на человека вещей н становились их обозначениями. В дальнейшем люди сами стали "конструировать" имена соответственно впечатлениям, которые производили на них вещи. Методы такого "конструирования" излагает Сократ в "Кратиле", когда строит свои этимологии и выводит первые имена. Видимо, как раз атомисты – линия Демокрита-Эпикура – здесь и имеются в виду. Поскольку речь – материальные звуки, перенести на их строение принцип создания из мельчайших тел (атомов) все более и более крупных было бы естественно. Как и атомы, буквы различаются формой (А и Р), положением (Р и Ь) и порядком (АР и РА). Подобно тому как изменение этих свойств атомов приводит к изменению всей вещи, из них состоящей, так и изменение в буквах приводит к новым словам. Вот как Лукреций иллюстрирует этот атомистический тезис: Много имеет значения, как сочетаются тельца Эти первичные и в положенья каком пребывают, Также какое движение друг другу дают и приемлют. Так что, чуть-чуть изменив сочетанья, они образуют Пламя из дерева. Это и в самих словах мы заметим. Звуками мы отличаем понятия iigna (дрова) от ignes (огни), В буквах почти одннаких слегка изменивши порядок". Вполне возможно, что кто-то из атомистов предположил, что для отдельных ощущений от вещей – вторичных качеств – можно подобрать такие звуки (буквы), которые более всего подходят по вызываемым ими ощущениям к тем, которые вызываются вещами. Отсюда сократовские примеры в "Кратиле"; г (р) "подражает" движению и порыву, i (i) – всему тонкому, 1 (Л) – скользкому и гладкому и т. д. Подобрав буквы для вещи, люди соединяли их в слоги и слова, может быть, по принципу подобия, как атомы соединяются в более сложные тела. Естественно, что слоги и слова различаются или формой букв, или их положением, или порядком. Из слов образуются словосочетания и затем предложения – механическое "сплетение имен". Таким образом, слова приобретают и "сохраняют свой склад, сохраняют фигуру", как выражается Лукреций. К точке зрения эпикурейцев на происхождение языка примыкают высказывания римского архитектора, соратника Юлия Цезаря, Витрувия (I в. до н. э.). В трактате "Об архитектуре" Витрувий, как и многие античные философы, придерживался идеи общественного прогресса. Противоположное мнение состояло в том, что древние люди жили в золотом веке, и последующее их существование только ухудшалось. Древние люди, по мнению Витрувия, жили, как звери в лесах и пещерах, питаясь дикой птицей. Но однажды ветер раскачал деревья, и от трения их сучьев разгорелся огонь. Привыкнув к нему, люди поняли его пользу: он давал тепло их телу. Собравшись у огня, они поддерживали его и знаками приглашали других погреться. Так возникли первые "сборища" людей. Своим дыханием они производили различные звуки, из которых под воздействием ежедневной практики употребления были установлены "какие пришлось" слова, а затем частое употребление вещей потребовало и употребления слов, т. е. люди "самопроизвольно" начали говорить. Таким образом, Витрувий различает два этапа: установление слов людьми и употребление их в речи, которая возникла "самопроизвольно", стихийно, из потребности в общении. ЯЗЫК – БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ПОЛЕЗНЕЙШЕЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ ЛЮДЕЙ. ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДОГОВОР (Т. ГОББС. П. МОПЕРТЮИ. Э. КОНДИЛЬЯК, Ж.-Ж РУССО, А. СМИТ) После древнегреческой философии интерес мыслителей к проблеме происхождения языка резко упал из-за господства в науке богословских, в частности библейских, представлений. Однако эпоха Просвещения, расцвет которой приходится на XVIII в., возродила вновь эту проблематику. Особенно много внимания уделили ей французские просветители. Отход от теологического понятия о богоданности языка происходил постепенно. В XVII – начале XVIII в., когда в Германии в ответ на вопрос Берлинской академии о происхождении языка многие мыслители еще отстаивали идею чуда, во Франции начали раздаваться голоса материалистически Борис Якушин: «Гипотезы о происхождении языка» мыслящих ученых в пользу человеческого, естественного начала речи. Это была эпоха первой промышленной революции, распространения книгопечатания (первый печатный станок И. Гутенберга – XV в.), механического ткацкого станка и паровой машины (XVIII в.), это была эпоха антифеодального, буржуазного просвещения с его сильным всплеском интереса к человеческой природе, к естественным возможностям и правам"человека. Идеология средних веков, с одной стороны, возвеличивала господствующую власть, светскую и духовную, ибо власть от бога, с другой – принижала низшие и средние слои общества (трудовой люд, ремесленники, торговцы), ибо человек рожден во грехе. Просветители чутко уловили назревшие социальноэкономические потребности этих слоев и в противовес средневековой идеологии выдвинули принцип сознательной организованности простых людей, дающий, по их мнению, объяснение и разумному социальному устройству общества и его происхождению. Этот принцип оформился в виде теории общественного договора, в соответствии с которой и законы устанавливаются людьми, жертвующими иногда личными интересами ради общего благосостояния, и язы к формируется в результате общественного соглашения. В этих условиях естественной реакцией на идею чудесного происхождения языка стала идея изобретения его людьми. Подобно тому как они придумали колесо и порох, печатный станок и паровую машину, они изобрели язык. Первоначальное естественное состояние людей – раздробленность и разобщенность. Каждая семья жила сама по себе и самостоятельно добывала пищу, стараясь уйти подальше от других, чтобы собрать больше плодов. Люди не только мало общались друг с другом, но, по мнению Т. Гоббса, "вели войну всех против всех". И чтобы легче выжить, чтобы осуществить свои естественные права на жизнь и свободу, люди решили объединиться и договориться о создании государства, которое бы обеспечило им безопасность и благосостояние. Но для этого потребовался язык, и они изобрели его. Один из предшественников просветителей XVIII в., Томас Гоббс (1588–1679), английский философ-материалист, большой поборник теории общественного договора, так рассуждал о значении языка: значение книгопечатания – этого остроумного изобретения – гораздо меньше, чем значение письменности. Но самое "благородное и выгодное" изобретение – это изобретение речи. С ее помощью люди регистрируют в памяти свои мысли и сообщают их друг другу для взаимной пользы и приятного общения. Употребляя первые названия, люди получили возможность формулировать первые истины. Так, когда им "пришло в голову" давать разные названия одной и той же вещи, они могли уже высказать истинное предложение: "человек есть живое существо". Т. Гоббс, правда, не обсуждает вопроса, как могли быть изобретены первые имена, или названия, полагая, видимо, что это происходило так же, как и всякое другое изобретательство. Но сама эта идея, высказанная в 1651 г. в его основном труде "Левиафан, или материя, форма, и власть государства церковного и гражданского" и направленная против теологии, была смелой и прогрессивной для того времени. Пьер Луи Мопертюи, французский математик, физик и философ (первая половина XVIII в.), более развернуто, чем Т. Гоббс, разработал идею придумывания языка людьми. В "Диссертации о языках" он намечает три этапа становления речи. Первые люди выражали свои простые и настоятельные нужды с помощью нескольких жестов и криков, которых было достаточно для общения. Затем с увеличением разнообразия нужд к этим природным жестам и критикам люди надумали присоединить условные крики и жесты, что сделало первый язык более многообъемлющим. Прошло много времени, прежде чем наступил третий этап формирования языка, когда способы выражения стали независимыми от жестов и тонов криков. Люди заметили, что можно обойтись при общении без движений тела и усиления гортани, что эти сложные действия могут быть заменены простыми "ударениями" языка и губ. Наряду с этим преимуществом новый способ давал огромное число артикуляций, "комбинируемых до бесконечности". Почувствовав выгоду этого языка, народы сохранили его, и так возникло слово. Французский философ-просветитель Этьен Кондильяк (1715–1780) положил в основу своей точки зрения на происхождение языка идею взаимопомощи людей и возникновения слов из их естественных криков. Люди, как бы заброшенные в мир (Кондильяк в своем "Опыте о происхождении человеческих познаний" (1746) обыгрывает ситуацию выживших после |