|
выявлением злоупотреблений монопольным положением, разукрупнением монопольных образований, контролем за их деятельностью. Несмотря на то, что в зарубежных странах используется аналогичны подход, неразвитость российской инфраструктуры исполнения антимонопольного законодательства (недостаточные ресурсные возможности МАП и по статусу, и по персоналу, и по информационной обеспеченности) обуславливают то, что на практике превентивные меры могут быть применены только к явным формам интеграции, при этом согласованные антиконкурентные действия хозяйствующих субъектов, система взаимодействия которых непрозрачна, эффективно не ограничиваются. Не случайно, в 2002 г. число нарушений по ст. 6 (согласованные действия) составило лишь 1% от общего числа выявленных нарушений антимонопольного законодательства это прямое следствие трудности выявления фактов сговора хозяйствующих субъектов, в то время как по ст. 17 и ст. 18 треть от общего числа выявленных за тот же период нарушений. Негативным следствием того, что конкурентное право однобоко реализуется в практическом регулировании, становится непрозрачность системы взаимовлияния между предприятиями. В этих условиях можно говорить о необходимости принятия закона об аффилированных лицах, который бы улучшил правовую основу для выявления завуалированных форм интеграции, но при этом надо иметь ввиду, что уже сейчас Закон «О конкуренции» содержит достаточно развитые положения для определения аффилированности и взаимозависимости, однако реализация даже этих положенийв отношении большинства субъектов, которые этого заслуживают, невозможна. Усиление правовых норм в данном случае только повысит избирательность, субъективность их применения на практике. Положительным моментом, с точки зрения повышения прозрачности связей в холдинговых структурах можно считать нормы, предусмотренные п. 4 статьи 17 и п. 5 статьи 18 Закона «О конкуренции», в соответствии с которыми допускается слияния и* приобретения крупных пакетов акций и долей, даже в случае возможного ограничения конкуренции. В этом случае участники сделки должны доказать, что положительный эффект от их действий, в том числе в социально-экономической сфере, превысит негативные последствия для рассматриваемого товарного рынка. Однако при этом отсутствуют нормативно закрепленные признаки такого «положительного эффекта». Это обуславливает, с одной стороны, низкую предсказуемость решений антимонопольного органа в конкретных ситуациях, а с другой стороны, лишает частный бизнес четких представлений о формах интеграции, более предпочтительных с позиций конкурентного права. В настоящее время в плане практического исполнения статей 17 и 18 закола «О конкуренции» действует |
151 открытых экономических зонах, жестко регламентировать перечень и диапазон предоставляемых предприятиям льгот, ужесточить контроль за соответствием использования льгот и реальной деятельностью предприятий. 6. Для устранения излишних ограничений и барьеров на пути консолидации промышленного потенциала, процессов создания и функционирования корпоративных структур холдингового типа целесообразно изменить положения Статьи 18 Закона о конкуренции и заменить разрешительный порядок по приобретению пакетов акций предприятий на уведомительный или внести менее принципиальные изменения, установив, что разрешительный порядок действует при приобретении контрольных пакетов акций. В настоящее время назрела необходимость четко определить правила и критерии взаимодействия государства и корпоративных структур, создание которых может привести к ограничению конкуренции. В частности, Законом о конкуренции допускается создание подобных структур в случае, если ее участники докажут, что положительный эффект от их действий, в том числе в социально-экономической сфере, превысит негативные последствия для рассматриваемого товарного рынка, но при этом отсутствуют нормативно закрепленные признаки такого «положительного эффекта». 200 содержат положения, ограничивающие их создание. Все большее распространение в российских промышленных кругах получает мнение, что антимонопольное регулирование должно быть менее жестким. Мы с этим не можем согласиться в полной мере, напротив, по ряду направлений развития конкурентной среды действия МАП России в рамках предоставленных законом возможностей напротив недостаточно интенсивны и действенны. Проблема в другом в дисбалансе в реальном антимонопольном регулировании, обусловленном, с одной стороны, приоритетом превентивных мер над действиями по выявлению и пресечению злоупотреблений монопольным положением, а с другой стороны, преимущественным ограничением явных форм интеграции, основанной на слиянии предприятий, концентрации капитала при низкой действенности антимонопольного регулирования в отношении неявных форм обеспечения согласованных действий, некорпоративных способов оказания давления и влияния на предприятия. Антимонопольное регулирование строится на основе предпосылки, что легче предотвратить усиление доминирования, монополизации рынков, чем заниматься потом выявлением злоупотреблений монопольным положением, разукрупнением монопольных образований, контролем за их деятельностью. В принципе, в зарубежных странах такой же подход. Однако неразвитость российской инфраструктуры исполнения антимонопольного законодательства (отметим явно недостаточные ресурсные возможности МАП России и по его статусу, и по персоналу, и по информационной обеспеченности) обуславливают то, что на практике превентивные меры могут быть применены только к явным формам интеграции, при этом согласованные антиконкурентные действия хозяйствующих субъектов, система взаимодействия которых непрозрачна, эффективно не ограничиваются. Неслучайно, число нарушений по ст. 6 (согласованные действия) составило лишь 1% от общего числа выявленных нарушений антимонопольного законодательства в 1998 г. это прямое следствие трудности выявления фактов сговора хозяйствующих субъектов, в то время как по ст. 17 и по ст. 18 треть от общего числа выявленных за тот же период нарушений. Конечно, в этих условиях можно говорить о необходимости принятия Закона об аффилированных лицах, который бы улучшил правовую основу для выявления завуалированных форм интеграции, но при этом надо иметь ввиду, что уже сейчас Закон о конкуренции содержит достаточно развитые положения для определения аффилированности и взаимозависимости, однако реализация даже этих положений в отношении большинства субъектов, которые этого заслуживают, невозможна. Усиление правовых норм в данном случае только повысит избирательность, субъективность их применения на практике. В настоящее время позиция антимонопольного органа нам представляется достаточно рациональной, так как, по крайней мере, заявляется, что оценка всякой концентрации как заведомо неэффективной, опасной и формальное применение к ней норм конкурентного права не только недальновидны, но и способны задержать развитие национальной экономики, особенно в части обеспечения конкуренции на мировых рынках, то есть отвергается прямое отождествление монополизма с большими размерами предприятий и их высокой долей на том или ином товарном рынке. В принципе п.3 статьи 17, п.4 статьи 18 Закона «О конкуренции…» допускают возможность удовлетворения соответствующих ходатайств даже при возможности 201 ограничения конкуренции в случае, если участники сделки докажут, что положительный эффект от их действий, в том числе в социально-экономической сфере, превысит негативные последствия для рассматриваемого товарного рынка. Однако при этом отсутствуют нормативно закрепленные признаки такого «положительного эффекта». Это обуславливает, с одной стороны, низкую предсказуемость решений антимонопольного органа в конкретных ситуациях, а с другой стороны, лишает частный бизнес четких представлений о формах интеграции, более «благосклонно» воспринимаемых с позиций конкурентного права. В настоящее время в плане практического исполнения статей 17 и 18 Закона о конкуренции действует «Положение о порядке представления антимонопольным органам ходатайств и уведомлений в соответствии с требованиями статей 17 и 18 закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», утвержденное приказом ГКАП России от 13 ноября 1995 г. №145, однако в нем содержатся только детальные требования к формам, способам, необходимой информации и срокам рассмотрения ходатайств и уведомлений. Таким образом, мы можем говорить о необходимости нормативного определения принципов и критериев принятия решений в рамках статей 17, 18 соответствующими подзаконными актами. В настоящее время МАП России уже разработал проект нормативного документа201 , содержащий специальный раздел «Оценка положительного эффекта от рассматриваемых сделок (действий)». В целом, по нашему мнению, это большой шаг вперед и было бы целесообразно ускорить доработку и принятие данного документа. При этом представляется необходимым сделать следующие общие замечания. В качестве возможных признаков для принятия положительного решения по ходатайствам можно выделить следующие: создаваемая холдинговая структура является межрегиональной это препятствует тенденции к локализации хозяйственных связей, снижает барьеры входа на региональные рынки, тем самым, способствует развитию конкуренции; создание холдинговой структуры приводит к появлению крупного субъекта рынка, но при этом и к усилению конкуренции на рынке среди его наиболее крупных субъектов; предполагается одновременное создание нескольких холдингов на одном федеральном или региональном рынке. Считается, что если предполагается включение в холдинг некоторого предприятия, которое не имеет перспектив на сохранение своего бизнеса и неизбежно выйдет с рынка, то это может рассматриваться как действие, не наносящее ущерба конкурентной среде. В условиях стран с развитой рыночной экономикой это совершенно разумно, однако в российских условиях, когда большинство промышленных предприятий соответствуют признакам несостоятельных и крайне остра проблема неплатежей, все более распространенными становятся механизмы передела собственности путем доведения предприятий до банкротства с целью получения над ними в последующем контроля, такой подход вызывает серьезные сомнения. Рассмотрим более детально статью 18 Закона «О конкуренции…», устанавливающую разрешительный порядок (при некоторых условиях) при приобретении акций (долей) в уставном капитале крупных коммерческих организаций, если при этом приобретатель получает право распоряжаться более чем 20% акций с правом голоса. 201 Проект Методических рекомендаций по контролю за экономической концентрацией на товарных рынках // Вестник МАП России, №1, 1999 г. |