|
нижние чипы «возврата к прошлому не желают» . Подтверждением такого неординарного вывода генерала Л.М. Куронаткина может служить небольшая заметка «Харбин», опубликованная в большевистской газете «Вперед». В ней приводятся слова боевого офицера: «Со времени прибытия в Маньчжурию я во многом изменил свои политические взгляды и 90% офицеров тоже...»". Нельзя также отрицать и очевидного: часть армейского офицерства попало под влияние событий первой русской революции (1905 — 1907 гг.), что сказалось, естественно, далеко не лучшим образом па их личной примерности в неукоснительном соблюдении требований воинской дисциплины и правовых норм. О том, что армия, принимавшая, как выше отмечалось, активное участие в подавлении революционных деяний, при этом разлагалась, четко зафиксировал в своем дневнике Л.Н. Куронаткин . При рассмотрении деятельности командования Маньчжурской армии по укреплению воинской дисциплины следует отталкиваться от двух предпосылок: 1) отмена в 1904 году в войсках телесных наказаний; 2) лишение начальствующих лиц, последовавшее во время войны, права перевода порочных нижних чинов в разряд штрафованных, лично под властью начальников. По мнению командующего Маньчжурской армией генерала А.11. Куронаткина лишение право перевода солдат в разряд штрафованных и отмена телесных наказаний iфи неудовлетворительно поставленной в армии военно-судебной части оказало неблагоприятное влияние па дисциплину личного состава армии . С одной стороны данные меры являлись положительными, так как телесные наказания не способствовали укреплению морального духа. С другой стороны командиры были практически лишены дисциплинарных прав, а именно они являлись 165 ^Красный архив. 1925. Г. 1(8). С-71. “ Из общественной жизни. // Вперед и Пролешрий. 1924 Вып.2. №10-18. С.47, 48. 3 Красный архив. 1925. ЧМ(8). С.171. *Куронаткин А.Н. Русско-японская война. / АЛ I. Куронапшл. СПб.,2002. С.256-257. |
сударственных властных структурах, органах военного управления России императорской было четкое понимание того, что без должной работы с корпусом армейских офицеров по обеспечению его личной примерности в воинской дисциплине, а также организующе-мобилизующей роли в ее укреплении невозможно достичь высокого уровня морального духа. Неслучайно, М.И. Драгомиров в качестве одной из первостепенных нравственных основ офицера указал дисциплину1. Между тем, в анализируемый период состояние воинской дисциплины и правопорядка среди армейских офицеров было не на столь высоком уровне, как того желало государственное руководство. Это особенно стало явственным в период Русско-японской войны. А.Н. Куропаткин, ознакомившись с настроением войск, находящихся в Манчжурии, зафиксировал в своем дневнике удивительно тонкий вывод: офицерский состав и нижние чины «возврата к прошлому не желают»2. Нельзя также отрицать и очевидного: часть армейского офицерства попало под влияние событий первой русской революции (1905 1907 гг.), что сказалось, естественно, далеко не лучшим образом на их личной примерности в неукоснительном соблюдении требований воинской дисциплины и правовых норм. О том, что армия, принимавшая, как выше отмечалось, активное участие в подавлении революционных деяний, при этом разлагалась, четко зафиксировал в своем дневнике А.Н. Куропаткин3. СПб., 1908; Зотов Н.А. Записки офицера-воспитателя: (За восемь лет службы в кадетском корпусе) /Н.А. Зотов // Пед. сб. 1908. №6. С.484-494; 1909. №3. С.222-229; 1910. №4. С.392-408; 1911. №6. C.69I-700; 1912. №9. С.295-302; 1914. №3. С.312-322; 1916. №6. С.778-787; №10. С.293-300; и Др. *См.: Драгомиров М.И. Избранные труды. С.281. 2 Красный архив. 1925. Т. 1(8). С.71. Подтверждением такого неординарного вывода генерала А.Н. Куропаткина может служить небольшая заметка «Харбин», опубликованная в большевистской газете «Вперед». В ней приводятся слова боевого офицера: «Со времени прибытия в Манчжурию я во многом изменил свои политические взгляды и 90% офицеров тоже...» (Из общественной жизни // Вперед и Пролетарий. 1924. Вып.2. №10-18. С.47,48). 3Красный архив. 1925. Т. 1(8). С.171. 117 |