|
подлежат денежному штрафу в размере до 300 рублей, е заменой наказания в случае несостоятельности арестом до 3 месяцев или высылке из пределов местности объявленной на военном положении»1. 11собходимо подчеркнуть, что самодержавие всегда стремилось поставить армию вне политики и активного участия в общественной жизни, считая политический плюрализм угрозой одному из основополагающих принципов военного руководства единоначалию. Постепенно осознавая невозможность культивирования в среде армейского офицерства абсолютной аполитичности в сложившейся обстановке и бесперспективность практики отчуждения воспитуемых от политики, органы государственной власти в 1905 году предписали преподавательскому составу ГУВУЗ ознакомить юнкеров с «доблестными подвигами нижних чипов в борьбе с революционерами»2. В период Русско-японской войны 1904-1905 гг. был подготовлен базис для развертывания деятельности революционных партий в армии. Мобилизация влила в армию более 1 миллиона запасных и новобранцев, в числе которых были крестьяне, рабочие, представители интеллигенции, имевшие опыт революционной борьбы. Можно отмстить, что это оказало определенное влияние на пропаганду идей революции в армии. В данной ситуации командование Маньчжурской армией было вынуждено контролировать поступление на театр военных действий революционной литературы. Мемуары участника Русско-японской войны 1904-1905 гг. дивизионного врача В.П. Кравкова свидетельствуют, что даже военные врачи получили от командования армией приказ учредить особый надзор за получаемой корреспонденцией, а также «наблюдать и следить, чтобы запасные врачи и сестры милосердия из волонтерок не занимались пропагандой крамольных и революционных идей»3. 190 1РГВИА. Ф.487. ОнД. Д.2575. Л.1 Юоб. Полный текст см. прил. 10. 2 РГВИА. Ф.725. Оп.45. Д.939. Л.1. 3 ОР РГБ. Ф.140. Панка 2.ЕД.ХР.4. Л.2.: Папка 5.ЕД.ХР.2. Л.1. |
В целом, в деятельности анализируемого направления просматривалась четкая система, в которой делался акцент на эмоциональное начало. Отгораживание юнкеров от политической жизни страны. В духе традиционной для русской военной школы аполитичности глубинные вопросы социального недовольства в обществе с юнкерами не обсуждались1. Характерно, что воспитатели представляли социалистов и революционеров как разбойников, как зло, с которым нужно бороться и от которого необходимо ограждать армию. При проведении воспитательных мероприятий ставилась задача достигнуть такого положения дел, чтобы юнкера во время отпусков и каникул не могли изменить своих воззрений, чего бы они ни наслышались в том обществе, куда временно попадут2. Необходимо подчеркнуть: самодержавие всегда стремилось поставить армию вне политики и активного участия в общественной жизни, считая политический плюрализм угрозой одному из основополагающих принципов военного руководства — единоначалию. Последовательность власти в данном направлении наглядно иллюстрирует факт лишения военнослужащих избирательных прав: в выборах в Государственную думу не участвовали «воинские чины армии и флота, состоящие на действительной военной службе»3. Однако реалии первой русской революции (1905 1907 гг.) вынудили внести в систему бездумного отгораживания юнкеров от политики существенные коррективы. Свидетельством тому служит ряд фактов: 1. Постепенно осознавая невозможность культивирования в среде офи церства абсолютной аполитичности в сложившейся обстановке и бесперспек1По признанию А.И. Деникина, ни училищная программа, ни начальство не задавались целью расширить кругозор воспитанников и ответить на их духовные запросы: «Русская жизнь тогда бурлила, но все так называемые «проклятые вопросы», вся «политика» — понятия, под которые подводилась вся область государствоведения и социальных знаний, проходили мимо нас» (Деникин А.И. Путь русского офицера. С.48). 2 См.: Из воспоминаний о летних занятиях юнкеров Александровского военного училища в 1906 г. С.56. 3ПСЗРИ. Собр. третье. СПб., 1908. Т.25, Отд.1. №26662. тивность практики отчуждения воспитуемых от политики, органы власти в 1905 г. предписали преподавательскому составу ГУВУЗ ознакомить юнкеров с «доблестными подвигами нижних чинов в борьбе с революционерами»1. 2. Военный министр генерал А.Ф. Редигер в письме от 1 июня 1906 г. сообщал начальнику ГУВУЗ великому князю Константину Константиновичу о желательности ознакомления юнкеров с социалистическими теориями в процессе подготовки будущих офицеров к осуществлению воспитания нижних чинов в духе преданности Престолу и проведения антиреволюционной пропаганды, для чего планировалось «пригласить ведущих профессоров университетов и военных академий»2. 3. Помощник военного министра генерал-лейтенант А.А. Поливанов предлагал воплотить данную идею в новых программах для военных училищ, предусматривавших: изучение роли офицера как руководителя и воспитателя солдата; понятия об анархизме и социализме; общее представление об аграрном и рабочем вопросах, изложенных так, чтобы офицер мог дать «ответ на вопрос нижнего чина» . Примечательно, что уже в 1908 г. курс военного училища пополняется новой дисциплиной — «Учение о социалистических теориях» (изучалась в качестве особого отдела военного законоведения), поскольку офицер должен знать, «чем он может парализовать пропаганду последователей крайних партий, проникающих в ряды армии»4. По мнению диссертанта, в данной связи можно говорить об определенной гибкости царского правительства, сумевшего отказаться от традиционно жесткого прессинга будущих офицеров в плане их адаптации к политической сфере российского социума. Дисциплинарная практика. Она заслуживает особого внимания. В частности, это касается системы разрядов. При поступлении в училище все юнкера за1РГВИА. Ф.725. Оп.45. Д.939. Л. 1. 2Более подробно см.: Теркун А.Н. Указ. соч. С.73. 3Циркуляр ГУВУЗ №1915 от 1909 г. 4 Военная энциклопедия / под ред. В.Ф. Новицкого, А.В. Шварца, К.И. Величко и др. СПб., 1911.-Т.З.-С.616. |