Проверяемый текст
Диривянкин, Сергей Михайлович; Моральный дух офицеров Российской армии и его укрепление: исторический опыт, уроки (Диссертация 2005)
[стр. 80]

но образованию войск имели расплывчатую формулировку и носили декларативный характер: «...твердость воли, служебный такт и большинство прочих данных, без которых немыслим дельный строевой офицер, отчасти являются врожденными, отчасти могу г быть выработанными продолжительной службой в строю, солдатское воспитание должно быть всей жизнью офицера»1.
Главная роль в патриотическом воспитании и укреплении морального духа личного состава армии в частях и соединениях принадлежала командующим военных округов и командирам частей.
Анализ архивных документов показывает, что руководство военного министерства и военачальники пытались повысить эффективность армейского воспитания, по нормотворчество в данной сфере не обеспечивалось, ни материально, ни организационно, и поэтому все старания власти в данном направлении не продвигались дальше благих пожеланий.
Наглядным примером может служить выписка
из заключений командующего войсками Кавказского военного округа но годовым отчетам войсковых начальников (1904 г.).
В
ней предписывается, чтобы каждый смотр, каждая поверка должны быть обставлены гак, чтобы они предоставляли начальнику случай поддержать авторитет своего служебного положения и заставить подчиненных ценить все, что даст служебный опыт и неустанная работа над самосовершенствованием.
«Дабы поставить подготовку офицеров на подобающую высоту, необходимо пробудить среди них интерес к военному делу, необходимо заставить офицеров
читать»2.
Таким образом, неприятие необходимости 'груда (как в области управления и работы с нижними чинами, так и самообразования), свойственное подавляющему большинству строевых офицеров, а также их сфсмлепис «царствовать на должности» приводили к тому, что они не работали сами и мешали продвигаться по службе молодым, более 80 1РГВИА.
Ф.
868.
ОнЛ.
Д.713.
Л.88.; Д.914.
Л.259.
2 РГВИА.
Ф.
868.
ОнЛ.
Д.713.
Л.ЗГ
[стр. 71]

тивно-правовой регламентации процесса воспитания офицеров.
Подтверждение данного тезиса содержится, например, в докладе Комиссии по разработке мер для обеспечения армии офицерским составом соответственно требованиям на• стоящей службы: «...ныне действующая инструкция для занятий с офицерами составлена в 1882 г.
Главным комитетом по устройству и образованию войск.
^ Инструкция была составлена с идеальными пожеланиями, но без надлежащих организационных указаний»1.
Действительно, органы военного управления и ведущие специалисты в области укрепления морального духа офицеров неоднократно подчеркивали важность непрерывности воспитательного процесса (осуществляемого и в армейских подразделениях), но большинство таких рекомендаций имели абстф рактно-декларативный характер: «...твердость воли, служебный такт и большинство прочих данных, без которых немыслим дельный строевой офицер, отчасти являются врожденными, отчасти могут быть выработанными продолжительной службой в строю»2; «...солдатское воспитание должно быть всей жизнью офицера.
Офицер, не сознающий своих первейших жизненных задач — не слуга армии, а ее злейший враг»3.
Ведущую роль в укреплении морального духа офицерства в строю власть отводила командирам частей, так как именно они могли бы воссоздать в армии дух коллективизма и товарищества.
Как указывает в приказе №249 от 17 сенф тября 1905 г.
главнокомандующий Кавказским военным округом генераладъютант граф Воронцов-Дашков, «военные беседы ...
необходимо организовать как при штабе округа, так и в штаб-квартирах, притом к участию в них предписываю привлекать не только младших офицеров, но и начальников всех степеней, как в интересах развития дела, так и ради поддержания личного автощ ритета их»4.
1РГВИА.
Ф.868.
Оп.1.
Д.713.
Л.106.
2Там же.
Л.88.
3Там же.
Д.914.
Л.259.
4Там же.
Д.713.
Л.8.
71

[стр.,72]

Однако на практике подобные военачальники были исключением, так как система укрепления морального духа офицерства имела значительный пробел: подготовка офицерского состава не предусматривала получения навыков соци# альной психологии и педагогики, поэтому большинство командиров частей не стремилось вложить душу в дело создания «полковой семьи», объединенной общими патриотическими ценностями.
В связи с вышесказанным следует также отметить, что «местечковый патриотизм», проявлявшийся в почитании традиций своей воинской части, затруднял сплочение всего офицерского корпуса Российской армии: взаимное общение между офицерами различных подразделений носило случайный и в основном, личный характер и отличалось духом соперничества и недоверия, ф Данная тенденция во многом способствовала разобщению офицерства и снижению субъективной значимости тех патриотических и морально-нравственных ценностей, которые культивировались в нем в процессе профессиональнообразовательной подготовки.
Анализ показывает, что руководство военного министерства и военачаль* ники пытались повысить эффективность армейского воспитания.
В то же время, нормотворчество в данной сфере не обеспечивалось ни материально, ни организационно, поэтому все старания власти в данном направлении не продвигались дальше благих пожеланий.
Наглядным примером может служить выписка
ф из заключений Главнокомандующего войсками Кавказского военного округа по годовым отчетам войсковых начальников (1904 г.).
В
документе предписывается: каждый смотр, каждая поверка должны быть обставлены так, чтобы они предоставляли начальнику случай поддержать авторитет своего служебного положения и заставить подчиненных ценить все то, что дает служебный опыт и * неустанная работа над самосовершенствованием, «дабы поставить подготовку офицеров на подобающую высоту', необходимо пробудить среди них интерес к военному делу, необходимо заставить офицеров читать»1.
1РГВИА.
Ф.868.
Оп.1.
Д.713.
JT.31.
72

[стр.,73]

Таким образом, неприятие необходимости труда (как в области управления и работы с нижними чинами, так и самообразования), свойственное подавляющему большинству строевых офицеров, а также их стремление «царствовать на должности» приводили к тому, что они не работали сами и мешали продвигаться по службе молодым, более инициативным офицерам, желавшим на деле выполнять свой воинский долг перед Родиной.
Следствием стало то, что вскоре после прибытия из военно-учебного заведения в строй молодые офицеры, не видя реальных перспектив для приложения своих знаний, впадали в апатию.
Лучшим исходом в таких обстоятельствах было их поступление в военную академию или увольнение (часто невозможное по причинам материальной необеспеченности), худшим — полное равнодушие и игнорирование службы1.
'Ярчайшим примером, иллюстрирующим данный тезис, является повесть А.И.
Куприна «Поединок», в которой рельефно, беспощадно, с гневом и болью очерчены проблемы офицерской среды начала XX в.
Воспитанник 2-го Московского кадетского корпуса, выпускник Александровского военного училища, подпоручик 46-го Днепровского пехотного полка (1890 1894 гг.), А.И.
Куприн был связан с армией с 10 до 24 лет.
Ие случайно, Л.М.
Толстой, характеризуя личность и творчество А.И.
Куприна в 1907 г., писал: «У Куприна никакой идеи нет, он просто офицер» (Толстой Л.Н.
Собр.
соч.: В 20 т.
М., 1988.
Т.
19.
С.272).
«Я должен освободиться от тяжелого груза моих военных лет...» — говорил А.И.
Куприн осенью 1902 г., обдумывая сюжет «Повести из военного быта».
После опубликования «Поединка» в шестом сборнике товарищества писателей «Знание» (Небезынтересно, что первая публикация была посвящена А.М.
Горькому — Примеч.
соискателя), вокруг него сразу же разгорелась ожесточенная полемика.
Вышедший в свет в дни разгрома Русского флота при Цусиме, «Поединок» стал общественно-литературной сенсацией 1905 г., вызвавшей и непримиримо жестокие и отстраненно-ироничные отзывы.
Повесть высоко оценили М.
Горький, В.В.
Стасов, И.Е.
Репин, К.И.
Чуковский.
Л.Н.
Толстой, внимательно прочитавший «Поединок», отметил духовное родство главного героя, подпоручика Ромашова, и А.И.
Куприна.
Однако вывод Л.Н.
Толстого был таков: «Не рад, что читал.
Ужасно тяжело...» (Толстой Л.Н.
Собр.
соч.: В 20 т.
М., 1988.
Т.
19.
С.273,274).
Но и самые убежденные «идейные противники» признавали: болезненные, острые социальные проблемы армейских офицеров 1900-х гг., проблема ограниченности, кастовой замкнутости, скудного образовательного уровня, жестоких тягот «семейно-гарнизонного быта» широких слоев русского офицерства очерчены Куприным жестко, страшно, но точно.
Позорная реальность Русско-японской войны 1904 1905 гг.
под

[Back]