|
107 частный капитал».233 С переходом к нэпу всеобщее стремление к законности заставило власти активизировать усилия по оживлению данной работы, в т.ч. применить такой ранее необычный метод, как привлечение к выявлению бюрократических извращений прессы. Так, приказ № 31 Донской областной РКИ от 10 апреля 1922г. предлагал «внимательно следить за появляющимися как в центральной, так и в местной печати сообщениями о тех или иных незаконных и нецелесообразных действиях должностных лиц и о результатах расследования и принятых мерах сообщать в тот орган печати, в котором появилось данное сообщение».234 К середине 20-х годов такая практика приобрела черты массовой политической кампании, породив движение рабселькоров. Признавая оригинальность подобного подхода, нельзя не видеть, что в известной мере он способствовал подмене закона партийно-общественной инициативой. Центр тяжести в правосознании граждан переносился с юридической процедуры на общественно-политическую. В отстаивании своих прав перед лицом бюрократизма главным для человека становилось даже не достижение необходимого судебного решения, а публичное обличение, стремление сообщить о нарушении «кому следует», т.е. власти. «Просигнализировав», он мог считать свою функцию выполненной. Тем самым ответственность за преодоление ситуации переносилась на власть, прежде всего, партийные органы, которые и должны были устранить нарушение закона. Нельзя не видеть, что это вело к утверждению правового инфантилизма граждан. Тем не менее, в условиях массового беззакония начала 20-х годов даже такая суррогатная форма борьбы с произволом отдельных представителей власти имела;-несомненно;-’прогрессивное значение и 233Известия ВЦИК. 1922. 28 июня. 234ГАК). Ф. Р-1185. Оп.1. Д.52. Л.195. |
стремление к законности заставило власти активизировать усилия по оживлению данной работы, в т.ч. применить такой ранее необычный метод, как привлечение к выявлению бюрократических извращений прессы. Так, приказ № 31 Донской областной РКИ от 10 апреля 1922г. предлагал «внимательно следить за появляющимися как в центральной, так и в местной печати сообщениями о тех или иных незаконных и нецелесообразных действиях должностных лиц и о результатах расследования и принятых мерах сообщать в тот орган печати, в котором появилось данное сообщение».92 К середине 20-х годов такая практика приобрела черты массовой политической кампании, породив движение рабселькоров. Признавая оригинальность подобного подхода, нельзя не видеть, что в известной мере он способствовал подмене закона партийно-общественной инициативой. Центр тяжести в правосознании граждан переносился с юридической процедуры на общественно-политическую. В отстаивании своих прав перед лицом бюрократизма главным для человека становилось даже не достижение необходимого судебного решения, а публичное обличение, стремление сообщить о нарушении «кому следует», т.е. власти. «Просигнализировав», он мог считать свою функцию выполненной. Тем самым ответственность за преодоление ситуации переносилась на власть, прежде всего, партийные органы, которые и должны были устранить нарушение закона. Нельзя не видеть, что это вело к утверждению правового инфантилизма граждан. Тем не менее, в условиях массового беззакония начала 20-х годов даже такая суррогатная форма борьбы с произволом отдельных представителей власти имела, несомненно, прогрессивное значение и получила немалую популярность. С одной стороны, рассматривая собственно газетную 42 92ГАРО. Ф.Р-1185.Оп.1.Д.52.Л.195. |