|
35 нормы поведения предрассудками прямо способствовала привитию асоциального поведения. По его мнению, война уносит «моральноздоровые элементы и оставляет выживать элементы морально-негодные, преступные», вынуждает эмигрировать «уцелевших elites и заключает неубитых в тюрьмы». При этом параллельно с количественным ростом преступности происходил ее качественный рост, выражавшийся в переходе от бескровных и нссадических форм преступности к кровавым и 72 зверским. Заметим, что и Ленин, выславший мыслителя из страны, с этими тезисами спорить не стал. Он ушел от спора, ханжески обрушившись на Сорокина по вопросам статистики разводов. Наряду с этим весьма интересным представляется и другой вывод П. Сорокина, утверждавшего: «Война и революция не только биологически ослабили молодежь, но развратили ее морально и социально». 7:5 Большевики, сделавшие ставку па конфликт поколений, продолжили дальнейшую ломку правосознания молодежи. Разрушая фундаментальные традиционные социальные связи, они практически девальвировали социальный опыт родителей и старшего поколения вообще. В итоге, таковой вполне справедливо отвергался молодыми как не актуальный в бурные дни революции. Фиксируя отмеченные выше негативные изменения в правосознании различных групп населения, мы вынуждены признать, что во многом они стали результатом сознательной политики новой власти. Действительно, отношение большевистской власти к праву изначально являлось пренебрежительным. Законы, декреты издавались как законодательной, так и исполнительной властью. Лишь к концу гражданской войны в советской России было решено четче установить круг участников законотворческого процесса. Поэтому постановление 72Экономист. 1922. №1. С. 9195. 73 Сорокин П.А. Сорокин II.A. Современное состояние России// Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994. С.463. |
безнравственности и преступлений ставил перед выбором каждого. В итоге многие делали свой выбор в пользу преступления. Тотальный террор в самом широком спектре от военных преступлений до принявших массовый характер детоубийств действительно получил такие масштабы, что заставил даже весьма глубоких мыслителей заговорить о разнузданности толпы.61 Тем не менее, вряд ли можно в данном случае согласиться с М. Горьким, объяснявшим «жестокость форм революции... исключительной жестокостью русского народа».62 Скорее здесь мы сталкиваемся со стрессовой революционной ситуацией. В принципе не соглашаясь с постановкой вопроса у М. Горького, мы вынуждены констатировать превращение преступной и девиантной моделей поведения не просто в ведущие, но и в преобладающие. В данном случае, при определенной доле преувеличенности, более оправданной кажется позиция П. Сорокина, в своей знаменитой статье, опубликованной в №1 «Экономиста», а также в «Утренниках» и «Вестнике литературы» делавшего акцент на морально-этической деградации общества под влиянием войны, что, в частности, явилось причиной популярности социалистических идей. В частности, П.А. Сорокин доказывал, что революция, объявившая моральные, правовые, религиозные ценности и нормы поведения предрассудками прямо способствовала привитию асоциального поведения. По его мнению, война уносит «морально-здоровые элементы и оставляет выживать элементы моральнонегодные, преступные», вынуждает эмигрировать «уцелевших elites и заключает неубитых в тюрьмы». При этом параллельно с количественным ростом преступности происходил ее качественный рост, выражавшийся в переходе от бескровных и несадических форм преступности к кровавым и 30 61 См.: Горький М. Несвоевременные мысли// Новый мир. 1989. №3. С.251. 62 Горький М. О русском крестьянстве// Огонек. 1991. № 49. С.12. значительный процент среди проституток. В любом случае, любое пограничное состояние выбивало человека из привычной колеи, порождало его неадекватные реакции. Но если с дезертирами, в силу военной необходимости, власти боролись, то проблема миграции ими не только не решалась, но, напротив, даже усугублялась. Выросшая социальная мобильность привела к переселениям новых миллионов людей. В частности, за 1920-1924гг. только в Сибирь прибыло 450 тысяч человек.' Тяжелое материальное положение переселенцев мешало их нормальной социализации на новом месте жительства. В научной среде можно считать устоявшимся представление о миграциях как источнике, порождавшем многочисленные конфликты.133 При этом исследователи, прежде всего, бесстрастно фиксируют: «Нарастание конфликтов между беженцами и коренным населением наблюдалось повсеместно».134 Таким образом, продолжая и поощряя политику миграций, власти прямо способствовали росту преступности. Другой колоритный пример фактического поощрения преступности нам дает молодежная политика большевиков. Нужно согласиться с мнением П. Сорокина, утверждавшего: «Война и революция не только биологически ослабили молодежь, но развратили ее морально и социально».135 Большевики, сделавшие ставку на конфликт поколений, продолжили дальнейшую ломку правосознания молодежи. Разрушая фундаментальные традиционные социальные связи, они практически 131 Ш каровский М .В. Ленинградская проституция и борьба с ней в 1920-е годы// Невский архив. Т.1. М ., СПб., 1993. С.392. 132 Гущин Н.Я. Крестьянское переселение в Сибирь в 20-е гг.: преемственность и новые тенденции// Социально-политические проблемы истории Сибири ХУП-ХХвв. Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1994. С.56. 133 Кузнецов И.С. Социальная психология сибирского крестьянства в 20-е годы. Дисс. ... докт. ист. наук. М .. 1992. С. 207. 134 Лахарева Н.В. Судьбы беженцев Первой мировой войны в Советской России: 19181925гг. (на примере Курской области). Д и с с .... канд. ист. наук. Курск, 1999. С. 127-128. 135 Сорокин П.А. Сорокин П.А. Современное состояние России// Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М., 1994. С.463. 59 131 девальвировали социальный опыт родителей и старшего поколения вообще. В итоге, таковой вполне справедливо отвергался молодыми как не актуальный в бурные дни революции. Фиксируя отмеченные выше негативные изменения в правосознании различных групп населения, мы вынуждены признать, что во многом они стали результатом сознательной политики новой власти. Анализ судебных материалов рассматриваемого периода полностью подтверждает данный вывод. В частности, данные по Кубано-Черноморской области за 19201921гг. показывают, что в это время распространение получили корыстные преступления, прежде всего, кражи, причем «факторами преступности, по мнению Нарсуда, в данное время нужно признать: хозяйственную разруху и необеспеченность семей инвалидов и красноармейцев; главный контингент судившихся по уголовным делам пришлое из России население, случайно впавшее в преступление».136 Отмечается в них и 137 усиление преступности среди «малолетних». В целом восстановление правопорядка, законности в начале 20-х годов в России шло медленно, с рецидивами. Преступность оставалась важнейшим, но явно недооцененным фактором в жизни страны. По мнению исследователей, с которым трудно не согласиться, закономерным итогом такой политики явился ее устойчивый рост. Однако этот вывод лишь с известной степенью условности можно подтвердить статистическими данными. Работа правоохранительных органов, в том числе регистрация и учет преступлений были поставлены в это время довольно слабо. Так, в юбилейном сборнике 1922г. отмечалось, что за 1920г. в стране (по 85% губерний и областей) было зафиксировано 322806 преступлений (раскрываемость 57%) и арестовано 132093 человека. При сопоставлении приведенных цифр с дореволюционной статистикой становится 136 ЦДНИКК. Ф Л . Оп. 1. Д .118. Л .2. 137 ЦДНИКК. Ф Л . О п.1. Д. 118. Л.2. 60 |