|
83 служебный подлог, совершенный, при отсутствии корыстных мотивов, влечет только дисциплинарное взыскание. Для применения же I ч., 120 ст. УК 1926 г. требуется корыстная цель подлога, чего не было в тексте сг. 116 УК 1922г., хотя было усвоено судебной практикой. 6. Наравне с указанным в ст. 117 УК 1922 г. разглашением служебных сведений, не подлежащих оглашению, в соответствии с УК 1926 г. является наказуемым сообщение, передача и даже собирание в целях передачи таких сведений должностным лицом. 7. Упразднена статья 118 УК 1922 г. об ответственности должностных лиц за непредставление в срок по требованию центральных или местных властей необходимых сведений, справок, отчетов и т.п., представление которых обязательно по закону. Теперь такие деяния должны были быть подводимы под бездействие власти или халатность (2 ч., 112 и 109 ст. ст.). Что касается хозяйственных преступлений то здесь: 1. Уточнено понятие субъекта преступления, ст. 130 УК 1922 г. В число лиц, отвечающих по этой статье за расточение в качестве арендаторов предоставленного по договору государственного или общественного имущества, включены и уполномоченные юридического лица, являющегося арендатором такого имущества. 2. В отличие от прежней редакции ст. 130, ч. 1 УК 1922г. для возбуждения уголовного преследования за неисполнение договора с государственным или общественным учреждением или предприятием, установлена гражданская преюдиция, а именно, требуется предварительное признание гражданским судом злонамеренного характера неисполнения договора. 3. Для возбуждения уголовного преследования по ст. 134 УК 1926 г. за нарушение нанимателем заключенных им с профсоюзом договоров, тарифных соглашении и соглашений примирительных камер |
Затем при замене 2 ч. 114-а ст. УК 1922 г. примечанием к ст. 118, исключен п. «б» 2 ч. ст. 114-а: «если (взяткодатели) своевременными показаниями и донесениями окажут содействие к раскрытию дела о взяточничестве», и, вместо факультативного, установлено категорическое освобождение взяткодателей и при том не только от применения к ним судоисправительной меры (как это было раньше), но даже и от самого привлечения их к уголовной ответственности, при условии, если в отношении их имело место вымогательство взятки и если они немедленно после дачи взятки добровольно заявили о случившемся. 5. Введено во 2 ч. ст. 120 новое постановление о том, что служебный подлог, совершенный, при отсутствии корыстных мотивов', влечет только дисциплинарное взыскание. Для применения же 1 ч., 120 ст. Ук 1926 г. требуется корыстная цель подлога, чего не было в тексте ст. 116 УК 1922г., хотя было усвоено судебной практикой. 6. Наравне с указанным в ст. 117 УК 1922 г. разглашением служебных сведений, не подлежащих оглашению, в соответствии с УК 1926 г. является наказуемым сообщение, передача и даже собирание в целях передачи таких сведений должностным лицом. 7. Упразднена статья 118 УК 1922 г. об ответственности должностных лиц за непредставление в срок по требованию центральных или местных властей необходимых сведений, справок, отчетов и т.п., представление которых обязательно по закону. Теперь такие деяния должны быть подводимы под бездействие власти или халатность (2 ч., 112 и 109 ст. ст.). Что касается хозяйственных преступлений то здесь: 1. Уточнено понятие субъекта преступления, ст. 130 УК 1922 г. В число лиц, отвечающих по этой статье за расточение в качестве арендаторов предоставленного по договору государственного или общественного имущества, включены и уполномоченные юридического лица, являющегося арендатором такого имущества. 2. В отличие от прежней редакции ст. 130, ч. 1 УК 1922г. для возбуждения уголовного преследования за неисполнение договора с государственным или общественным учреждением или предприятием, установлена гражданская преюдиция, а именно, требуется предварительное признание гражданским судом злонамеренного характера неисполнения договора. 3. Для возбуждения уголовного преследования по ст. 134 УК 1926 г. за нарушение нанимателем заключенных им с профсоюзом договоров, тарифных соглашении и соглашений примирительных камер требуется предварительное установление, при производстве дела в судебном или примирительном порядке, злонамеренного характера этого нарушения. Таким образом, можно видеть, что УК 1926 года во многом изменил УК 1922 года. Все эти изменения способствовали проведению государственной политике укрепления законности и власти с одной стороны, и вытеснению частника с другой. После июльского пленума 1926 года начался постепенный процесс сворачивания НЭП, еще медленный и осторожный, но вполне ощутимый по усилившейся в прессе антинэпмановской и антикулацкой риторике. В газетных заметках и журнальных статьях преобладали сообщения о вытеснении и ликвидации частного капитала. Сведения о его допущении и регулировании отсутствовали. На первый план выходили материалы и суждения, призванные осветить негативные черты деятельности нэпманов, проиллюстрировать их исключительно хищническую природу, противозаконную практику, отрицательное влияние на процесс формирования советского общества.211 Постепенно, к 1927 году экономическая ситуация в стране меняется. Государство уже не скрывает своего отрицательного отношения к частному капиталу и нэпманам. И при любом удобном случае старается это подчеркнуть. Частная собственность изображалась в газетах как явление чуждое пролетариату и советскому государству в целом. 211А.П.Угроватов. НЭП и законность (1921-1929 гг.). Новосибирск. 1997. с.73. |