|
современном периоде около 40% (низший класс, соответственно, 0,1 и около 25%) [9]. Третичный сектор, в отличие от первых двух подразделений (суммарная доля которых в ВВП ведущих постиндустриальных стран стабилизировалась на уровне 30 32 %, а в занятости не превышает 25 30%), демонстрирует быстрое развитие, выражающееся как в привлечении новых работников (если в 1900 г. в США в сфере материального производства работало около 13 млн. человек, тогда как в сфере услуг не более 5 млн., то к концу 80-х годов нашего столетия эти показатели доходили соответственно до 35 и 65 млн.), так и в повышении его доли в общественном продукте (составив более половины ВВП США в середине 50-х годов, третичный сектор обеспечивает сегодня более 73% такового). Подобное положение характерно и для других развитых стран: в ЕС на долю названного сектора приходится около 63 % ВВП и 62.% занятых; для Японии соответствующие цифры составляют 59 % и 56 % [ 9 ]. Происходящие изменения серьезно модифицируют не подвергавшийся ранее сомнению принцип выделения «первичных» отраслей хозяйства. В условиях высокотехнологичной экономики во всех сферах растут виды и объемы деятельности, которая не может быть отнесена строго к тому или иному сектору производства. Так, в середине 70-х годов исследователи отмечали: хотя почти 50 % активного населения США находит применение своим способностям в третичном секторе, лишь несколько более 23% непосредственно вовлечено в предоставление услуг их конечным потребителям. Согласно некоторым расчетам, на промышленных предприятиях, применяющих труд более ста работников, лишь 60 % из них заняты производственными операциями, причем этот показатель падает до 55% на предприятиях с числом занятых более тысячи: остальные работники представляют управленческий персонал, осуществляют информационное обеспечение работы предприятия или заняты в научнотехнических разработках [ 3 ]. Сам сектор, именующийся сферой услуг, по мере роста значения знаний и информации становится все менее однородным. Внутри третичной сферы 35 |
производства конкуренции, которая в свою очередь вынуждала предлагать рынку все более дифференцированный их сектор [ 1, с.57]. Так, если в начале века средний класс в США мог выделить из своего месячного дохода не более 2 3% на оплату разного рода услуг, то в конце 60-х годов 23 %> а в современном периоде около 40% (низший класс, соответственно, 0,1 и около 25%) [ 20 ]. Третичный сектор, в отличие от первых двух подразделений (суммарная доля которых в ВВП ведущих постиндустриальных стран стабилизировалась на уровне 30 32 %, а в занятости не превышает 25 30%), демонстрирует быстрое развитие, выражающееся как в привлечении новых работников (если в 1900 г. в США в сфере материального производства работало около 13 млн. человек, тогда как в сфере услуг не более 5 млн., то к концу 80-х годов нашего столетия эти показатели доходили соответственно до 35 и 65 млн.), так и в повышении его доли в общественном продукте (составив более половины ВВП США в середине 50-х годов, третичный сектор обеспечивает сегодня более 73 % такового). Подобное положение характерно и для других развитых стран: в ЕС на долю названного сектора приходится около 63 % ВВП и 62 % занятых; для Японии соответствующие цифры составляют 59 % и 56% [ 20 ]. Происходящие изменения серьезно модифицируют не подвергавшийся ранее сомнению принцип выделения «первичных» отраслей хозяйства. В условиях высокотехнологичной экономики во всех сферах растут виды и объемы деятельности, которая не может быть отнесена строго к тому или иному сектору производства. Так, в середине 70-х годов исследователи отмечали: хотя почти 50 % активного населения США находит применение своим способностям в третичном секторе, лишь несколько более 23 % непосредственно вовлечено в предоставление услуг их конечным потребителям. Согласно некоторым расчетам, на промышленных предприятиях, применяющих труд более ста работников, лишь 60 % из них заняты производственными операциями, причем этот показатель падает до • ч f t # 55% на предприятиях с числом занятых более тысячи: остальные работники представляют управленческий персонал, осуществляют информационное обеспечение работы предприятия или заняты в научно-технических разработках [ 3 ]. Сам сектор, именующийся сферой услуг, по мере роста значения знаний и информации становится все менее однородным. Внутри третичной сферы производство знаний растет очень высокими и все более ускоряющимися темпами. Уже в начале 60-х годов их доля в ВВП США оценивалась в пределах от 29,0 до 34,5 %. Начав бурную экспансию в середине 70-х годов, эти отрасли радикально изменили структуру общественного производства. За последние 25 лет в США занятость возросла практически во всех отраслях сферы услуг, но особенно быстрым этот процесс был в образовании, здравоохранении, юридических и бизнес-услугах (причем только в последнем секторе число занятых 6 млн. человек приблизилось к числу занятых во всей строительной индустрии 7,5 млн.). Различия между видами услуг отдельных секторов, ранее весьма заметные с точки зрения движения товарных и денежных потоков, в последнее время становятся все меньшими. Так, услуги, которые в условиях традиционных экономических систем фактически не могли стать существенным фактором международного торгового обмена, в 1994 г. обеспечили 22 % внешнеторгового оборота развитых стран, причем 42,2 % такового пришлось на торговлю информационными услугами. Объем рынка услуг коммуникационных систем составил 395 млрд. долл, (из которых на долю Соединенных Штатов приходится 41 %); объем рынка информационных услуг и услуг по обработке данных достиг в 1995 г. 95 млрд. долл, (контролируется США на 75 %). Мировой прогресс сферы услуг непосредственно соотносится с динамикой уровня жизни населения, но этот процесс экономическую жизнь нашей страны второй половины XX в. слабо затронул, поскольку только труд в сфере материального производства признавался производительным. В |