|
137 отрицательную оценку государством деятельности определенного органа или должностного лица и, как следствие, претерпевание конкретным правонарушителем неблагоприятных последствий своей незаконной деятельности. Такая персонифицированная ответственность должна стать элементом правового статуса должностного лица. Взыскание соответствующих сумм с должностного лица не препятствует одновременному применению к нему за тот же проступок других мер дисциплинарной, административной или уголовной ответственности. Их сочетание наиболее удовлетворяет интересы как государственные, так и потерпевшего, а возможность их применения в случае причинения вреда стимулирует должностное лицо к добросовестному выполнению своих должностных обязанностей. Когда вред потерпевшему возмещается не конкретным причинителем, а государственной организацией, где он работает, перед ней стоит проблема: взыскивать убытки с виновного лица или их списать? Причины самой постановки такого вопроса, как правило, носят субъективный характер (психология межличностных отношений, боязнь, что за материальной последует дисциплинарная ответственность виновного лица, вплоть до освобождения от должности или увольнения, либо даже уголовное наказание и т.д.) И указанные организации, часто не используя право, предоставленное им п. 1 ст. 1081 ГК РФ, списывают себе в убыток значительные суммы от таких потерь. Напротив, при деликтной ответственности налоговых органов, финансовый орган, за редким исключением, независим от других инстанций и их должностных лиц. В силу этого право регресса он может реализовать более эффективно Суд не вправе удовлетворить регрессный иск, если на момент вынесения решения потерпевшему не возмещен причиненный вред. Следовательно, сроки возмещения в казну затрат от удовлетворения иска прямо зависят от своевременности выплаты финансовым органом соответствующей суммы потерпевшему. |
120 может быть удовлетворен только в части некомпенсированного вреда. Юридическая ответственность должна выполнять роль ограничителя неправомерного поведения для конкретного виновного лица, предполагать определенные отрицательные последствия для него, как естественную реакцию на причиненный вред, реализуемые в конкретном правоотношении. Государство берет на себя обязанность возместить вред, но оно вправе истребовать от правонарушителя отчет в совершенном противоправном деянии. Общество заинтересовано не только в том, чтобы каждый потерпевший получил возмещение за причиненный ему вред, но и в том, чтобы случаев незаконной вредоносной властной деятельности было как можно меньше. В этой связи важно предусмотреть обязанность финансовых органов предъявлять требования в порядке регресса к виновным должностным лицам. Тем самым будут возмещены не только как вред потерпевшему, но и расходы соответствующей казны в размере выплаченного возмещения. Указанные расходы будут возмещаться по нормам гражданского, а не трудового законодательства, так как конкретные причинители вреда состоят в трудовых отношениях с налоговыми органами, в которых они работают, а не с органами, возмещающими от имени казны вред. Но основное здесь все-таки не компенсация расходов казны, а государственное порицание незаконной деятельности. Оно, таким образом, будет выражаться, с одной стороны, в акте возложения на себя ответственности возместить вред потерпевшему, если это государство, или на муниципальное образование, а с другой в удовлетворении регрессного иска судом. Последний акт означает отрицательную оценку государством деятельности определенного органа или должностного лица и, как следствие, претерпевание конкретным правонарушителем неблагоприятных последствий своей незаконной деятельности. Такая персонифицированная ответственность должна стать элементом правового статуса должностного лица. Взыскание соответствующих сумм с должностного лица не препятствует 121 одновременному применению к нему за тот же проступок других мер дисциплинарной, административной или уголовной ответственности. Их сочетание наиболее удовлетворяет интересы как государственные, так и потерпевшего, а возможность их применения в случае причинения вреда стимулирует должностное лицо к добросовестному выполнению своих обязанностей. Когда вред потерпевшему возмещается не конкретным причинителем, а государственной организацией, где он работает, перед ней стоит проблема: взыскивать убытки с виновного лица или их списать? Причины самой постановки такого вопроса, как правило, носят субъективный характер (психология межличностных отношений, боязнь, что за материальной последует дисциплинарная ответственность виновного лица вплоть до освобождения от должности или увольнения, либо даже уголовное наказание и т. д.). И указанные организации, зачастую не используя право, предоставленное им п. 1 ст. 1081 ГК РФ, списывают себе в убыток значительные суммы от таких потерь. Напротив, при деликтной ответственности налоговых органов, финансовый орган за редким исключением независим от других инстанций и их должностных лиц. В силу этого право регресса он может реализовывать более эффективно. Суд не вправе удовлетворить регрессный иск, если на момент вынесения решения потерпевшему не возмещен причиненный вред. Следовательно, сроки возмещения в казну затрат от удовлетворения иска прямо зависят от своевременности выплаты финансовым органом соответствующей суммы потерпевшему. В связи с правом регресса в соответствии со ст. 38 ГПК РСФСР следует привлекать виновное должностное лицо к участию в рассмотрении основного иска в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора. Целью такого участия для конкретного причинителя вреда является предотвращение неблагоприятных для него последствий ре 125 ,, Таким образом, следует сделать следующие выводы: 1. Юридическая ответственность должна выполнять роль ограничителя неправомерного поведения для конкретного виновного лица, предполагать определенные отрицательные последствия для него, как естественную реакцию на причиненный вред, реализуемые в конкретном правоотношении. Государство берет на себя обязанность возместить вред, но оно вправе истребовать от правонарушителя отчет в совершенном противоправном деянии. В этой связи важно предусмотреть обязанность финансовых органов предъявлять требования в порядке регресса к виновным должностным лицам. Тем самым будут возмещены не только вред потерпевшему, но и расходы соответствующей казны в размере выплаченного возмещения. Указанные расходы будут возмещаться по нормам гражданского, а не трудового законодательства, так как конкретные причинители вреда состоят в трудовых отношениях с налоговыми органами, в которых они работают, а не с органами, возмещающими от имени казны вред. Но основное здесь все-таки не компенсация расходов казны, а государственное порицание незаконной деятельности. Оно, таким образом, будет выражаться, с одной стороны, в акте ц возложения на себя ответственности возместить вред потерпевшему, если это государство, или на муниципальное образование, а с другой в удовлетворении регрессного иска судом. Последний акт означает отрицательную оценку государством деятельности определенного органа или должностного лица и, как следствие, претерпевание конкретным правонарушителем неблагоприятных последствий своей незаконной деятельности. Такая персонифицированная ответственность должна стать элементом правового статуса должностного лица 2. Государству представляется целесообразным страховать риск возмещения вреда на случаи его причинения в результате: а) невиновной V деятельности властного органа или его должностного лица, б) их виновной |