|
53 «внедоговорной» ответственности и распределяют их по трем элементам состава: 1) объект, 2) субъект, 3) объективная сторона (объективированный вредоносный результат, противоправность, причинная связь). Эта позиция была бы оправданной, если бы она не ослаблялась существенными оговорками. Так, «обращая внимание на необходимость включения в число признаков состава гражданского правонарушения его субъекта и объекта, С.С. Алексеев пишет: «Следует подчеркнуть, что такая трактовка элементов состава правонарушения не превращает субъект и объект в части противоправного поведения так же, как рассмотрение соответствующих категорий в учении об элементах гражданского правонарушения не влечет включения их в содержание последнего»1. Эти оговорки дают право констатировать определенную непоследовательность автора: с одной стороны, он включает субъект и объект правонарушения в число элементов состава, а с другой — не намерен рассматривать их частями противоправного поведения, хотя нетрудно заметить, что элементы состава отражают именно признаки правонарушения, его содержание. Анализируя элементы состава, мы также не останавливаемся специально на субъекте гражданского правонарушения. Гражданское право в отличие от уголовного не включает субъекта в число элементов состава. Оно рассматривает дееспособность субъекта (возраст и психическое состояние граждан и необходимые признаки правосубъектности юридических лиц) в качестве предпосылки гражданско-правовой ответственности и отводит субъекту правонарушения (как и субъекту гражданского правоотношения в целом) особое место в общих нормах гражданского права. Рассматривая общие основания деликтной ответственности налоговых органов и их должностных лиц перед физическими и юридическими лицами, мы не касаемся общей проблемы дееспособности. Еще более сомнительна позиция С.С. Алексеева по поводу вины правонарушителя как элемента состава: «Особенности гражданско-правового 1 См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып. 2,1964. С. 205. |
47 называет, что без такой базы немыслима успешная борьба с нарушениями правопорядка в рамках предписаний закона. И это понятно: составы всех правонарушений (уголовных, гражданских и др.) являются лишь разновидностями более широкой правовой категории, охватывающей признаки правонарушения, безотносительно от их отраслевой принадлежности. Кроме того, нельзя не учитывать специфики гражданских правонарушений и логики обычных рассуждений судей при квалификации этих правонарушений. Вначале подлежит выяснению противоправность тех или иных деяний (нарушают ли они закон либо договорные и иные обязательства), затем устанавливаются их вредные последствия и их причинная обусловленность и, наконец, в соответствии с указаниями закона или условиями договора — субъективная сторона дела, т.е. вина правонарушителя. Однако ряд авторов не согласны с такой структурой состава и полагает, что разграничение элементов состава гражданского правонарушения на объективные и субъективные неоправданно сближает их с элементами состава преступления. Стремясь отграничить состав уголовного правонарушения от гражданского и подчеркнуть в последнем значение объективных моментов в ущерб субъективным, они предлагают классифицировать общие признаки состава гражданского правонарушения едиными как для «договорной», так и «внедоговорной» ответственности и распределяют их по трем элементам состава: 1) объект, 2) субъект, 3) объективная сторона (объективированный вредоносный результат, противоправность, причинная связь). Эта позиция была бы оправданной, если бы она не ослаблялась существенными оговорками. Так, «обращая внимание на необходимость включения в число признаков состава гражданского правонарушения его субъекта и объекта, — С.С. Алексее пишет, — следует подчеркнуть, что такая трактовка ф элементов состава правонарушения не превращает субъект и объект в части противоправного поведения так же, как рассмотрение соответствующих ка 48 тегорий в учении об элементах гражданского правонарушения не влечет включения их в содержание последнего» . Эти оговорки дают право констатировать определенную непоследовательность автора: с одной стороны, он включает субъекта и объект правонарушения в число элементов состава, а с другой — не намерен рассматривать их частями противоправного поведения, хотя нетрудно заметить, что элементы состава отражают именно признаки правонарушения, его содержание. Анализируя элементы состава, мы также не останавливаемся специально на субъекте гражданского правонарушения. Гражданское право в отличие от уголовного не включает субъекта в число элементов состава. Оно рассматривает дееспособность субъекта (возраст и психическое состояние граждан и необходимые признаки правосубъектности юридических лиц) в качестве предпосылки гражданско-правовой ответственности и отводит субъекту правонарушения (как и субъекту гражданского правоотношения в целом) особое место в общих нормах гражданского права. Рассматривая общие основания деликтной ответственности налоговых органов и их должностных лиц перед физическими и юридическими лицами, 'Ц мы не касаемся общей проблемы дееспособности. Еще более сомнительна позиция С. С. Алексеева по поводу вины правонарушителя как элемента состава: «Особенности гражданско-правового регулирования отношений, связанных с имущественными правонарушениями, показывают, — утверждает он, что более правильным, более логичным было бы пойти по другому пути, и, отказавшись от аналогии с уголовным правом, отнести вину не к составу правонарушения, а, рассматривая ее в негативном аспекте, как невиновность — к особой правовой категории — основаниям освобождения от ответственности. Такое решение проблемы вины, по мнению С. С. Алексеева, вытекает См.: Алексеев С.С. Указ. раб. С. 205 |