|
135 9. Отсутствие законодательной базы о лоббировании в представительных органах власти, чрезмерная возможность чиновнику как личности вмешиваться по своему усмотрению в течение стандартных процедур выдачи лицензий и разрешений, проверок, позволяют утверждать, что, как и прежде, исследуемое межинституциональное взаимодействие является в традиционном понимании властным. Если и ранее государственная бюрократия обладала нравом преимущественного контроля над социальным полем, то в нынешней ситуации к ним добавляется «право на ложь», то есть возможность менять память систем, полученную в ходе коммуникации, создавая те или иные когнитивные структуры по своему усмотрению, то есть, обуславливая взаимодействие в дальнейшем. 10. Так как государство гарантирует эти возможности административным работникам, но при этом вовсе не является фактом, то бюрократия не является довольно автономной в отношении самого государства как института (качество наиболее заметное в фактах коррупции), высшее политическое руководство страны, вопреки интересам чиновников начинает артикулировать интересы корпораций. Ставя вопрос о снятии в большинстве своем административных барьеров вполне резонно и отдавая себе отчет в том, что именно они являются основной, типичной темой во взаимодействии чиновников и бизнесменов, политическое руководство, по-видимому, не особенно представляет механизмы реализации этой политики. 11. Основным коммуникационным поводом являются административные барьеры и, в особенности неэффективные, представленные согласованиями, разрешениями и необоснованными проверками хозяйствующих субъектов. Административные барьеры, являя собой классическую коммуникационную тему такого средства коммуникации как власть вряд ли будут упразднены теми же структурами, которые только вчера выстраивали ее вертикаль. При |
данное исследование административные и предпринимательские структуры не только не равны как социальные агенты (что вполне понятно, исходя из генезиса современного государства и бюрократии), но даже в поле обоюдной интеракции. Отсутствие законодательной базы о лоббировании в представительных органах власти, чрезмерная возможность чиновнику как личности вмешиваться по своему усмотрению в течение стандартных процедур выдачи лицензий и разрешений, проверок, позволяют утверждать, что, как и прежде, исследуемое социальное взаимодействие является в традиционном понимании властным (п. 2.1.). Если и ранее государственная бюрократия обладала правом преимущественного контроля над социальным полем, то в нынешней ситуации к ним добавляется «право на ложь», то есть возможность менять память систем, полученную в ходе коммуникации («семантику коммуникации»), создавая те или иные когнитивные структуры по своему усмотрению, то есть, обуславливая взаимодействие в дальнейшем. Так как государство гарантирует эти возможности административным работникам, но при этом вовсе не является фактом, то бюрократия не является довольно автономной в отношении самого государства как института (качество наиболее заметное в фактах коррупции), высшее политическое руководство страны, вопреки интересам чиновников начинает артикулировать интересы предпринимателей. Ставя вопрос о снятии в большинстве своем административных барьеров вполне резонно и отдавая себе отчет в том, что именно они являются основной, типичной темой во взаимодействии чиновников и предпринимателей, политическое руководство, по-видимому, не особенно представляет механизмы реализации этой политики. Административные барьеры, являя собой классическую коммуникационную тему такого средства коммуникации как власть вряд ли будут упразднены (или облегчены) теми же структурами, которые только вчера выстраивали ее вертикаль (п.2.2.). При этом речь идет об облегчении и упразднении лишь тех административных барьеров, которые являются социально неэффективными (то есть не выгодны ни предпринимателю как представителю собственного 136 * бизнеса, ни ему как гражданину, также как и остальным гражданам). Именно поддержание и наличие неэффективных административных барьеров позволяет отдельным представителям бюрократии задействовать «неформальные» способы взаимодействия с предпринимателем, которые, вопреки традиционному мнению вовсе не способствует экономической деятельности, напротив, существование таких способов и частота их применения (о чем свидетельствует и проведенное нами исследование) свидетельство чрезмерной власти административных структур над предпринимательскими. Ситуация в сфере административного регулирования в целом вполне соответствует общероссийской. Основным коммуникационным поводом являются административные барьеры и, в особенности неэффективные, представленные согласованиями, разрешениями и необоснованными проверками хозяйствующих субъектов. При этом в отличие от федерального уровня, где, но крайней мере, крупный бизнес имеет площадки для лоббирования своих интересов путем включения в избирательные списки своих представителей или с помощью ограниченного, но все же участия, в законотворческой деятельности в форме участия в заседаниях комиссий по тому или иному законопроекту представителей крупных общероссийских союзов предпринимателей, в Волгоградской области взаимодействие ведется в основном с органами местной власти, причем власти административной. Представители местных отделений союзов предпринимателей имеют возможность решать проблемы собственного бизнеса в администрациях муниципалитетов именно как члены того или иного объединения. Многие из них сомневаются, что эффективное представительство их интересов при принятии нормативных актов разного уровня вообще возможно. Безусловно, положительным является факт относительно высокого доверия предпринимателей к судебной системе, «теневые» способы взаимодействия с чиновниками порицаются представителями обоих сообществ, хотя нередко признаются в качестве эффективных, а также относительно 137 |