|
168 отдельным тактом такого развития «война достижение цели мир» и так далее, общий ресурс государственной власти и социальной прочности неизбежно понижается. И наступает такой момент, когда массовое сознание уже не выносит больше этих политических качелей власти. Тогда и происходит временный сброс социальной и политической культуры (в широком смысле), когда понятным и определяющим отношением между людьми и их группами становятся отношения прямого насилия. Можно вспомнить, что по отношению к самодержавию эсеры (да и не только они) были не менее революционны, чем большевики и не меньше их постарались для дестабилизации существовавшей тогда государственной системы России, для усиления раскола между государством и обществом. Поэтому вряд ли можно искать качественные различия в средствах достижения политических целей большинства боровшихся тогда партий. Для них эта проблема не выходила за границы тактического вопроса. Может быть вопрос действительно в этом случае был только в том, а есть ли такая партия?, которая четко ставит свои цели и готова без колебаний полностью взять на себя власть и ответственность за совершаемые действия. Для большей части партии эсеров, которая играла ведущую роль во многих органах государственного управления России, после свержения самодержавия существовал только практический вопрос о дальнейших шагах по строительству нового общества в России/94 Их представления об этом новом обществе были во многом близки, на наш взгляд, той реальности, которая называется сегодня социальным государством. Таким образом, исходя из общих представлений о наиболее приемлемом и эффективном пути социальных преобразований в России и возникла эсеровская концепция общественно-государственных организаций. Эти организации, как им представлялось, должны были создать основу для восстановления доверия между государством и обществом, для установления 294 Народное дело. 1918. 18 июни. |
2 0 3 системы, то есть революция, на что у нас обычно не обращают внимания, сводя "революцию" или к темпам преобразований, или к вооруженному восстанию и захвату' государственной власти большими группами населения. Один путь предполагает медленное "врастание" одного общества в другое, а второй разрушение существующих социальных институтов и построение нового общества "с чистого листа" из оставшихся после этого "обломков" старого общества и общества "‘вообще. Существенным препятствием для прогрессивного социального развития после такого радикального, тотального "очищения1' рассматриваются привычки, идеи и тому подобные элементы массовой психологии людей, которые должны по представлениям революционеров измениться в ходе революционной ломки социальной жизнедеятельности. Таким образом, в основных российских политических партиях в 1917 году сложилось, на наш взгляд, две главных точки зрения на средства изменения России: революция как реформа и революция как катастрофа. В соответствии с этим по разному решались российскими политическими силами вопросы тактики и средств борьбы: "гражданский мир" или "гражданская война" казалось бы, два лозунга, два мировоззрения. Но для всех партий эти лозунги были всего лишь тактикой. До своего участия во власти и достижения своих политических требований они были сторонниками "гражданской войны", а после этого переходили в лагерь миротворцев. Проблема же заключается только в том, что с каждым отдельным "тактом" такого развития "война достижение цели мир" и так далее, общий ресурс государственной власти и социальной прочности неизбежно понижается. И наступает такой момент, когда массовое сознание уже не выносит больше этих политических "качелей" власти. Тогда и происходит временный сброс социальной и политической культуры (в 204 широком смысле), когда понятным и определяющим отношением между людьми и их группами становятся отношения прямого насилия. Можно вспомнить, что по отношению к самодержавию эсеры (да и не только они) были не менее революционны, чем большевики и не меньше их постарались для дестабилизации существовавшей тогда государственной системы России, для усиления раскола между государством и обществом. Поэтому вряд ли можно искать качественные различия в средствах достижения политических целей большинства боровшихся тогда партий. Для них эта проблема не выходила за границы тактического вопроса. Может быть вопрос действительно в этом случае был только в том, а "есть ли такая партия?", которая четко ставит свои цели и готова без колебаний полностью взять на себя власть и ответственность за совершаемые действия Для большей части партии эсеров, которая играла ведущую роль во многих органах государственного управления России, теперь после Февральской революции, после свержения самодержавия существовал только практический вопрос о дальнейших шагах по строительству нового общества в России. Их представления об этом новом обществе были во многом близки, на наш взгляд, той реальности, которая называется сегодня "социальным государством". Таким образом, исходя из общих представлений о наиболее приемлемом и эффективном пути социальных преобразований в России и возникла эсеровская концепция общественно-государственных организаций. Эти организации, как им представлялось, должны были создать основу для восстановления доверия между государством и обществом, для установления "гражданского мира" в России и шагом на пути "вызревания" элементов социализма. Такая общественно-государственная организация должна была соединить и гармонизировать интересы государства, общества и отдельных его профессиональных групп, стать "цементирующей" силой |