Проверяемый текст
Вертий, Михаил Юрьевич; Обычное право народов Северного Кавказа как феномен культуры (Диссертация 2003)
[стр. 135]

подствующей в Дагестане, Чечне и Ингушетии, и ханафитским мазхабом, издавна преобладающим на остальной территории Северного Кавказа и в дру118 гих мусульманских регионах России .
* Во-вторых, миф о шариате исходит из распространенного в научной и околонаучной среде превратного представления о «традиционности» современного горского общества.
В
частности, сторонник шариата А.
Фадин доказывает, что современный закон может победить в таких условиях, только пройдя через своего рода правовую революцию, а «публичные казни по приговору шариатского суда, похоже, как раз есть начало неизбежно кровавого огосударствления Чечни»1 .
Существует и прямо противоположная, также априорная точка зрения,
согласно которой, в ходе советских преобразований традиционные институты горского общества погибли и были замещены аналогичными советскими структурами.
Многие противники шариата уверены, что после распада Советского Союза на Северном Кавказе образовался вакуум власти, быстро заполняющийся криминальными структурами.
В борьбе за власть последние пытаются
опереться на шариат и прочие «чисто средневековые жестокости».
Цель «шариатистов» —подчинить себе российское общество, запугав и терроризировав его118119120.
В данном случае шариат понимается как «правовой беспредел по-чеченски», ассоциирующийся с публичными порками,
забиванием камнями, грудами отрубленных рук.
Третья основа постсоветского мифа о шариате заключается в представлении об извечном противостоянии ислама российскому владычеству на Кавказе и в других мусульманских регионах Востока.
Недаром крайние
сто118 Сюкияйнен Л.Р.
Шариат в правовом пространстве России // НГ-Религия.
1997.
27 февраля.
119Фадин А.
Исламский порядок // Независимая газета.
1998.
29 января.
190 “ Бобровников В.О.
Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие.
М., 2002.
С.
99.
135
[стр. 124]

сульманских регионах России.
Похоже, именно такое незнание подтолкнуло правительство 3.Яндарбиева ввести в 1996 г.
на территории Чеченской Республики Уголовный кодекс, полностью скопированный с суданского 19921993 гг.
и основанный на маликитской правовой традиции.
К тому же участники спора о шариате не учитывают искажения исламской правовой доктрины, случающиеся в практике постсоветских шариатских судов.
Иную точку зрения отстаивает ведущий отечественный специалист по исламскому праву Л.Р.
Сюкияйнен, который полагает, что хотя на Кавказе «правовое развитие...
в перспективе вообще вряд ли возможно без обращения к основам шариата», но на сегодняшний день нельзя говорить об использовании в судебной практике региона адекватных шариату правовых норм11.
Во-вторых, миф о шариате исходит из распространенного в научной и околонаучной среде превратного представления о «традиционности» современного горского общества.
В
утрированной, но зато обнаженной форме оно присутствует в рассуждениях московских журналистов.
В частности, сторонник шариата А.Фадин в статье «„Исламский порядок" против анархии» пишет: «Чеченское общество в значительной степени еще догосударственное, традиционное, оно живет по обычному, а не писаному праву».
По его мнению, современный закон может победить в таких условиях, только пройдя через своего рода правовую революцию, а «публичные казни по приговору шариатского суда, похоже, как раз есть начало неизбежно кровавого огосударствления Чечни»2.
Существует и прямо противоположная, также априорная точка зрения,
что в ходе советских преобразований традиционные институты горского общества погибли и были замешены аналогичными советскими структурами.
Многие противники шариата уверены, что после распада Советского Союза на Северном Кавказе образовался вакуум власти, быстро заполняющийся криминальными структурами.
В борьбе за власть последние пытаются
опе'НГРелигия.
27.02.1997.
1 Обшая газета.
№ 18.
24.09.1997.
123

[стр.,125]

реться на шариат и прочие «чисто средневековые жестокости».
Цель «шариатистов» — подчинить себе российское общество, запугав и терроризировав его1.
В данном случае шариат понимается как «правовой беспредел почеченски», ассоциирующийся с публичными порками,
побиванием камнями, грудами отрубленных рук.
Третья основа постсоветского мифа о шариате заключается в представлении об извечном противостоянии ислама российскому владычеству на Кавказе и в других мусульманских регионах Востока.
Недаром крайние
сторонники шариата из числа северокавказских «ваххабитов» видят в исламе силу, способную развалить Российскую Федерацию, лишив Москву ее «имперских колониальных амбиций».
Так, Багаутдин Кебедов как-то заявил, что «Дагестан может остаться в составе России, только если она станет мусульманским государством»2, отождествляя исламизацию России с ее распадом.
Сегодня восприятие ислама как антироссийской силы стало основой идеологии национальных антироссийских движений на Северном Кавказе, в первую очередь в Чеченской Республике.
Чтобы представить эту идеологию, достаточно обратиться к любому из бесчисленных проектов освобождения мусульман Северного Кавказа от власти России путем создания на основе шариата исламского государства.
На эту тему есть множество публикаций, появившихся в северокавказских средствах массовой информации в 90-е годы.
Возьмем для примера проект чеченского исламского государства, разработанный А.Х.Дудаевым, ранее заведовавшим кафедрой исламской философии Чеченского государственного университета в г.
Грозном периода диктатуры А.
Масхадова.
В шариате автор видит основу будущей чеченской демократии,'которая представляется ему в форме «конституционной теократии» (т.е.
исламской республики).
Последняя «является единственной альтернативой западному и российскому политически и идеологически проституированному,...
а потому 1Известия.
14.08.1999.
! Независимая газета.
29.01.1998.
124

[Back]