|
Шариат был признан одним из основных источников права в Чечне и Ингушетии. В декабре 1997 г. в Ингушетии согласно указу президента Р. Аушева принят закон о мировых судьях, обязывающий их «руководствоваться нормами адата и шариата» (ст. 3). Однако данный закон так и не был осуществлен на практике. Еще раньше, в 1996 г., Чечня была объявлена исламской республикой. Преамбула Конституции ЧРИ провозгласила: «Коран и шариат основными источниками законодательства». И.о. президента ЧРИ 3. Яндарбиев отменил на территории Республики действие советских и российских законов. Народные суды были упразднены. Вместо них вводилась новая шариатская иерархия правосудия, включая сельские, городские и районные шариатские суды, подчинявшиеся Верховному шариатскому суду в Грозном, наделенному правом пересмотра их решений. Был срочно переведен с арабского на русский и введен в действие Уголовный кодекс Судана, в целом придерживающийся норм шариата123. Однако осуществить широкую программу исламизации уголовного законодательства и судопроизводства в Чечне не удалось. Разработка там шариатского законодательства и его согласование с иными системами права, действующими на ее территории, не могли не затянуться на долгие годы. В 1996—1997 гг. в Чечне были спешно созданы «ликбезовские» курсы для подготовки кадров шариатских судов, но их выпускники продемонстрировали крайне низкий уровень не только шариатской, но и в целом юридической грамотности. Нормальной работе созданных в 1996 г. шариатских судов в Чеченской Республике мешали также слабость властных структур и сложившаяся в последние годы опасная криминогенная обстановка. Часть шариатских судов в Чечне возглавили Хаттаб, А. Бараев, А. Межидов и другие полевые командирз “ Акаев В.Х. Религиозно-политический конфликт в Чеченской Республике Ичкерия // Центральная Азия и Кавказ. 1999. № 4. С. 102. 137 |
агрессивному конституционализму». Кадры чеченского исламского государства автор предлагал готовить «на факультете Шариата (разумеется, включая и чеченское обычное право) Исламского Государственного Университета ЧРИ1. Такие абстрактные схемы, полные натяжек и никак не связанные с действительностью, во многом определяют сегодня видение шариата политическими элитами на Северном Кавказе. Их авторы обнаруживают знакомство скорее с марксистской диалектикой в ее советском понимании, чем с фикхом и шариатом. Недаром А.Х.Дудаев ссылается в своей статье не на труды мусульманских ученых, а в основном на работы занимающихся исламом современных российских политологов. Несмотря на острые споры вокруг возрождения шариатского права на Северном Кавказе и его влияния на социокультурные процессы в регионе в повседневной жизни постсоветского Кавказа, как и в целом в Российской Федерации, шариатский суд занимает пока весьма скромную нишу. Шариат так и не получил государственного признания de jure. В 1996 г. в Уголовном кодексе Российской Федерации (УК РФ) были декриминализированы некоторые нормы шариата {в частности, многоженство), прежде приравнивавшиеся к тяжкому уголовному правонарушению по ст. 212 и 235. В последней редакции федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях», принятого в 1997 г., ислам был назван среди религии, «составляющих неотъемлемую часть исторического наследия народов России» (ст.4465, с.7666), однако шариатские суды так и не были признаны федеральными и республиканскими властями. В пику новой российской Конституции шариат был признан одним из основных источников права в Чечне и Ингушетии. В декабре 1997 г. в Ингушетии согласно указу президента Р.Аушева принят закон о мировых судьях, обязывающий их «руководствоваться нормами адата и шариата» (ст. 3). Однако этот закон так и не был осуществлен на практике. Вскоре после его ' Д)ааев А.Х. Чеченское исламское государство // Аль-Каф, 1998. Ks I.C.I-6. 125 принятия появился федеральный закон о мировых судьях, автоматически упразднивший ингушский законопроект. Еще раньше, в 1996 г., Чечня была объявлена исламской республикой. Преамбула конституции ЧРИ провозгласила «Коран и шариат основными источниками законодательства». И.о. президента ЧРИ З.Яндарбиев отменил на территории республики действие советских и российских законов. Народные суды были упразднены. Вместо них вводилась новая шариатская иерархия правосудия, включая сельские, городские и районные шариатские суды, подчинявшиеся Верховному шариатскому суду в Грозном, облеченному правом пересмотра их решений. Был срочно переведен с арабского на русский и введен в действие Уголовный кодекс Судана, в целом придерживающийся норм шариата1. Однако осуществить широкую программу исламизации уголовного законодательства и судопроизводства в Чечне не удалось. Разработка там шариатского законодательства и его согласование с иными системами права, действующими на ее территории не могли не затянуться на долгие годы, если не полностью провалиться, но были ликвидированы в ходе антитеррористичской операции. После более чем 50-летних антимусульманских гонений в республике не осталось разбирающихся в мусульманском праве юристов и грамотных шариатских судей. В 1996-1997 гг. в Чечне были спешно созданы «ликбезовские» курсы для подготовки кадров шариатских судов, но их выпускники продемонстрировали крайне низкий уровень не только шариатской, но и в целом юридической грамотности. В наспех сделанный перевод УК ЧРИ вкрались досадные ошибки. Не были полностью переведены в понятную местным мусульманам систему штрафы, порой исчисляющиеся в суданских фунтах и верблюдах. Нормальной работе созданных в 1996 г. шариатских судов в Чеченской Республике мешали также слабость властных структур и сложившаяся в по1Акаев В.Х. Религиозно-политический конфликт в Чеченской республике Ичкерия // Центральная Азия и Кавказ. 1999. № 4. С. 102. 126 |