|
На востоке Северного Кавказа шариату удалось занять небольшую нишу в жизни сельских и городских мечетных общин. Согласно сообщениям дагестанской прессы, в десятках горных и предгорных колхозов сельские администрации (не всегда гласно) вернули мечетям большую часть приписанных к ним до коллективизации частных пашен и садов (вакфов), управляю1^5щихся по нормам мусульманского права “ . Вопреки российским и республиканским законам дореволюционные списки вакфов, сохранившиеся в частных библиотеках, получили юридическую силу. Общественное мнение селения следит за тем, чтобы новые владельцы мечетных земель вносили в мечетную кассу положенную часть урожая. В некоторых крупных горных селениях Дагестана при мечетях из молодежи 20-30-летнего возраста созданы отряды шариатской гвардии, заменившей собой дружинников позднего советского времени. В их функции входит поддержание общественного порядка на улицах, приведение в исполнение приговоров председателя шариатского суда125126. Основными органами правосудия у мусульман Северного Кавказа являются российские народные суды. После советской эпохи российское право, с одной стороны, адат и шариат —с другой, существуют как бы в разных плоскостях . Институционализация мусульманского права, по оценкам экспертов, наталкивается на ряд вызовов, которые серьезно детерминируют расстановку правовых приоритетов на Северном Кавказе. Почему же шариатское правосудие малоэффективно даже в современном Дагестане? 125 Голос правды. Махачкала. 1992. № 10; Дагестанская правда. 1994. 3 марта; и др. IО А “ Гаджиев Р.Г. Ваххабизм: особенности его проявления на Северном Кавказе. Махачкала, 2002. 17 _ ~ Дудаев А.Х. Чеченское исламское государство // Аль-Каф. 1998. № 1. С. 1-6. 139 |
венно два Высших шариатских суда1. Начало в сентябре 1999 г. второй чеченской войны отодвинуло возможность создания жизнеспособных шариатских институтов на неопределенное время. В Чечне введение шариата оказалось политическим блефом, козырной картой в противоборстве военно-политических группировок. Чеченские шариатские суды имеют небольшое отношение к реальной шариатской практике. В своей деятельности они не раз грубо нарушали основные нормы мусульманского права. Руководившие ими полевые командиры участвовали в похищениях людей, торговле оружием и наркотиками На востоке Северного Кавказа шариату удалось занять de facto удалось занять небольшую нишу в жизни сельских и городских мечетных общин. Согласно сообщениям дагестанской прессы2 в десятках горных и предгорных колхозов сельские администрации (не всегда гласно) вернули мечетям большую часть приписанных к ним до коллективизации частных пашен и садов (вакфов), управляющихся по нормам мусульманского права. Вопреки российским и республиканским законам дореволюционные списки вакфов, сохранившиеся в частных библиотеках, получили юридическую силу. Общественное мнение селения следит за тем, чтобы новые владельцы мечетных земель вносили в мечетную кассу положенную часть урожая. В Цумадинском районе периодически происходило троекратное перераспределение сельских вакфов — в 1993, 1996, 1999 и 2000. Интересное исследование в дагестанском ауле Кироваул провел московский этнолог Д.В. Макаров, вскоре после образования там шариатского суда и шариасткой гвардии. Оба этих института были созданы совместно общинами «ваххабитов» и ^«традиционалистов», на которые вначале 90-х годов раскололось селение. Автор достаточно детально описывает деятельность шариатского суда: 1Акаев в.х. Указ соч. С. 106-107; Добаев И.П. Исламский радикализм. Ростов н/Д, 2003. и др. : Голос правды. Махачкала. 1992. № 10; Дагестанская правда. 03.03.1994 идр. 128 связаны узами близкого или далекого кровного родства; таким образом, выступление против шариатской гвардии здесь равносильно выступлению против своих собственных .родственников, что считается у горцев крайне предосудительным»1. Описание шариатского суда, сделанное в общине, около трети населения которой принадлежит к «ваххабитам», в целом подтверждает мои наблюдения над их деятельностью как в чисто «традиционалистских» джамаатах, вроде Агвали и Хуштада, так и в таких «ваххабитских» селениях, как Кванада и Саситли, откуда происходят лидеры дагестанских «ваххабитов» Б.М.Кебедов и А.А.Омаров. Таким образом, несмотря на вражду, разделяющую джамааты «ваххабитов» и их противников, шариатские суды, созданные обеими сторонами, имеют немало сходства. Этот институт возглавляет, как правило, имам соборной мечети (дибир/эфенди/кади). По пятницам он председательствует на заседаниях совета старейшин джамаата. Шариатские суды разбирают мелкие уголовные и брачно-семейные дела, оформляют завещания. Мой опыт полевой работы в Северном Дагестане показывает, что в основном их деятельность сводится к нотариальными функциям. Наряду с нормами фикха сельские кади вынуждены применять положения российского законодательства, например при оформлении разводов, а также некоторые принципы местного адата. К последнему обращаются, разбирая поземельные тяжбы между колхозниками, ссоры, возникающие из-за пользования оросительными каналами. В некоторых крупных горных селениях Дагестана при мечетях из молодежи 20-30-летнего возраста созданы отряды шариатской гвардии, заменившей собой дружинникЬв позднего советского времени. В их функции входит поддержание общественного порядка на улицах, приведение в исполнение приговоров председателя шариатского суда2. 1Макаров Д.В. Официальный и неофициальный ислам в Дагестане. М., 2000. С.61-66. 2 Гапжвнев Р.Г. Ваххабизм: особенности его проявления на Северном Кавказе. Махачкала, 2002. 130 Председатели возрожденных шариатских судов нередко входят в состав сельских и районных администраций. Наиболее авторитетные из них участвуют в разборе по адату или шариату участившихся в последнее время поземельных тяжб между селениями. Например, в 1991 г. в Цумадинском районе Дагестана спор за пастбищную гору между селениями Саситли, Кеди и Сильди разбирался с участием М.-С.Абакарова, возглавляющего шариатский суд при соборной мечети г. Хасавюрта, и его коллег С.-Г.Пирмагомедова из с. Агвали и М.-С.Газиева из с. Хуштада. С.-Г.Пирмагомедов представлял Цума-динский район на Съезде народов Дагестана, проходившем в 1992 г. Завершая описание шариатского суда, Д.Макаров делает вывод о «весьма ограниченном размере исламизации в Кировауле». По его мнению, воссоздание шариатских судов в регионе имеет только местное значение и пока не способно помочь решению серьезных проблем постсоветского Северного Кавказа, таких, как торговля наркотиками, похищение людей, урегулирование поземельных споров. Поэтому дагестанские мусульмане по-прежнему чаше обращаются к государственному законодательству. С этим выводом * • нельзя не согласиться. Успех введения шариатских судов в мелких горных селениях Северо-Восточного Кавказа объясняется относительно стабильной обстановкой в них. Тяжелые уголовные правонарушения встречаются тут крайне редко, порой раз в десятилетие. А в больших городах и даже в сельских райцентрах на равнине шариатские суды, лишенные эффективных средств принуждения, не имели успеха. Основными органами правосудия у мусульман Северного Кавказа являются российские народные суды. После советской эпохи российское право, с одной стороны, адат И шариат — с другой, существуют как бы в разных плоскостях. Например, шариатский брак (никах) сейчас российским законом игнорируется. В случаях многоженства никак просто регистрируется местным муллой. Только в некоторых дагестанских общинах, контролировавшихся «ваххабитами», при введении шариатских судов все государственные органы судебной власти были распущены. Последовательно этот принцип 131 |