|
120 действенной организации государственной жизни, для того чтобы закон не подавлял человека, важно определить области применения закона и норм морали. Вопрос о границах нравственного и правового мыслитель поднимает в работе «О сущности правосознания». Философ отталкивается от идеи ограниченности сферы действия юриспруденции: «Правовая «сеть», как и всякая сеть, имеет пустые промежутки; она не сковывает человека по рукам и ногам. Право не только не предусматривает все действия и состояния людей, но и не стремится к этому; а в том, что предусмотрено, оно не может действовать подобно законам природы»1 2. Соответственно, важно выявить область жизни человека, оказывающую влияние на различные стороны его бытия, в том числе и на правовую. Раскрытие основ и истоков права само по себе вовсе не определяет его возможности. В судебном делопроизводстве обращение к нравственным убеждениям не всегда результативно, тем не менее, оно позволяет скорректировать меру наказания, целостно представить картину правонарушения. В конечном итоге «виновность человека определяется внутренним состоянием его души и духа, а не внешним деянием, фактическая наличность и уголовная предусмотренность которого дают лишь Л основание для начатия предварительного следствия»”. Фактически подсудимый сам должен осознать степень своей виновности, а судья призван убедить его в правильности этих чувств и помочь ему предметно понять и искупить свою вину. Вместе с тем возникает вопрос, ставящий под сомнение необходимость обоснования права. Сама предметность и практичность права ставится под сомнение, что лишает его значимости в сознании граждан. В другой работе И.А. Ильин замечает, что справедливость не обеспечивается общими 1 Ильин И.А. О сущности правосознания // Ильин И.А. Собр. соч.: В 10 т. Т. 4. М., 1994. С. 171. 2 Там же. С. 222. |
людей предстаёт укоренение в общественном сознании ясных представлений о положительном, или позитивном праве. Для прояснения вопроса о способах воздействия позитивного права и государства на рост собственного духовного достоинства, следует определить рамки, в пределах которых обращение к силе закона целесообразно; но за которыми закон теряет смысл и значимость. Помимо этого, нам также важно рассмотреть соотношение естественного и положительного права в воззрениях И.Л. Ильина. Мыслитель обращает внимание на то, что даже если бы правовая регламентация была возможной, то это привело бы к ряду негативных последствий. Во-первых, люди из-за чрезмерной предусмотрительности и подчинённости закону потеряли бы всякую инициативу и стремление к самостоятельным суждениям. Во-вторых, авторитарное господство закона стеснило бы область нравственности, которая в значительной мере потеряла бы самостоятельность, и было бы трудно отличить поступки, определяемые нравственными мотивами, от действий, продиктованных буквой закона. Право, согласно воззрениям Ильина, должно предусматривать свободу определенных поступков и даже отстаивать эту свободу. Вместе с тем для действенной организации государственной жизни, для того чтобы закон не подавлял человека, важно определить области применения закона и норм морали. Вопрос о границах нравственного и правового мыслитель поднимает в работе «О сущности правосознания». Философ отталкивается от идеи ограниченности сферы действия юриспруденции: «Правовая «сеть», как и всякая сеть, имеет пустые промежутки; она не сковывает человека по рукам и ногам. Право не только не предусматривает все действия и состояния людей, но и не стремится к этому; а в том, что предусмотрено, оно нс может действовать подобно законам природы»1. Соответственно, важно выявить 109 1 Ильин И. А. О сущности правосознания // Там же, с. 171. область жизни человека, оказывающую влияние на различные стороны его бытия, в том числе и на правовую. Раскрытие основ и истоков права само по себе вовсе не определяет его возможности. В судебном делопроизводстве обращение к нравственным убеждениям не всегда результативно, тем не менее оно позволяет скорректировать меру наказания, целостно представить картину правонарушения. В конечном итоге «виновность человека определяется внутренним состоянием его души и духа, а не внешним деянием, фактическая наличность и уголовная нредусмотренность которого дают лишь основание для начатия предварительного следствия»1. Фактически подсудимый сам должен осознать степень своей виновности, а судья призван убедить его в правильности этих чувств и помочь ему предметно понять и искупить свою вину. Вместе с тем возникает вопрос, ставящий под сомнение необходимость обоснования права. Если право нс может регулировать все сферы жизнедеятельности общества, если законы можно нарушать, а наказания может и не быть, то зачем же нужно право? Сама предметность и практичность права ставится под сомнение, что лишает его значимости в сознании граждан. В другой работе Ильин замечает, что справедливость не обеспечивается общими правилами, но она, кроме удовлетворительных законов, ещё требует и справедливых людей, требует живого человеческого искания и творчества. Если в государстве нет живого и справедливого правосознания, то даже самые совершенные законы оказываются неэффективными. Значит, нужны не "правила", а верный настрой души, необходима воля к справедливости. Справедливость в обществе не обеспечивается развитым законодательством, последнее может быть действенным только в качестве надстройки к «живому» правосознанию. «Всякий закон есть отвлеченное правило. Никакой закон не может уловить и 1 Ильин И. О сущности правосознания // Там же, с. 222. ПО |