|
75 нравственности, равно как и их метафизические основы, философия и богословие осуществляли анализ понятий «добро» и «зло» в рамках одной традиции, когда столкновение со злом связано с его преодолением и становится возможным только для человека, совершающего духовное восхождение, т.с. в результате качественного самоизменения или перерождения. Главным критерием этого перерождения является наполненность любовью, что служит необходимым условием переосмысления пройденного пути человечества, в котором он стремиться научиться отличать добро от зла, истину от лжи, настоящую духовность от лукавой подделки. И.А. Ильин считал, что отправной точкой в определении сущности «зла» и * «добра» служат не ссылки на церковные догматы, а нравственно-ценностная основа субъективных проявлений личности, ее ответственности за свои поступки, за их объективную и субъективную сторону, форму и содержание. Н.О. Лосский продолжает тему ответственности человека следующим тезисом: «Нравственное добро и зло есть ценность поступков личного существа, а также ценность самой личности как источника поступков. Всякое лицо, будучи существом свободным и наделенным свойствами, правильное использование которых ведет к абсолютному совершенству, несет абсолютную нравственную ответственность за свои поступки» ’. Однако проблема, по мнению И.А. Ильина, заключается в том, что вопросы соотношения добра и зла, силы меча и степени совершенного злодеяния открываются и осмысливаются человеком далеко не сразу, их постижение и преодоление предполагает в нем значительную степень нравственной зрелости и религиозной чистоты: «Но когда человек постигает их внешний смысл, он убеждается в том, что они входят в самую сущность религиозного опыта и что они могут быть преодолены только на основании его аксиом»1 2. Анализ добра и зла у И.А. Ильина построен, во-первых, на безоговорочном 1 Лосский Н.О. Условия абсолютного добра: основы этики; характер русского народа. М., 1991. С. 125. 2 Ильин И.А. Аксиомы религиозного опыта // Ильин И.А. Собр. соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1993. С. 443. |
123 строится истинное понимание добра, исследуемое Ильиным не философски-абстрактно, а в тесной связи с важными человеческими проблемами. Этот подход Ильина вписывается в парадигму христианского богословия, сформулировавшего понятие естественного нравственного закона, на основании которого человечество в рамках различных национальных и мировоззренческих систем демонстрировало высокий уровень нравственных достижений. По мнению Архимандрита Платона, именно этот закон, являющийся определенным принципом бытия, служит законом разума, ориентирующим каждого человека в выборе добра, поскольку требование добра носит не только теоретический характер, но и имеет внутренне обязывающую силу [9, с. 53]. Хотя проблема сопротивления злу силою определяется Ильиным как философская, а не как богословская, необходимо отметить, что в изложении ее сути и соотношения понятий добра и зла, он рассматривает их, в первую очередь, с позиций христианского их понимания, хотя некоторые оппоненты философа и обвиняли его в отступлении от норм христианского учения (Ы.А.Бердяев, В.П.Вакар, З.Н.Гиппиус, Л.М.Добронравов, В.В.Зеньковский и др.) [131, т. 5, с. 289-556]. Анализ философских и публицистических работ Ильина показывает, что постановка и осмысление проблемы осуществляется им с точки зрения единства богословского и религиозно-философского опыта, ибо русская философия была традиционно чувствительна к проблематике добра и зла, как и православное богословие, которое во все времена придавало особое значение рассмотрению и раскрытию мировоззренческой системы ее понимания противостояния злу. С одинаковым интересом, исследуя проявления живой нравственности, равно как и их метафизические основы, философия и богословие осуществляли анализ понятий "добро" и "зло" в рамках одной традиции, когда столкновение со злом связано с его преодолением и становится возможным только для человека, совершающего духовное восхождение, т.е. в результате качественного самоизменения или перерождения. 124 Главным критерием этого перерождения является наполненность любовью, что служит необходимым условием переосмысления пройденного пути человечества, научиться отличать добро от зла, истину от лжи, настоящую духовность от лукавой подделки. Философско-религиозная и богословская аргументация многих русских философов (С.Н.Булгакова, Н.А. Бердяева, Н.О. Лосского, С.Л. Франка и др.) зиждется на понимании философского познания как познания на основе целостного духа, в котором разум соединяется с волей и чувством, где нет рационалистической рассеченности. Чаще всего именно религиозные философы вновь и вновь направляли внимание человека на идеи, бывшие когда-то смыслом жизни, которые затем становились чуждыми сознанию большинства. П.А.Флоренский, обозначая, таким образом, ряд важнейших проблем человечества, еще раз напоминает о важности одной из них вопросе соотношения добра и зла: "Понятие о зле, пишет он, исчезло с духовного горизонта, и представление о нем, как о недостатке добра, пелагиански настраивается на миро-отношение, хотя в разговорах это скрытое полу-пелагианство или пелагианство большинства прикрывается бессмысленным повторением церковного учения" [356, с. 457]. Ильин считал, что отправной точкой в определении сущности "зла" и "добра" служат не ссылки на церковные догматы, а нравственно-ценностная основа субъективных проявлений личности, ее ответственности за свои поступки, за их объективную и субъективную сторону, форму и содержание. Н.О. Лосский продолжает тему ответственности человека следующим тезисом: "Нравственное добро и зло есть ценность поступков личного существа, а также ценность самой личности как источника поступков. Всякое лицо, будучи существом свободным и наделенным свойствами, правильное использование которых ведет к абсолютному совершенству, несет абсолютную нравственную ответственность за свои поступки" [186, с. 125]. Однако проблема, по мнению Ильина, заключается в том, что вопросы соотношения добра и зла, силы меча и степени совершенного зло 125 деяния открываются и осмысливаются человеком далеко не сразу, их постижение и преодоление предполагает в нем значительную степень нравственной зрелости и религиозной чистоты. "Но когда человек постигает их внешний смысл, он убеждается в том, что они входят в самую сущность религиозного опыта и что они могут быть преодолены только на основании его аксиом" [124, с. 443]. Анализ добра и зла у Ильина построен, во-первых, на безоговорочном признании их внутренней субъективной природы, во-вторых, на необходимости нравственного самоопределения личности, выбора собственной позиции (активной, сопротивляющейся злу или пассивной, принимающей его). Определяя общую душевно-духовную природу добра и зла и их местонахождение душу человека, философ подчеркивает, что зло, равно как и добро — есть внутреннее явление. Помимо выше обозначенного общего, Ильин объединяет "добро" и "зло" в их сущностном содержании через наличность или отсутствие двух сочетающихся признаков: любви и одухотворения. Согласно такому утверждению, "добро есть одухотворенная любовь, зло противодуховная вражда", "добро есть любящая сила духа, зло слепая сила ненависти". Необходимо отметить, что философ вкладывает особый смысл в выделенные им понятия. Под злом подразумевается душевная склонность, присущую каждому из нас. Оно рождается там, где начинается человек, притом именно человеческий душевно-духовный мир. Зло слепая сила ненависти, оно противорелигиозно и носит противодуховную вражду. Добро же любящая сила духа, оно по своей природе религиозно и является одухотворенной любовью. Замыкает терминологический ряд тезис о том, что добро и зло определяются через наличность или отсутствие двух сочетающихся признаков: любви и одухотворения [131, т. 5, с. 43 47]. Полемика, развернувшаяся после выхода работы "О сопротивлении злу силою", одна из самых знаменитых в истории русской эмифации стала предметом специального изучения многих авторов, в том числе и современных. Поднятая автором тема здесь рассматривается с позиций со |