|
новлений, притом с восхождением всех дел в центральные ведомства, а затем к престолу, на высочайшее имя». Таким образом, если после закона 1872 г. даже такие недемократические суды, как палаты, были почти полностью устранены от решения дел о государственных преступлениях, то роль чинов прокурорского надзора не только не снизилась, но в некотором роде даже возросла. Дела о государственных преступлениях, которые министр юстиции, по соглашению с шефом, признавал в соответствии со ст. 29 закона 19 мая 1871 г. желательным разрешить в порядке административном, должны были рассматриваться, по существу, в министерстве юстиции. Материалом для такого рассмотрения служили жандармские дознания. Свои предложения о разрешении дела и мере наказания, если это было необходимо, министр юстиции направлял шефу жандармов, который мог сделать соответствующее замечание или предложение, но прибегал к этому весьма редко. После этого в министерстве юстиции составлялся доклад на имя царя. Следует заметить, что при назначении меры наказания Министерство юстиции никогда не ссылалось ни на какие уголовные законы. Контроль за исполнением императорских решений также осуществлял министр юстиции. Следовательно, его деятельность, в делах государственных преступлений носила не административный, управленческий, а административно-судебный характер. По Высочайшему повелению в июне 1878 г. при министре юстиции была создана особая комиссия под председательством товарища министра сенатора Э. Фриша, в которую вошли представители Министерства внутренних дел и III Отделения. В числе прочих комиссия рассмотрела вопрос о взаимоотношениях прокуратуры и жандармерии в ходе расследования политических преступлений. Она констатировала крайнюю медлительность жандармских дознаний, вызванную стремлением проводить их во что бы то ни стало с исчерпывающей полнотой. Так, впрочем, и предписывалось циркуляром шефа жандармов (1876 г.): «Чины корпуса жандармов должны 132 |
378 роли различных органов своего министерства он добавил: «До сих пор наше ведомство фактически соприкасалось с политическими делами лишь в одной своей отрасли, в лице прокуратуры и 161 центрального управления министерства юстиции». Таким образом, если после закона 1872 г. даже такие недемократические суды, как палаты, были почти полностью устранены от решения дел о государственных преступлениях, то роль чинов прокурорского надзора не только не снизилась, но, как мы увидим, в некотором роде даже возросла. Дела о государственных преступлениях, которые министр юстиции, по соглашению с шефом жандармов, признавал в соответствии со ст. 29 закона 19 мая 1871 г. желательным разрешить в порядке административном, должны были рассматриваться, по существу, в министерстве юстиции. Материалом для такого рассмотрения служили жандармские дознания. Свои предложения о разрешении дела и мере наказания, если это было необходимо, министр юстиции направлял шефу жандармов, который мог сделать соответствующее замечание или предложение, но прибегал к этому весьма редко. После этого в министерстве юстиции составлялся доклад на имя царя. Следует заметить, что при назначении меры наказания министерство юстиции никогда не ссылалось ни на какие уголовные законы. Контроль за исполнением императорских решений также осуществлял министр юстиции. Следовательно, его деятельность, по существу, в делах государственных преступлений носила не административный, управленческий, а административно-судебный характер. По высочайшему повелению в июне 1878 г. при министре юстиции была создана особая комиссия под председательством 160ПСЗ. II. Т. 54. Отд. 1. № 59491. Ст. 3. Слухоцкий Л. Очерк деятельности Министерства юстиции... С. 280. 379 бывшего товарища министра сенатора Э. Фриша, в которую вошли представители министерства внутренних дел и III отделения. В числе прочих комиссия рассмотрела вопрос о взаимоотношениях прокуратуры и жандармерии в ходе расследования политических преступлений. Она констатировала крайнюю медлительность жандармских дознаний, вызванную стремлением проводить их во что бы то ни стало с исчерпывающей полнотой. Так, впрочем, и предписывалось циркуляром шефа жандармов (1876 г.): «Чины корпуса жандармов должны производить его со всей тщательностью и с такой полнотою, чтобы можно было вывести заключение о роде и степени виновности привлеченных лиц и составить обвинительный Т акт». Поэтому если затем проводилось следствие, то оно, как правило, давало меньше материала, чем дознание. Проведение следствия было излишне еще и потому, что большинство политических дел рассматривалось не в судебном, а в административном порядке. Комиссия Фриша пришла к выводу о необходимости ограничить сферу административного разбирательства в пользу судебного и необходимости проведения предварительного следствия по всем политическим делам, однако ее законопроект по данному вопросу, одобренный Государственным советом, не был утвержден царем. Вероятно, итогом работы этой комиссии стали только Правила об арестах подозреваемых в политических преступлениях, утвержденные императором 1 сентября 1878 г. Эти правила предоставили право ареста «лиц, подозреваемых в совершении государственных преступлений или прикосновенности к ним, а равно в участии в противозаконных сообществах», «в уличных беспорядках или сходках, имеющих политический характер», чинам корпуса 162Руководство для чинов корпуса жандармов... С. 124. |