|
новые правила не испортили добрых отношений, складывавшихся между прокуратурой и жандармерией. «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 г. возложило высшее руководство охраной государственно-внутренних дел и обязало все ведомства оказывать ему «полное содействие». Прокуратура на местах этим положением была поставлена в определенную зависимость от губернаторов. Так, в соответствии со ст. 17 этого закона губернаторы имели право «требовать от прокурорского надзора представления для просмотра, на срок не выше двух недель, каждого отдельного следственного производства или дознания». Ст. 21 предоставляла полиции и жандармерии право задержания на срок до двух недель только по подозрению в прикосновенности к государственным преступлениям и производства обыска и выемки во всех без исключения помещениях, без санкции прокурора, а лишь с последующим уведомлением его. Производство дознания по закону 14 августа 1881 г. отличалось от дознания по закону 19 мая 1871 г. тем, что не требовало участия лиц прокурорского надзора. Это дознание проводилось тогда, когда не было вообще никаких доказательств виновности подозреваемого. Таким образом, оно в значительной мере выполняло функции розыска и обладало, многими атрибутами следствия. Так, начальник Старо-Оскольского отделения Харьковского жандармского управления железных дорог полковник Смирнов 21 апреля 1912 г. докладывал прокурору Курского окружного суда: «...17 числа, в уборной вагона второго класса прибывшего на станцию Старый-Оскол поезда № 91 обнаружен труп с огнестрельной раной в виске Епархиального Архитектора Василия Григорьевича Снегирева, дознание по сему факту произведено по 253 ст. Уст. Угол. Судоп., и вместе с сим за № 442 препровождено Товарищу Прокурора Курского Окружного Суда по Старо-Оскольскому уезду». 135 |
381 невозможно, прокуроры должны ограничиваться только получением копий постановления об аресте. Министр также предостерегал прокуроров от поспешного освобождения и в тех случаях, когда есть возможность начать предварительное расследование. Он сообщал, что революционеры хитры и коварны и нередко предъявляют при аресте поддельные документы, а «посему предложения офицерам корпуса жандармов или чиновникам полиции об освобождении обвиняемых от ареста должны быть делаемы лицами прокурорского надзора лишь в тех случаях, когда по тщательному изучению и обсуждению дела... они придут к несомненному убеждению, что к дальнейшему содержанию под стражей обвиняемого не представляется достаточных оснований».165Видимо, благодаря такому доходчивому разъяснению генерал-прокурора, новые правила не испортили добрых отношений, складывавшихся между прокуратурой и жандармерией. Да и новые политические ориентиры правительства 80-90-х гг. в целом не отразились на положении прокуратуры в государстве, хотя и привели к некоторому снижению уровня законности в стране. «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия» от 14 августа 1881 г. возложило высшее руководство охраной государственной безопасности на министра внутренних дел и обязало все ведомства оказывать ему «полное содействие». Прокуратура на местах этим положением была поставлена в определенную зависимость от губернаторов. Так, в соответствии со ст. 17 этого закона губернаторы имели право «требовать от прокурорского надзора представления для просмотра, на срок не свыше двух недель, каждого отдельного следственного 165Там же, 166Свод законов. 1892. Т. XIV. Прилож. 1 к ст. 1, § 1. производства или дознания». Ст. 21 предоставляла полиции и жандармерии право задержания на срок до двух недель только по подозрению в прикосновенности к государственным преступлениям и производства обыска и выемки во всех без исключения помещениях без санкции прокурора, а лишь с последующим уведомлением его. Производство дознания по закону 14 августа 1881 г. отличалось от дознания по закону 19 мая 1871 г. тем, что не требовало участия лиц прокурорского надзора. Это дознание проводилось тогда, когда не было вообще никаких доказательств виновности подозреваемого. Таким образом, оно в значительной мере выполняло функции розыска и обладало многими атрибутами не только дознания, но и следствия. Жандармам было предоставлено право производить все необходимые следственные действия, предусмотренные Уставом уголовного судопроизводства. Как указывала жандармская инструкция, это дознание следовало проводить в тех случаях, «когда желают удостовериться в политической неблагонадежности лица, для принятия какой-либо административной меры». Жандармам рекомендовалось «начинать дознание о всяком государственном преступлении на основании этого закона, так как удобнее перейти затем, если откроются факты, к 1 форменному дознанию». В этот период деятельность прокуратуры и в известной мере жандармерии в области расследования политических преступлений координировалась и направлялась сначала специальным политическим отделом, образованным в 1876 г. в составе уголовного отделения министерства юстиции. Но в связи с возраставшим потоком дел он вскоре перестал справляться со своими |