|
точнее, во всех присутственных местах губернии, а также в Сенате. Отцы «Судебной реформы» полагали, что в принципе участие прокурора в гражданских делах находится в противоречии с правилами. Участники процесса лишь иногда прислушивались к заключению прокурора, да и то только потому, что надеялись услышать в нем суть будущего судебного решения, так как часто оно делалось по прямой подсказке членов суда. Для прокурора эти заключения не представляли интереса, поскольку с делом внимательно он не знакомился и в том случае, когда суд принимал решение, противное заключению прокурора, у последнего не было возможности воспрепятствовать этому. В 1882 г. в «Журнале гражданского и уголовного права» появилась анонимная заметка, автор которой также негативно оценивал роль прокуратуры в гражданском процессе. Он отмечал, что «...публика, присутствующая в зале заседания, в большинстве случаев относится с полным равнодушием к взглядам прокуратуры на гражданские дела; она видит в этом одну лишь формальность... К такому взгляду на свои заключения приучили сами прокуроры. Отсутствие всяких юридических взглядов, часто ни малейшей мотивировки своих заключений вот обычная картина прокурорского участия в делах, где они специально призваны охранять силу самого закона».11 О том, что заключение прокурора превратилось «в пустую формальность, тягостную для прокуроров, ненужную для суда и смешную в глазах 12 публики», свидетельствовал Е. Васьковский, объясняя это отсутствием у прокуроров времени и желания заниматься гражданскими делами. Незаинтересованность в этих делах со стороны прокуратуры проистекала, как он полагал, из отсутствия возможности бороться с судом в отстаивании своего мнения, высказанного в заключении. Для улучшения создавшегося положения Е. Васьковский предлагал: во-первых, предоставить прокурору право протеста по судебным решениям; во-вторых, сократить число дел, по которым требуется заключение прокурора. Стороны, как и суд, не нуж152 |
407 Юренев писал, что вопрос о прокурорских заключениях из тех, где практика решительно расходится с теорией. Если в законе и его теоретическом обосновании по-прежнему сохранялось оставшееся от старого времени недоверие к судам и вера во всезнающего прокурора, то на практике оно оказалось совершенно опровергнуто. «Лица прокурорского надзора в своих заключениях по гражданским делам просто-напросто предлагают суду проект мотивированной резолюции как бы для того, чтобы помочь ему в разрешении дела». Но с навязанной ему ролью юрисконсульта суда прокурор справлялся, как правило, плохо, поскольку, отдавая большую часть времени и сил делам уголовным и лишь эпизодично участвуя в делах гражданских, он гораздо хуже членов гражданского суда знал * цивилистику. «По крайней мере, в числе нескольких сот дел с прокурорским заключением, в разрешении которых мне пришлось участвовать в течение трех с половиной лет, писал П. Юренев, не было положительно ни одного, в котором заключение прокурора сколько-нибудь помогало бы членам суда в постановлении решения».2 Прокурор относился к своим обязанностям обычно формально, и так же воспринимали эти обязанности суд и другие участники процесса. Гражданско-процессуальное законодательство наделяло прокурора функцией надзора за рассмотрением всех гражданских дел в судах или, точнее, во всех присутственных местах губернии, а также в Сенате. «Отцы судебной реформы» полагали, что в принципе участие прокурора в гражданских делах находится в противоречии с правилами. Участники процесса лишь иногда прислушивались к заключению прокурора, да и то только потому, что надеялись 209Юренев П. Об участии прокурорского надзора в гражданских делах//Журнал гражданского и торгового права. 1871. Кн. 4. С. 770, 771. 408 услышать в нем суть будущего судебного решения, так как часто оно делалось по прямой подсказке членов суда. Для прокурора эти заключения не представляли интереса, поскольку с делом внимательно он не знакомился, и в том случае, когда суд принимал решение, противное заключению прокурора, у последнего не было возможности воспрепятствовать этому. По данным П. Юренева, прокурорский надзор окружного суда в среднем уделял гражданским делам около шести часов в неделю. В 1882 г. в «Журнале гражданского и уголовного права» появилась анонимная заметка, автор которой также негативно оценивал роль прокуратуры в гражданском процессе. Он отмечал, что «публика, присутствующая в зале заседания, в большинстве случаев относится с полным равнодушием к взглядам прокуратуры на гражданские дела; она видит в этом одну лишь формальность... К такому взгляду на свои заключения приучили сами прокуроры. Отсутствие всяких юридических взглядов, часто ни малейшей мотивировки своих заключений вот обычная картина прокурорского участия в делах, где они специально призваны охранять силу самого закона».2 С иронией изображает прокурора в гражданском процессе известный комментатор Устава гражданского судопроизводства В.Л. Исаченко: «О самостоятельной разработке юридических вопросов, даже о прочтении тех дел, по коим от них требуются заключения, в огромном большинстве случаев и речи не бывает, все сводится к тому, что за 10, за 20 минут до открытия заседания гражданского отделения товарищ прокурора, очень редко сам прокурор, является в совещательную комнату и просит, чтобы его начинили. Начинка ограничивается тем, что ему говорят: по такому-то делу следует 409 сказать то-то, по такому то-то. Об обстоятельствах дела, о доказательствах, о смысле закона говорится только тогда, когда поучающий учителя сам интересуется делом или когда даваемое наставление представляется поучающему “несколько странным”, противоречащим совести. С такими вот знаниями лицо прокурорского надзора является в зал заседания и с краткостью, которой мог бы позавидовать любой лакедемонец, дает свои заключения —полагал бы в иске отказать; полагал бы “допросить свидетеля”, “произвести осмотр” и т. п. Бывает иногда, что к крайнему соблазну присутствующей публики прокурор перепутает только что наброшенные заключения и дает их совершенно невпопад: “полагал бы в иске отказать”, и получает в ответ: “суд постановил: утвердить такого-то малолетнего в правах такого-то наследства” и т. п.». 1 О том, что заключение прокурора превратилось «в пустую формальность, тягостную для прокуроров, ненужную для суда и 917 смешную в глазах публики», свидетельствовал Е. Васьковский. Он объяснял это отсутствием у прокуроров времени и желания заниматься гражданскими делами. Незаинтересованность в этих делах со стороны прокуратуры проистекала, как он полагал, из отсутствия возможности бороться с судом в отстаивании своего мнения, высказанного в заключении. Для улучшения создавшегося положения Е. Васьковский предлагал, во-первых, предоставить прокурору право протеста по судебным решениям, во-вторых, сократить число дел, по которым требуется заключение прокурора. Стороны, как и суд, не нуждаются в помощи прокурора, поскольку Роль прокуратуры в гражданском процессе // Там же. 1882. Кн. 8. С. 15. Исаченко В.Л. Гражданский процесс: Практический комментарий. Т. 1. Минск, 1890. С. 848. 212 Васьковский Е. Недостатки Устава гражданского судопроизводства // Журнал юридического общества. СПб., 1895. Кн. 1. С. 29. |