|
обвинении в суде. Однако проблема прокурорского надзора в гражданском процессе была неразрушима только для тех деятелей, которые стремились к ее разрешению лишь на словах. Казенные учреждения научились за 40 лет защищать свои права, используя адвокатуру и своих штатных юрисконсультов, а до защиты интересов несовершеннолетних, глухонемых или сельских обществ правительству дела не было. Предложение отдать даже несколько штатных единиц из числа лиц прокурорского надзора для постоянной работы в гражданских судах, в то время как революционное движение продолжало расти, так же как и уголовная преступность, министерство юстиции расценивало как действия, направленные на подрыв законности в стране. 1 июня 1909 г. в Государственную думу было внесено законодательное предложение «Об освобождении чинов прокурорского надзора от дачи заключений по гражданским делам». Оно было подписано 31 членом фракции октябристов. В нем говорилось о тяжелом положении работников прокуратуры в России, об их постоянном переутомлении, нервном напряжении, которое «разрушает физические силы». А поскольку увеличить штаты прокуратуры не представлялось возможным, то следовало освободить ее от некоторых функций. Предлагалось отменить заключения прокуроров, так как они «решительно никакого значения для гражданского суда не имеют, да и не могут иметь», а только приводят к затягиванию процесса. Это предложение, одобренное Думой, было направлено для подготовки законопроекта в Совет министров и министерство юстиции. 18 июня 1909 г. министр юстиции И.Г. Щегловитов получил письмо председателя Совета министров П.А. Столыпина с просьбой подготовить соответствующий законопроект и вынести его на обсуждение Совета мини21 стров. В ноябре того же года проект был подготовлен и направлен П.А. Столыпину и тогдашнему министру внутренних дел A.A. Макарову. 160 |
надзора в гражданском процессе была неразрешима только для тех деятелей, которые стремились к ее разрешению лишь на словах. На деле было два возможных пути решения проблемы. Первый французский путь. На этом пути необходимо было наделить прокурорский надзор всеми правами участника процесса, позволить вступать в любое дело на любой его стадии, если этого требует охрана государственных или общественных интересов или прав и охраняемых законом интересов граждан. При этом, естественно, можно было сохранить обязательное участие прокурора в некоторых, обозначенных в законе категориях дел, а также учредить специальных товарищей прокуроров по гражданским делам. Но этот путь требовал определенных расходов и поэтому был неприемлем для царской администрации и министерства юстиции в частности. Все, что генерал-прокурор сумел бы так или иначе извлечь для своего ведомства из государственного бюджета, он непременно бросил бы на помощь в преследовании уголовных преступлений. Казенные учреждения научились за 40 лет защищать свои права, используя адвокатуру и своих штатных юрисконсультов, а до защиты интересов несовершеннолетних, глухонемых или сельских обществ правительству дела не было. Предложение отдать даже несколько штатных единиц из числа лиц прокурорского надзора для постоянной работы в гражданских судах, в то время как революционное движение продолжало расти, так же как и уголовная преступность, министерство юстиции расценивало как действия, направленные на подрыв законности в стране. Был и другой путь германский, его давно предлагали работники суда и прокуратуры и поддерживали ученые-юристы. Практически этот путь вел к ликвидации прокурорского надзора в гражданском процессе и превращению прокуратуры в «об 418 винительную власть». Кто и почему препятствовал развитию прокурорского надзора в этом направлении? Думается, прежде всего косность и рутина правящей бюрократии. И, видимо, если бы не Государственная дума, министерство юстиции никогда не решилось бы на сколько-нибудь серьезный шаг в этом направлении. Освобождение прокуроров от ненужных, бесполезно обременяющих их дел пришло не от исполнительной, а от законодательной власти. Не генерал-прокурор, глава судебного ведомства, который обладал правом законодательной инициативы, а российский «парламент» освободил суд и прокуратуру от бессмысленной волокиты. 1 июня 1909 г. в Государственную думу было внесено законодательное предложение «Об освобождении чинов прокурорского надзора от дачи заключений по гражданским делам». Оно было подписано 31 членом фракции октябристов. В нем говорилось о тяжелом положении работников прокуратуры в России, об их постоянном переутомлении, нервном напряжении, которое «разрушает физические силы». А поскольку увеличить штаты прокуратуры не представлялось возможным, то следовало освободить ее от некоторых функций. Предлагалось отменить заключения прокуроров, так как они «решительно никакого значения для гражданского суда не имеют, да и не могут иметь», а только приводят к затягиванию процесса. Это предложение, одобренное Думой, было направлено для подготовки законопроекта в Совет министров и министерство юстиции. 18 июня 1909 г. министр юстиции И.Г. Щегловитов получил письмо председателя Совета министров П.А. Столыпина с просьбой подготовить соответствующий законопроект и вынести его на 419 обсуждение Совета министров. В ноябре того же года проект был подготовлен и направлен П.А. Столыпину и тогдашнему министру внутренних дел A.A. Макарову.223 19 января 1910г. Совет министров одобрил данный законопроект и решил вынести его на обсуждение Государственной думы. В объяснительной записке к законопроекту, в полном согласии с мнением Государственной думы, отмечалось, что «в подавляющем большинстве случаев заключения прокурора не соответствуют требованиям закона и на практике превращаются в пустую 225 формальность, тягостную для прокуроров и ненужную для суда». Это вновь объяснялось отсутствием времени, знаний, прав и т. д. Составители записки, не мудрствуя лукаво, заимствовали аргументацию в опубликованных работах по этой теме. В проектах предлагалось в принципе отменить все прокурорские заключения по гражданским делам, оставив лишь в порядке исключения те дела, в которых прокурор не только дает заключения, но и выступает в качестве одной из сторон, как, например, по делам брачным в случае отсутствия ответчика. Соответственно ст. 343 предлагалось отменить полностью и при этом аргументировалась отмена каждого ее пункта: п. 1 отменялся, поскольку казенные учреждения не нуждались более в поддержке прокуратуры; п. 2, в котором речь шла о защите интересов сословных учреждений, по тем же причинам; несовершеннолетние и иные лица, упомянутые в п. 3, хотя и нуждались попрежнему в охране их законных интересов и не могли их в полной мере осуществить без посторонней помощи, но должны были 222РГИА. Ф. 1405. Оп. 531. № 778. Л. 4. 223Там же. Л. 5. 224Там же. Л. 63. 225Там же. Л. 18. |