|
«представителя правительства»" прямо записано в законе 1862 года, который дополнительно обязывал прокуроров быть представителями государства в делах, «касающихся до казны». За преступления и проступки по службе прокуроры подлежали суду только по постановлению кассационного департамента Сената, но от принципа несменяемости авторы «Основных положений...» уже отказались. Генерал-прокурор, он же министр юстиции осуществлял ведомственный контроль над подчиненными. «Основные положения о преобразовании судебной части в России» являлись развернутой концепцией грядущей судебной реформы. 27 сентября 1862 года император утвердил доклад государственного секретаря, содержавший план дальнейших работ по ее реализации. В ходе работы Комиссии поступило 448 отзывов, но практически никто из участников обсуждения не выступил против реорганизации прокуратуры и не поставил под сомнение целесообразность участия прокурора в уголовном процессе в качестве обвинителя. За сохранение общего надзора прокуратуры выказался лишь один из участников обсуждения.6 Тогда это предложение звучало как глас вопиющего в пустыне. Отметим, что впервые законодательный проект выносился на обсуждение ши рокой общественности. После опубликования «Основных положений ...» началась разработка Судебных уставов.7 Примечательно, что в конце XIX начале XX вв. призывы вернуть прокуратуре функции общего надзора прозвучали вновь. А.Ф. Кони, например, считал упразднение общего надзора «большой ошибкой составителей Судебных Уставов». Встречались и предложения об ограничении функций прокуратуры. Среди рецензентов были даже принципиальные противники существования прокуратуры вообще. Несмотря на то что об опасности усиления прокурорской власти над судами и сращения их с администрацией предупреждал В.Д. Спасович, сторонник теории разделения властей, большинство участников обсуждения согласились с теоретическими тезисами «Основных положений... » об от35 |
130 За преступления и проступки по службе прокуроры подлежали суду только по постановлению кассационного департамента Сената, но от Принципа несменяемости авторы “Основных положений ...” уже отказались. Генералпрокурор, он же министр юстиции осуществлял ведомственный контроль за подчиненными. “Основные положения о преобразовании судебной части в Россни” являлись развернутой концепцией грядущей судебной реформы. 27 сентября 1862 года император утвердил доклад Государственного секретаря, содержавший план дальнейших работ по ее реализации. Подготовка проектов должна была вестись в Государственной канцелярии специально учрежденной Комиссией для составления проектов Судебных Уставов. Ее председатель, статс-секретарь В.П. Бутков, обратился со специальным приглашением к профессорам юридических факультетов, членам судебного ведомства и другим заинтересованным лицам с просьбой о содействии. К обсуждению приглашались как теоретики права, так и практики из прокуратуры и других ведомств. В ходе работы Комиссии поступило 448 отзывов1, но практически никто из участников обсуждения не выступил против реорганизации прокуратуры и не поставил под сомнение целесообразность участия прокурора в уголовном процессе в качестве обвинителя. За сохранение общего надзора прокуратуры выказался лишь один из участников обсуждения2. Тогда это предложение звучало как глас вопиющего в пустыне. Отметим, что впервые законодательный проект выносился на обсуждение широкой общественности. После опубликования “Основных положений ...”3 началась разработка Судебных Уставов. Свое положительное влияние на этот процесс оказал тот факт, что в конце 1862 года министром юстиции вместо графа В.Н. Панина, оказывавшего упорное сопротивление всем преобразовани1Джанишев Г.А. Первые страницы в истории судебной реформы в России. 1863-1867. // Русская старина. 1885. Т. XLVII. № 9. С. 482. 2 Казанцев С.М. История царской прокуратуры. С. 133. 3 Основные положения преобразования судебной части в России. // Журнал министерства юстиции. 1862. № 10. С. 2-11. 131 ям и пытавшийся в новую систему судопроизводства внести элемейты феодального права, которые свели бы на нет все положительные достижения юриспруденции и практики, отраженные в проектах, был назначен Д.Н. Замятнин, сторонник судебной реформы. Примечательно, что в конце XIX начале XX вв. призывы вернуть прокуратуре функции общего надзора прозвучали вновь. А.Ф. Кони, например, считал упразднение ■ общего надзора “большой ошибкой составителей Судебных Уставов”1. Полагаем, что вряд ли это было просто ошибкой, скорее всего правительство последовательно избавлялось от института надзора за исполнительной властью, создавая для себя комфортные условия. Встречались и предложения об ограничении функций прокуратуры. Среди рецензентов были даже принципиальные противники существования прокуратуры вообще2. Несмотря на то, что об опасности усиления прокурорской власти над судами и сращения их с администрацией предупреждал В.Д. Спасович, ’Ф сторонник теории разделения властей. Но большинство участников обсуждения согласились с теоретическими тезисами “Основных положений ...” об отделении судебной власти от обвинительной и о возложении на прокуроров уголовного преследования и исключительного надзора за следствием. За полное устранение прокуратуры от непосредственного участия в следствии высказался только один чиновник Министерства внутренних дел3. Роли прокурора в гражданском процессе уделялось сравнительно мало внимания, однако и в этом вопросе мнения разделились на прямо противоположные. Одни предлагали устранить прокуратуру из гражданского процесса вообще (“и без того достаточно ходатаев”), другие настаивали на одинаковом объеме полномочий прокуроров и в гражданских, и в уголовных делах4. Разработчики Судебных Уставов полагали, что участие прокурора в гражданском судопроизводстве находится в противоречии с правилами состязательного про1 Кони А.Ф. Собрание сочинений. В 8-ми т. Т. 5. М., 1968. С. 7. 2 Муравьев Н.В. Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности. С. 386. ■* Казанцев С.М. История царской прокуратуры. С. 135. 4 Казанцев С.М. Указ, сочинение. С. 137. |