|
« особенно в настоящем она руководствуется не законом, но собственным произволом. Объяснение верное, но недостаточное. Если власть беззаконна, для так называемых «обычных» людей естественно объединяться в противостоянии этому беззаконию, пытаться заставить власть соблюдать закон. Правовой нигилизм представляет собой составную часть нигилистической ментальности, основанием которой выступает отчуждение к праву, свойственное как государственной власти, так и народным массам. Как справедливо отмечает Д.Н. Вороненков, «правовой нигилизм вошел в Ф кровь и плоть народа, проявляясь не столько в нарушении народными массами права, сколько в незнании его и пренебрежении им»52. Кроме того, указанный автор выделяет наиболее характерные особенности современного правового нигилизма: 1) его подчеркнуто демонстративный, волевой, агрессивный и неконтролируемый характер; 2) глобальность, массовость, широкое распространение не только среди граждан, социальных групп, но и в официальных государственных структурах, законодательных, исполнительных и правоохранительных органах власти; 3) многообразие форм проявления от криминальных до легальных; 4)#> особая степень разрушительности; 5) слияние с политическим, нравственным, духовным, экономическим нигилизмом, образующими вместе единый деструктивный процесс. Важнейший вывод делает В.Н. Синюков: «право сейчас не есть форма общественного сознания в России. В лучшем случае россияне просто «применяют» законы, в худшем прикрывают ими властно-политическую деятельность» . Суровая жизнь русских людей воспитала в них глубокое уважение к сильной воле, упорству в достижении цели и бурным эмоциональным переживаниям. Желая быть свободными людьми, они в то же время хотели £^ _ Вороненков Д.Н, Правовой нигилизм и правовой идеализм: (теоретико-правовое исследование). Дисс... канд. юр. наук.Коломна, 1999. С. 174. 53 Синюков В.Н.Россия в XXI веке: пути правового развития //Журнал российского права. 2000. № 11. С. 1011. 43 |
навыки ее использования требуют наличия определенных материальных ресурсов и личностной активности. Что касается традиционной российской ментальности, то она отражает глубокий пласт общественного сознания и выражает морфологию на генетическом, архитипическом уровне, прежде всего внепозитивные, образные, символические образы правовой культуры1. Как отмечает В.Н. Синюков, ментальность —это «своего рода умственный и духовный строй народа, его духовная инварианта. Ментальность отражает фундаментальные устойчивые структуры сознания, которые как бы образуют костяк, остов правовой культуры, неизменный во времени, выступающий глубинным регулятором поведения и даже бытия человека в мире» . Одной из черт российской ментальность является неуважение к закону, что нередко объясняется характером власти в России: и в прошлом, и особенно в настоящем она руководствуется не законом, но собственным произволом. Объяснение верное, но недостаточное. Если власть беззаконна, для так называемых «обычных» людей естественно объединяться в противостоянии этому беззаконию, пытаться заставить власть соблюдать закон. Правовой нигилизм представляет собой составную часть нигилистической ментальности, основанием которой выступает отчуждение к праву, свойственное как государственной власти, так и народным массам. Как справедливо отмечает Д.Н. Вороненков, «правовой нигилизм вошел в кровь и плоть народа, проявляясь не столько в нарушении народными массами права, сколько в незнании его и пренебрежении им» . Кроме того, указанный автор выделяет наиболее 1 Ментальность имеет очевидную связь с культурологической концепцией К. Юнга, в основе которой лежит «коллективное бессознательное». Архетипы являются общечеловеческими первообразами и выступают как содержание «коллективного бессознательного». Последнее передается по наследству и является базой, на которой вырастает человеческая психика. Под влиянием врожденных программ, универсальных образцов поведения находятся не только элементарные поведенческие реакции, вроде безусловных рефлексов, но также восприятие, мышление, воображение. Если сознание не принимает опт архетипов, если символическая передача этого опыта становится невозможной, то арехетипы могут вторгаться в культуру в самых примитивных и жестоких формах (индивидуальные и массовые психозы, беспорядки, войны и т.д.). См. Юнг К. Архетип и символ.М., 1991.С.98, Юнг К.Г. Об архетипах коллективного бессознательного //Вопросы философии. М. 1988.-Ы 1.-С. 133-152 2 Синюков В.Н., Синюкова Т.В. К вопросу о российской правовой доктрине в XXI веке // Вопросы теории государства и права: новые идеи и подходы. Выпуск 2 (").2000. —С.57 3 Вороненков Д.Н. Правовой нигилизм и правовой идеализм: (теоретико-правовое исследование). Дисс... канд. юр. наук.Коломна, 1999,С. 174; 48 характерные особенности современного правового нигилизма: 1) его подчеркнуто демонстративный, волевой, агрессивный и неконтролируемый характер; 2) глобальность, массовость, широкое распространение не только среди граждан, социальных групп, но и в официальных государственных структурах, законодательных, исполнительных и правоохранительных органах власти; 3) многообразие форм проявления —от криминальных до легальных; 4) особая степень разрушительности; 5) слияние с политическим, нравственным, духовным, экономическим нигилизмом, образующими вместе единый деструктивный процесс. «Важнейший вывод, который необходимо сделать, как справедливо отмечает В.Н. Синюков, право сейчас не есть форма общественного сознания в «применяют» законы, в худшем — прикрывают ими властно-политическую деятельность» . Суровая жизнь русских людей воспитала в них глубокое уважение к сильной воле, упорству в достижении цели и бурным эмоциональным переживаниям. Желая быть свободными людьми, они в то же время хотели бы возложить на государство заботу о наиболее насущных проблемах своей материальной жизни. В связи с этим В. Чиркин предлагает новое истолкование концепции «социального государства», связанное с отказом от иждивенчества, и предполагающее, «что государство берет на себя заботу о фундаментальных нуждах человека (инфраструктура, медицина и др.), но он сам должен повседневно заботиться о себе и своей семье». Атомизация общества питает индивидуализм, не ограничивает и не уравновешивает (как в развитых демократических обществах) культурой ассоциативного, группового действия, она усиливает традиционный для российского социума комплекс социальной слабости личности. Человек ощущает свою беспомощность перед лицом власти «сильных мира сего», процессов, происходящих в обществе, у него отсутствует способность, умение, 49 1Синюков В.Н. Россия в XXI веке: пути правового развития // Журнал российского права.* 2000.№ 11.С. 10-11 2Чиркин В. О стратегии и тактике конституционной реформы в России// Власть.-1999.-№12.С.16 |