|
В конце 70-х начале 80-х гг. получает распространение точка зрения о приоритетности правового аспекта свободы совести над другими аспектами, то есть усиливалась идеологизация правовых норм. Так, по мнению Ю.А.Агешина, в это время действующее право все более идеологизировалось и все теснее срасталось с политикой и идеологической теорией, активно выступало как идеологический фактор формирования мировоззрения людей1 . Подобные представления некоторыми авторами, исследующими правовой аспект свободы совести, на наш взгляд, воспринимались слишком прямолинейно. Высказывалась даже точка зрения, что происходит усиление атеистической направленности советского законодательства, в том числе норм Административного и Уголовного кодексов. Давались на основе этих рассуждений и соответствующие рекомендации, что «путем глубокого разъяснения правовых знаний можно поднять уровень мировоззрения до атеистического», что «эффективным средством нравственно-идеологического воспитания является народный суд, судебное разбирательство» в отношении верующих и религиозных организаций2. Разумеется, что подобные теоретические толкования правового аспекта свободы совести оборачивались на практике грубыми нарушениями принципов демократии. Таким образом, правовой аспект свободы совести предполагает наличие в государстве законодательства, обеспечивающего своим гражданам возможность реализовать это право. В юридическом плане данная категория советскими учеными-правоведами традиционно рассматривалась как правовой институт, совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе осуществления этой свободы, а также в качестве субъективного права, то есть права, принадлежащего конкретному лицу. В этой связи актуальным является исследование вопроса о правовом институте свободы совести, отраженном в законодательстве бывшего Союза ССР, а затем Российской Федерации. 1Агешин, Ю.А. Политика, право, мораль. • М., 1982. * С. 19. : Шабинский, М.Е. Советское право и религиозное сознание.-Душанбе, 1973.-С . 17. |
граждан иных конфессий, официальная церковь выполняет монопольную функцию социального контроля. Учитывая, что реальное обеспечение свободы совести зависит от адекватного научного определения этого понятия, нам представляется необходимым обратиться к самому понятию свободы совести, разобраться в аспектах понятийного аппарата в рассматриваемой сфере. По мнению отечественных ученых, одним из наиболее разработанных и в то же время достаточно противоречивых является правовой аспект свободы совести. В свое время предлагалось рассматривать свободу совести как личное право гражданина, подчеркивалось, что свобода совести имеет индивидуальный характер, чем и отличается от остальных прав и свобод*. Такого рода утверждения, на наш взгляд, требуют пояснений, иначе они могут создать ложное представление о том, что свободу совести следует рассматривать автономно от других демократических прав и свобод. Широкое распространение имела традиция рассматривать правовой аспект свободы совести упрощенно, подменяя теоретический анализ ссылками на соответствующие положения Конституции. Так в 60-е годы были распространены такие приемы подмены теоретического анализа многократно повторяемыми декларациями, что содержание свободы совести составляет возможность для всех граждан исповедовать любую религию или атеистам не исповедовать никакой религии и вести научно-атеистическую пропаганду2. В конце 70-х начале 80-х гг. получает распространение точка зрения о приоритетности правового аспекта свободы совести над другими аспектами, то есть усиливалась идеологизация правовых норм. Так, по мнению Ю. А. Агешина, в это время действующее право все более идеологизировалось и все теснее срасталось с политикой и идеологической 1 См.: А.И. Лепешкин. Курс советского государственного права. М 1961. Т.1. С .190; Ф.М. Рудинский. Свобода совести в СССР. М., 1961. С.7. 2См.: И.С. Арнаутов. Как понимать свободу совести. Махачкала,.1963. С.З. теорией, активно выступало как идеологический фактор формирования мировоззрения людей1. Подобные представления некоторыми авторами, исследующими правовой аспект свободы совести, на наш взгляд, воспринимались слишком прямолинейно. Высказывалась даже точка зрения, что происходит усиление атеистической направленности советского законодательства, в том числе норм административного и уголовного кодексов. Давались на основе этих рассуждений и соответствующие рекомендации, что «путем глубокого разъяснения правовых знаний можно поднять уровень мировоззрения до атеистического», что «эффективным средством нравственно-идеологического воспитания является народный суд, судебное разбирательство» в отношении верующих и религиозных организаций2. Разумеется, что подобные теоретические толкования правового аспекта свободы совести оборачивались на практике грубыми нарушениями принципов демократии. Таким образом, правовой аспект свободы совести предполагает наличие в государстве законодательства, обеспечивающего своим гражданам возможность реализовать это право. В юридическом плане данная категория советскими учеными-правоведами традиционно рассматривалась как правовой институт, совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе осуществления этой свободы, а также в качестве субъективного права, то есть права принадлежащего конкретному лицу. В этой связи актуальным является исследование вопроса о правовом институте свободы совести, отраженном в законодательстве бывшего СССР, а затем Российской Федерации. 1См.: Ю.А. Агешин. Политика, право, мораль. М., 1982. С. 19. 2См.: М.Е. Шабинский. Советское право и религиозное сознание. Душанбе, 1973. С. 17. |