|
32 другими, вплоть до уничтожения, устрашить, психологически подавить, парализовать их волю, подчинить ее своим замыслам. Раньше представлялось, что террористы это те, кто убивает, устраивает кровавые расправы, совершает похищения людей; ныне же стало ясно: насилию можно подвергаться и с помощью средств массовой информации, способных нагнетать любые настроения, в том числе всеобщий ужас, отчаяние, панику, растерянность. А значит лица, в чьих руках находятся СМИ, имеют возможность это использовать в своих политических интересах. В отношении к терроризму западных исследователей можно разделить на «катастрофистов» и умеренных. Так, директор Института по изучению терроризма при Нью-Йоркском университете И. Александер подчеркивает, что появление терроризма, «этого беспрецедентного, непредсказуемого и ужасного метода борьбы, посредством которого ничем не ограниченные и беспорядочные акты насилия превратили весь мир буквально в арену сражения, иллюстрирует крайнюю уязвимость всех правительств и стран, несмотря на их политические симпатии и убеждения... Безопасность любого общества, любой страны подвергается угрозе со стороны террористов»1. Исследователям, придерживающимся крайних взглядов, экстремистский вызов представляется глобальным бедствием, настоящим бичом современного общества. Государственные институты подвергаются его атакам неделя за неделей, месяц за месяцем на огромном пространстве от Филиппин до Чада и от Аргентины до Индонезии. «Но наиболее тревожным аспектом этого нового терроризма, подчеркивает директор Лондонского института по изучению конфликтов Б. Крозье, следует считать то, что он направлен против либеральных систем Запада и прозападных 2 демократических режимов Востока» . Следующим этапом террористического движения могут стать атаки против важнейших жизненных коммуникации. Несмотря на то, что мнения западных политологов весьма различаются, они едины в своем выводе об опасном характере террористического вызова*2 I International terrorism. National, regional & global perspectives / Y. Alexander (ed.). New York, 1976, p. XVI 2 Crozier B. Time to get tough with terrorists reader's digest Plesentville. 1973. Ap. № 612. p. 89-90 |
оказывались случайные люди. Все более частыми становились массовые побоища. Так, в октябре 1983 г. произошло массовое убийство пассажиров ночного автобуса, следовавшего из Амритсара в Дели. Ответственность взяли на себя сикхские экстремисты, которые в дальнейшем неоднократно повторяли такие акции. Одна из основных задач террористических организаций массовая деморализация населения. «Сценарий устрашения», как правило, продумывается и идеологически обосновывается. Он включает не только стрельбу, взрывы бомб, но также манеру поведения, часто необычную одежду и маски, воинственную риторику, психологический прессинг. Все делается для того, чтобы вызвать ужас и замешательство у широкой публики, подорвать чувство безопасности и доверия к институтам власти. Иногда такая тактика достигает успеха. Массовая истерия была вызвана, например, летом 1985 г. Тогда сотни американских авиатуристов вернули в кассы туристических агентств билеты на поездку в Европу, поскольку произошел внезапный всплеск террористической активности. Он начался с похищения аэробуса компании «Транс уорлд эйрлайнз», следовавшего по маршруту Афины-Рим, и продолжался несколько месяцев. Истерия повторилась на следующий год, нанеся серьезный финансовый ущерб авиакомпаниям, туристическим центрам и всей индустрии сервиса в Европе. Аморализм террористов подчеркивается тем, что иногда самые жестокие преступления совершаются ради достижения внешнего эффекта, которого нередко добиваются с помощью средств массовой информации. Террористам необходима возможно большая аудитория, максимальный отзвук, широкий резонанс. Они обычно предполагают и просчитывают реакцию политических партий и правительств, широкой общественности. Эта реакция порой важнее для террористов, чем убийство намеченной жертвы. Юридический аспект терроризма представляет немалые трудности в силу отсутствия однозначного понимания феномена и сложности его отграничения от уголовной преступности и различных форм освободительной борьбы. Несомненно, терроризм криминален по своей природе, но какие насильственные акты являются террористическими? Сложность различения понятий «террорист» и «борец за свободу», обусловленность подхода к этому вопросу идеологическими позициями в течение ряда лет во многом блокировали антитеррористическую деятельность ООН и других международных организаций. Существуют и другие юридические проблемы. Так, бросая вызов государству, обществу, международной общественности, терроризм одновременно стремится максимально использовать весь комплекс гражданских и политических прав, предоставляемых этим же государством привлечь к себе внимание и сочувствие, интегрироваться в международно-правовое и юридическое пространство современной цивилизации, обеспечить захваченным террористам статус «военнопленных». В отношении к терроризму западных исследователей можно разделить на «катастрофистов» и умеренных. Так, директор Института по изучению терроризма при Нью-Йоркском университете Й. Александер подчеркивает, что появление терроризма, «этого беспрецедентного, непредсказуемого и ужасного метода борьбы, посредством которого ничем не ограниченные и беспорядочные акты насилия превратили весь мир буквально в арену сражения, иллюстрирует крайнюю уязвимость всех правительств и стран, несмотря на их политические симпатии и убеждения... Безопасность любого общества, любой страны подвергается угрозе со стороны террористов» [Там же, р. XVI]. Исследователям, придерживающимся крайних взглядов, экстремистский вызов представляется глобальным бедствием, настоящим бичом современного общества. Государственные институты подвергаются его атакам неделя за неделей, 34 месяц за месяцем на огромном пространстве от Филиппин до Чада и от Аргентины до Индонезии. «Но наиболее тревожным аспектом этого нового терроризма, подчеркивает директор Лондонского института по изучению конфликтов Б. Крозье, следует считать то, что он направлен против либеральных систем Запада и прозападных демократических режимов Востока» [8. р. 89-90]. Следующим этапом террористического движения могут стать атаки против важнейших жизненных коммуникаций. Если этот этап наступит, пишет П. Дженк, возникнет хаотический неконтролируемый распад цивилизованной жизни, который может начаться с лишения Лиссабона питьевой воды, отключения телефонно-телеграфной системы в Риме, полной изоляции БуэносАйреса от окружающего мира или затопления метрополитена в Лондоне [9, р. 29]. Тезис об «угрозе цивилизации» переплетается в западной литературе с мнением о «растущей уязвимости» современного государства в условиях активизации терроризма. «Говорят, что лишь некоторые страны, например, Италия, Великобритания или Франция терпят большой урон. Но многие, в том числе развивающиеся страны идут по тому же пути. Все государства независимо от того, демократические они или авторитарные, не будут иметь иммунитета в будущем от нападений террористов», утверждал еще в конце 70-х годов Д. Карлтон [10, р. 207]. Умеренно ориентированные политологи не всегда согласны с такими крайними суждениями. Дж. Байер Белл считает, например, терроризм рутинной политической стратегией, хотя и необычной в отношении применяемых средств. По его мнению, революционные и националистические движения, прибегавшие к терроризму, «важный аспект истории Запада более чем двух последних столетий» [11, р. 39]. Тактика террористов, по его мнению, не является чем-то новым. Так, ИРА прямой преемник организаций, участвовавших в восстании 1789 г. Организационные основы ИРА сложились в 1848 г., а структура почти не изменилась с 1916 г. Террористы могут иногда пролагать себе путь к власти, но они не в состоянии разрушить основы современной цивилизации. «ИРА не может уничтожить своими бомбами Лондон, "Черный Сентябрь" покончить с мировым воздушным сообщением. Нужно со всей ответственностью заявить, что близкая катастрофа всем нам не грозит» [Там же, р. 40]. Однако независимо от точки зрения на катастрофогенность современного терроризма, никто не может отрицать, что он стал действовать не только в локальном и региональном, но и в международном масштабе. Сфера его действий простирается не только на сухопутную территорию, но также на воздушное и морское пространство. Современные террористические организации ставят под угрозу воздухоплавание и мореходство, бизнес, коммуникации и др. Большинство ученых считают современный терроризм явлением, качественно и количественно отличным от экстремистских движений прошлого, что говорит о необходимости его пристального изучения на междисциплинарном уровне. В небывалой доныне активизации террористов опасна прежде всего их бескомпромиссная атака на моральные и политические ценности современной цивилизации, демократические институты, стабильность и свободу выбора. Несмотря на то, что мнения западных политологов весьма различаются, они едины в своем выводе об опасном характере террористического вызова как в западных, так и в развивающихся странах; подчеркиваются такие характеристики современного терроризма, как глобализация, политическая многоликость, динамизм в изменении внешнего облика, ясно обозначенная международная направленность. По мнению ученых, он является важным фактором и компонентом конфликтных ситуаций в современном мире. 35 |