|
греховной воли, ограничивать свободу их действий. С. Л. Франк пытался преодолеть вековой раздор между двумя верами верой в Бога и верой в человека. «Вера в самодержавно-неограниченную власть человека как высшего, самовластного хозяина своей жизни противоречиво сочетается с верой в служение неким абсолютным не зависящим от самочинной человеческой воли, нравственным ценностям»1. По его мнению, ограничение возможностей пользования соматическими правами есть ограждение жизни от гибельных последствий греховной воли, а поэтому оно допустимо и оправдано. Конституционное ограничение соматических прав человека (а к этому присоединяется В. И. с Крусс) явилось бы тем реальным внешним фактором, который способствовал бы решению задачи сущностного преодоления греха (морального зла) в человеке. Необходимо заметить, что С. Л. Франк вовсе не призывал к организационно-принудительному ограничению «свободы греховной воли». Государство не должно заниматься внутренним перевоспитанием человека, которое является делом только его автономной воли и Бога. «Единственное, что может и должно здесь делать право и государство, это, не касаясь непосредственно нутра человеческой души, создавать внешние условия, наиболее благоприятные для свободного внутреннего самоусовершенствования человека. И с этим можно, пожалуй, согласиться. Наше исследование не претендует на анализ всех соматических прав человека. Объем и тема работы ограничивают нас рассмотрением лишь части из этих прав, в том числе имеющих прямое отношение к проблеме смерти. При этом следует заметить, что мы не отождествляем понятия «право на смерть» и «право на эвтаназию». Эти понятия соприкасаются, но не сливаются воедино. Не все виды ухода из Франк С. Л. Указ. соч. С. 5. Франк С. Л. Указ. соч. С. 333. |
115 ка как «личные», поскольку они имеют своеобразные институциональные признаки . «Комплекс соматических прав не является элементом негативного статуса личности, природа их скорее биполярна: здесь человек не только претендует на автономность поля своей юрисдикции, но и заявляет встречные соответствующие его намерениям пользователя позитивные претензии к обществу в плане их обеспечения и гарантирования. Исключительно своеобразен здесь и предмет правовых притязаний: будучи лишь отчасти (потенциально) материальным, он вместе с тем принципиально определен персональными характеристиками правообладателя» . Проблема соматических прав человека не является новой. И ее решение вовсе не однозначно. Христианство, в том числе мораль католической церкви и протестантская этика, решительно выступает против допустимости биотехнологий в сфере пользования соматическими правами. Они исходят из того, что «человек по-настоящему человечен только тогда, когда он создан Богом и не пытается производить манипуляции с самим собой» . Интерпретируя православную антропологию С.Л. Франка, известного русского религиозного философа, и, в частности, идеи, высказанные в его книге «Реальность и человек», следует сделать вывод о том, что государство и право обязаны ограждать жизнь людей от гибельных последствий их греховидной воли, ограничивать свободу их действий. С.Л. Франк пытался преодолеть вековой раздор между двумя верами —верой в Бога и верой в человека. «Вера в самодержавно-неограниченную власть человека как высшего, самовластного хозяина своей жизни противоречиво сочетается с верой в служение неким абсолютным, не зависящим от самочинной человеческой воли, нравственным ценностям»4. По его мнению, ограничение возможностей пользования соматическими правами есть ограждение жизни от табельных последствий греховной воСм.: Крусс В И Указ. соч. Медицина, этика, религия и право. С. 173-174. Медицина н права человека: Пер. с фр. М., 1992. С. 43. Франк С Л Реальность и человек. СПб., 1997. С. 5. 116 ли, а поэтому оно допустимо и оправдано. Конституционное ограничение соматических прав человека (а к этому присоединяется В.И. Крусс) явилось бы тем реальным внешним фактором, который способствовал бы решению задачи сущностного преодоления греха (морального зла) в человеке. Необходимо заметить, что С.Л. Франк вовсе не призывал к организационнопринудительному ограничению «свободы греховной воли». Государство не должно заниматься внутренним перевоспитанием человека, которое является делом только его автономной воли и Бога. «Единственное, что может и должно здесь делать право и государство, это, не касаясь непосредственно нутра человеческой души, создавать внешние условия, наиболее благоприятные для свободного внутреннего самоусовершенствования человека» . И с этим можно, пожалуй, согласиться. Наше исследование не претендует на анализ всех соматических прав человека. Объем и тема диссертации ограничивают нас рассмотрением лишь части из этих прав, имеющих прямое отношение к проблеме смерти (право на смерть, трансплантацию, эвтаназию). При этом следует заметить, что мы не отождествляем понятия «право на смерть» и «право на эвтаназию». Эти понятия соприкасаются, но не сливаются воедино. Не все виды ухода из жизни можно отнести к разряду «легкой смерти». Мы оставим в стороне и такие проблемы, как самоубийство и аборты, которые заслуживают самостоятельных разработок. Современные медицинские технологии позволяют не только продлить жизнь больного, но и значительно продлить его агонию. Именно поэтому вопрос об отношении к смерти должен рассматриваться не в зависимости от С # возможностей медицинской техники или новейших лекарств, а в плане человеческих ценностей, в том числе правовых, в плане естественных прав и свобод человека и гражданина. Постановка вопроса о праве на смерть с точки зрения обычных канонов и давней культурной традиции, согласно которой в основе всякого права ле1Франк С Л Указ. соч. С. 333. |