Проверяемый текст
Казнина Елена Борисовна. Концепт вера в диалогическом христианском дискурсе (Диссертация 2004)
[стр. 51]

должны использовать философию, ее терминологию как один из важных инструментов для наиболее полного раскрытия богооткровенных истин» [Игумен Августин (Никитин) 1978: 55].
Протопресвитер В.Боровой, отмечая значение русской религиозной философии, пишет, что «несмотря на трагические ошибки в понимании современных или исторических событий,
<...> они проникновенно, убедительно умели увязать проблемы «веры» с животрепещущими запросами и нуждами современного человечества» [Протопресвитер Боровой 1984: 76].
С другой у Иеромонаха Серафима (Роуза), мы читаем: «Николай Бердяев ни в какое нормальное время не считался бы православным христианином.
Его можно было бы охарактеризовать как гностика-гуманиста, философа, черпавшего свое вдохновение скорее от западных сектантов и мистиков, чем из православных источников.
То, что его до сих пор называют в некоторых православных кругах православным философом или даже богословом, всего лишь печальное
следствие религиозного невежества нашего времени» [Иер.
Серафим (Роуз) 1998:
17].
Оценивая русскую религиозную философию, Г.Флоровский писал: «...
о современной русской религиозной философии привыкают говорить, как о каком-то очень своеобразном творческом порождении русского духа.
Это совсем неверно.
Напротив, замена богословия религиозной философией
харакгерна для всего западного романтизма, в особенности же для немецкой романтики.
Это сказывалось и в католическом спекулятивном
богословии романтической эпохи.
И в русском развитии это один из самых западнических эпизодов» [Флоровский 1991:
492].
Как пишут прот.
В.
Зеньковский, Н.О.
Лосский, Н.А.
Бердяев и другие авторы, русские религиозные философы
исходили из той мысли, что православие означает иное восприятие и понимание христианства, нежели католичество и протестантизм, а потому на основе его, в свете его может быть найден новый подход к основным вопросам культуры и жизни, практически построено новое мировоззрение.
Н.О.
Лосский выразил это в следующих словах: «Основная задача русской религиозно-философской литературы есть
5 1
[стр. 189]

189 считает, что «философское ...предстает не как прием или метод, т.е.
как узкологическое, но как материал для воссоздания ментальных характеристик русского сознания в слове» (Колесов, 1996, с.31).
В этой связи культурологически ориентированный анализ дискурса русских религиозных философов, в котором нашли отражение мировоззренческие основания концепта верау представляется важным для данной работы.
Другой, не менее важной, причиной обращения к религиознофилософским текстам является тот факт, что именно на философской почве шло обсуждение проблематики христианской веры, а не в сфере церковного дискурса.
Отношение церкви к русской религиозной философии неоднозначно.
С одной стороны, она признается Церковью как одно из направлений богословия.
«В XIX веке определились два основных направления развития богословской мысли: академическое богословие и религиозно-философский поиск» (Православный церковный календарь, 1980, с.
138).
«Современные богословы должны использовать философию, ее терминологию как один из важных инструментов для наиболее полного раскрытия богооткровенных истин» (Игумен Августин (Никитин), 1978, с.
55).
Протопресвитер В.Боровой, отмечая значение русской религиозной философии, пишет, что «...несмотря на трагические ошибки в понимании современных или исторических событий, ...
они проникновенно, убедительно умели увязать проблемы веры с животрепещущими запросами и нуждами современного человечества» (Протопресвитер
В.
Боровой, 1984, с.
76).
С другой, у Иеромонаха Серафима (Роуза), мы читаем: «Николай Бердяев ни в какое нормальное время не считался бы православным христианином.
Его можно было бы охарактеризовать как гностика-гуманиста, философа, черпавшего свое вдохновение скорее от западных сектантов и «мистиков», чем из православных источников.
То, что его до сих пор называют в некоторых православных кругах «православным философом» или даже «богословом», всего лишь печальное


[стр.,190]

следствие религиозного невежества нашего времени» (Иер.
Серафим (Роуз), 1998,
с.
17).
Оценивая русскую религиозную философию, Г.Флоровский писал: «...о современной русской религиозной философии привыкают говорить, как о каком-то очень своеобразном творческом порождении русского духа.
Это совсем неверно.
Напротив, замена богословия религиозной философией
характерна для всего западного романтизма, в особенности же для немецкой романтики.
Это сказывалось и в католическом спекулятивном
ботсловии романтической эпохи.
И в русском развитии это один из самых западнических эпизодов» (Флоровский, 1991,
с.
492).
Как согласно выражают прот.
В.
Зеньковский, Н.О.
Лосский, Н.А.
Бердяев и другие авторы, русские религиозные философы,
начиная с Хомякова в особенности, исходили из той мысли, что православие означает иное восприятие и понимание христианства, нежели католичество и протестантизм, а потому на основе его, в свете его может быть найден новый подход к основным вопросам культуры и жизни, практически построено новое мировоззрение.
Н.О.
Лосский выразил это в следующих словах: «Основная задача русской религиозно-философской литературы есть
строение православно-христианского мировоззрения, раскрывающее богатое содержание и жизненную действенность главных догматов христианства, которые во многих умах превратились в омертвевшие формулы, оторванные от жизни и миропонимания» (Лосский, 1991, с.
128).
В этой связи задачей данного этапа исследования является выявление специфических русских элементов в семантической структуре концепта вера и концептов, образующих его концептосферу.
В качестве материала для исследования взяты тексты философов-славянофилов (А.С.
Хомяков и П.И.
Киреевский), а также тексты, составляющие дискурс русского религиозного ренессанса.
Дискурс русской религиозной философии, с одной стороны, уникальный, «не сопоставимый непосредственно с другими типами дискурса, 190

[Back]