|
Горский суд применял санкции по отношению к тем, кто не выполнял его решения. Согласно ст. 32 «Временных правил...», горские словесные суды имели право штрафовать как самого обвиняемого, так и свидетелей, не являвшихся на судебное заседание. За неявку свидетеля в первый раз назначался штраф в 5 руб., за второй 10 руб., неявившийся па суд обвиняемый платил штраф в 25 руб. В соответствии со ст. 65 «Временных правил...», вошедшие в законную сил}' решения горского суда должны были исполняться под контролем местной п о л и ц и и , созданной российской администрацией. Потерпевшая сторона могла жаловаться на медленное исполнение решений горских судов начальнику Кубанской или Терской областей. Местное население но собственной воле редко обращались в горские словесные суды. Среди них бытовало мнение, что такое обращение позорно. К тем людям, которые подавали жалобы в горские суды, общинники относились плохо. В народе считалось, что хорошие отношения между участниками исходного конфликта, урегулированного с помощью медиаторов, восстанавливаются быстро, а между теми, кто судился в горском суде, —никогда тте восстанавливаются. Интересно одно дело, рассмотренное во Владикавказском окружном суде. Суд разобрал дело об убийстве односельчанина в кабардинском селении Верхнее Кожоково и вынес решение о ссылке виновного на каторжные работы. Однако потерпевшая сторона попросила передать дело в медиаторский суд, так как решение окружного суда не освобождало участников этого дела от кровной мести. В прошении говорилось, что если стороны не примирятся с помощью медиаторов, то могут произойти столкновения, поскольку «отец убийцы переступает границы кабардинского обычая: не дает оскорбленной семье дороги, ходит вооруженным. Мы же ходим безоружными и дожидаемся окончания дела». Окружной суд согласился с этим380. В другом случае окружной суд своим решением даже способствовал усилению враждебных отношений между участниками исходного конфликта. Суд рассмотрел дело об убийстве односельчанина, в результате чего оправ144 380 Бабич, И Л . Указ. раб. С. 120. |
88 Наследство могло быть передано бывшему владельцу зависимого человека, если между ними было установлено так называемое духовное родство. Установление духовного родства описывается в этом архивном деле и проходило следующим образом: "Кто из неизвестного рода говорит второму лицу, известному родом: "Ты, будь моим братом господином, будешь моим наследником, когда я умру и дашь за меня дият (цена крови, выплачиваемая родственникам убитого), когда я окажусь преступником". Если второе лицо соглашалось на это, договор между ними считался состоявшимся. Однако между К. Кубатовым и И.Зепшевым такого договора не имелось. Между тем с заключением Закавказского духовного правления не согласился кадий Майкопского горского словесного суда. Он считал, что, согласно шариатским нормам фараид и радия половину наследства следовало отдать дочери умершего. По шариатскому праву сабабия, другая половина должна была отдана бывшему владельцу, с которым у умершего был договор уилях. Этот договор кадий признал действительным. Он представил иную версию толкования данного договора. Кадий указывал, что умерший получил свободу по общему закону об освобождении от крепостного права в 60-70-е годы ХIХ в. Тем не менее по нормам шариата существовало понятие духовного освобождения, которое дает рабу его хозяин. Если хозяин отпускает своего раба добровольно, то между ними возникают новые отношения духовного родства. Они становятся как бы братьями приобретая одинаковые взаимные права на наследство. Однако если господин, освобождая раба, получил от него выкуп, то по нормам шариата он утрачивал право уилях. Как подчеркивал кадий Майкопского горского словесного суда, институт наследственного права уилях имел преимущества перед правом радия. При таких разных толкованиях К.Кубатов предложил обратиться за третьим заключением к оренбургскому муфтию. Однако горский словесный суд не прислушался к его просьбе, а решил руководствоваться заключением Закавказского духовного правления 616 и отказал К.Кубатову в иске. Основываясь на архивных данных, можно сделать вывод о том, что адыги по собственной воле редко обращались в горские словесные суды. В адыгской общине бытовало мнение, что такое обращение позорно. К тем людям, которые подавали жалобы в горские суды, общинники относились плохо. В народе считалось, что хорошие отношения между участниками исходного конфликта, урегулированного с помощью медиаторов, восстанавливаются быстро, а между теми, кто судился в горском суде, никогда не восстанавливаются 617 . Интересно одно дело, рассмотренное во Владикавказском окружном суде. Суд разобрал дело об убийстве односельчанина в кабардинском селении Верхнее Кожоково и вынес решение о ссылке виновного на каторжные работы. Однако потерпевшая сторона попросила передать дело в медиаторский суд, так как решение окружного суда не освобождало участников этого дела от кровной мести. В прошении говорилось, что если стороны не примиряться с помощью медиаторов, то могут произойти столкновения, поскольку "отец убийцы переступает границы кабардинского обычая: не дает оскорбленной семье дороги, ходит вооруженным. Мы же ходим безоружными и дожидаемся окончания дела". Окружной суд согласился с этим 618 . В другом случае окружной суд своим решением даже способствовал усилению враждебных отношений между участниками исходного конфликта. Суд рассмотрел дело о убийстве односельчанина, в результате чего оправдал виновного. Это вызвало негодование со стороны родственников потерпевшего и началась вражда, длившаяся три года. За это время потерпевшая семья совершила четыре попытки отомстить. Затевались ссоры на улице, в мечети. Один из членов семьи виновного писал в прошении: "В последнее время стараются встретиться на каждом шагу, так что дело дошло до того, что нельзя никуда из дому выйти". Семья потерпевшего требовала, чтобы родственники виновного покинули селение. Спустя три года конфликтующие стороны дали согласие на рассмотрение дела в медиаторском суде 619 . Еще один случай. На заседании Нальчикского горского словесного суда рассматривался конфликт между односельчанами: один из них отказал другому в женитьбе на своей 90 привилегированных сословий, состоявшие на военной службе в русской армии. О процессе русификации лиц привилегированных сословий на протяжении ХIХ в. писал М.В. Покровский 633 . Часто именно адыги военные обращались в органы русской администрации на Северном Кавказе с просьбой защитить их от нападок односельчан. Например, житель селения Наурузово совершил прелюбодеяние с женой односельчанина. Общинники во избежание столкновений заставили его поселиться в другом селении. Он подчинился, однако очень хотел вернуться домой, но общинники и старшина отказывали ему в этом. Тогда мужчина обратился к начальнику Пятигорского округа с просьбой помочь ему вернуться в свое селение 634 . Или другой случай. В 1848 г. в Кабарде один князь убил другого. Оба состояли на военной службе в русской армии. Виновный, опасаясь мести со стороны родственников, обратился в Кабардинский временный суд с просьбой оградить его от нападок родственников потерпевшего 635 . Еще в одном случае родственники виновного в убийстве князя, состоявшего на военной службе, отказались помочь ему выплатить компенсацию. Он обратился к начальнику центра Кавказской линии генерал-майору Г.Р.Эристову с просьбой заставить его родственников оказать ему помощь 636 . Обычно адыги военные просили словесный суд определить виновным в краже, убийстве или даже в нанесении незначительного ранения или побоев либо длительное тюремное заключение, либо смертную казнь. Однако при рассмотрении подобных дел горские суды предпочитали применять нормы адата, а именно выплату компенсации за причиненный ущерб 637 . И с п о л н и т е л ь н ы е с а н к ц и и. Горский суд применял санкции по отношению к тем, кто не выполнял его решения. Согласно ст. 32 ‘‘Временных правил...‘‘, горские словесные суды имели право штрафовать как самого обвиняемого, так и свидетелей, не являвшихся на судебное заседание. За неявку свидетеля в первый раз назначался штраф в 5 руб., за второй 10 руб., неявившийся на суд обвиняемый платил штраф в 25 руб. В соответствии со ст.65 ‘‘Временных правил..‘‘, вошедшие в законную силу решения горского суда должны были исполняться под контролем местной полиции, созданной российской администрацией. Потерпевшая сторона могла жаловаться на медленное исполнение решений горских судов начальнику Кубанской или Терской областей. Р о с с и й с к о е с у д о п р о и з в о д с т в о Российские судебные органы, применявшие исключительно российское законодательство, во второй половине ХIХ в. были созданы только в Осетии. С 1871 г. по 1918 г. тяжелые уголовные преступления, совершенные в осетинских селениях (ранения, убийства, изнасилования), причинение материального ущерба (кражи) и поземельные тяжбы находились в ведении мировых судов. Апелляционной инстанцией для них был Владикавказский окружной суд 638 . Дела в суд попадали по рапортам сельских старшин, при рассмотрении которых суд применял российские нормы наказания, в частности, лишение свободы в виде ссылки в Сибирь на каторжные работы. За убийство суд определял 8-12 лет По мнению М.В.Покровского, ‘‘одним из главных каналов, по которым происходило включение значительной части адыгейской военно-феодальной знати в ряд господствующего класса России, была ее служба в русской армии. Как правило, это были князья и дворяне, не имевшие специального военного образования и производившиеся в офицерские чины русской армии исключительно для поощрения‘‘. Многие из них, поселившись в казачьих станицах, с течением времени стали пользоваться поземельными правами на общих основаниях со всеми казачьими офицерами, совершено потеряв связи со своими селениями. Но большинство же офицеров продолжали жить в своих селениях и только в случае особой необходимости принимали участие в военных действиях российской армии. М.В. Покровский подчеркивал, что многие из них вместе с офицерскими чинами были наделены и полицейскими полномочиями. Они были обязаны следить за ситуацией в своем селении. М.В.Покровский называл их ‘‘отеческой полицией‘‘. Дети многих из офицеров получали образование и воспитание в российских учебных заведениях. |