|
У дагестанских народов, например, если столкновение предвещало несчастье и касалось сына, мать говорила последнему: «Прекрати. Пусть молоко из моих грудей будет тебе ядом, если ты не изменишь своего решения». Это считалось самым тяжким проклятием, и сын, считаясь с матерью и женщинами, вообще уступал21'. У осетин, карачаевцев, адыгов для примирения конфликтующих сторон использовался еще один институт. Его суть заключалась в том, что если убийце удавалось открыто или тайно коснуться губами груди матери потерпевшего, он становился родственником всей семьи потерпевшего и мог не бояться мести с их стороны218. Если эта церемония делалась с согласия матери потерпевшего, то старший этого рода произносил следующие слова: «Да пусть никогда не повторится вражда между нами, да пусть нас вечно связывают узы родства и дружбы!». Однако род обиженного, как отмечал М.А. Меретуков, редко добровольно соглашался провести эту церемонию. Чаще обидчик совершал ее тайком219. С конфликтами у адыгов, к примеру, были связаны рощи пенекассан, где росли священные деревья. Как писал И.Ф. Бларамберг, «если мужчины и женщины, совершившие преступление или убийство, скроются в лес пенекассан и повяжут себе на шею какую-либо тряпку из числа висящих на деревьях, то они освобождаются от наказания, как состоящие под покровительством божества»220. 86 217Магомедов, P.M. Обычаи и традиции народов Дагестана / P.M. Магомедов. Махачкала. 1969. С. 106. Дюбуа де Монпере, Ф. Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, Армению и в Крым / Ф. Дюбуа де Монпере // ЛБКИБА. Нальчик, 1974. С 104; Грабовский, Н.Ф. Очерки суда и уголовных преступлений в Кабардинском округе / Н.Ф. Грабовский // Сводные сведения о кавказских горцах (далее ССКГ). Вып. 9. Тифлис, 1876. С. 32. 2,9 Меретуков, М.А. Усыновление у адыгов в XIX в. / М.А. Меретуков // Уч. зап. Адыгейского научноисследовательского института языка. Т. 8. Майкоп, 1968. С. 264. 230Бларамберг, И.Ф. Указ. раб. С. 375. |
30 кровной местью, имеющие лишь внешнюю близость с аталычеством‘‘. Эти явления рассматривались М.О.Косвеном в качестве " специфических форм урегулирования вражды, возникавшей вследствие убийства" 6 . Если виновный в убийстве желал примириться с родственниками убитого им человека, то либо сам, либо кто-нибудь из его товарищей тайно похищал ребенка из семьи потерпевшего. По сообщению З.М. Налоева и Х.М.Думанова, у адыгов использовались два термина для обозначения таких воспитанников пlур къан и лъыщlэжыпщlэ къан 7 . Первый применялся к ребенку, которого просто брали на воспитание, а второй по отношению к ребенку, которого воспитывали в качестве компенсации за причиненный ущерб. О существовании юридического аспекта в функционировании института аталычества писали многие путешественники и адыгские просветители в ХVII ХIХ вв. (Ш-Б.С.Ногмов, Хан-Гирей, К.Ф.Сталь и др.). Так, Хан-Гирей уточнял, что к этой традиции прибегали только в тех случаях, когда другие бытовавшие у адыгов формы примирения не возымели успеха 8 . А К.Ф.Сталь указывал на применение комбинированной формы примирения: выплаты половины размера положенной за ущерб компенсации и воспитание ребенка из семьи потерпевшего, как это было сделано во время примирения двух известных на Северо-Западном Кавказе темиргоевской и гатукаевской княжеских семей (Болотоковых и Керкеновых) 9 . В ХVI ХVIII вв., в осетинской, карачаевской и адыгской общинах установившиеся между сторонами кровные отношения могли быть урегулированы посредством брака между взрослыми детьми из враждующих семей 10 . Существовали у народов Северного Кавказа и некоторые формы ‘‘женского‘‘ посредничества. Согласно нормам обычного права, совершивший убийство человек, мог прибегнуть к покровительству женщины, скрывшись на ее половине дома. Убийца чувствовал себя в безопасности до тех пор, пока находился в ее доме. Если кровник хотел отомстить виновному за убийство или ранение своего родственника, он должен был дождаться, когда тот покинет дом женщины 11 . Тем не менее, как указывал И.Ф.Бларамберг, отдаваться под защиту женщины, по адыгским народным представлениям, считалось ‘‘постыдным‘‘ 12 . Кроме того, если пожилая, уважаемая в своей общине женщина, принадлежавшая к привилегированному сословию, оказывалась свидетельницей драки, она могла, сняв с головы платок, встать между дерущимися. Участники конфликта обязаны были прекратить ссору 13 . У осетин, карачаевцев, адыгов для примирения конфликтующих сторон использовался и институт молочного родства 14 . Его суть заключалась в том, что если убийце удавалось открыто или тайно коснуться губами груди матери потерпевшего, он становился родственником всей семьи потерпевшего и мог не бояться мести с их стороны 15 . Если эта церемония делалась с согласия матери потерпевшего, то старший этого рода произносил следующие слова: ‘‘Да пусть никогда не повторится вражда между нами, да пусть нас вечно связывают узы родства и дружбы!‘‘ 16 . Однако род обиженного, как отмечал М.А.Меретуков, редко добровольно соглашался провести эту церемонию. Чаще обидчик совершал ее тайком. С конфликтами у адыгов были связаны рощи пенекассан, где росли священные деревья. Как писал И.Ф.Бларамберг, ‘‘если мужчины и женщины, совершившие преступление или убийство, скроются в лес пенекассан и повяжут себе на шею какую-либо тряпку из числа висящих на деревьях, то они освобождаются от наказания, как состоящие под покровительством божества‘‘ 17 . Приняв российское подданство, большинство северокавказских народов в первое время не испытывали со стороны российской администрации значительного давления на жизнь общины. Первые российские попытки реформирования адыгского судопроизводства имели место в конце ХVIII в. В 1790-х годах в Кабарде были образованы так называемые родовые суды и родовые расправы. Эти судебные органы получили право рассматривать все гражданские и мелкие уголовные дела, применяя нормы адата. Крупные уголовные дела адыгов передавались на рассмотрение в так называемый Верхний Пограничный суд, который обязан был применять законы Российской империи. Как отмечали Т.Х.Кумыков и В.Х.Кажаров, 95 ПРИМЕЧАНИЯ 1 Кажаров В.Х. Адыгская Хаса. Нальчик, 1992.С.66. 2 Там же С.53. 3 Ферран. Путешествие из Крыма в Черкесию через земли ногайских татар, в 1709 г. // Адыги, балкарцы, карачаевцы в известиях европейских авторов ХIII-ХIХ вв. (далее АБКИЕА). Нальчик, 1974. С.110. 4 Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина ХVI 30-е годы ХIХ в.) М., 1963. С.127. 5 Бларамберг И.Ф. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа // АБКИЕА. С.397-398; Рейнеггс Я. Всеобщее историко-топографическое описание Кавказа. // Там же. С.211. 6 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. С.110-111. 7 Сообщения сделаны в личных беседах автора с к.филол.н.З.М.Налоевым и д.и.н. Х.М. Думановым. 8 Ногмов Ш.-Б.С. История адыхейского народа, составленная по преданиям кабардинцев. Тифлис, 1861. С.34; ХанГирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1978. С.130. 9 Ногмов Ш.-Б.С. Указ. раб. С.34; Хан-Гирей. Указ. раб. С.130. 10 Гаглоев Х.Д. Из истории судопроизводства у осетин // Известия Юго-осетинского НИИ АН Грузинской ССР. Вып.13. Цхинвали, 1964. С. 256, Эдиева Ф.Д. Социальный дуализм обычая кровной мести карачаевцев в ХIХ в.// Из истории Карачаево-Черкесии. Вып.7. Черкесск, 1974. С.333. 11 Граф Орбелиани. Путешествие мое из Тифлиса до Петербурга (о Кабарде) // Археолого-этнографический сборник. Вып.1. Нальчик, 1974. С.230; Неизвестный автор. Описание кабардинцев, 1815-1818 гг. // Уч. зап. Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института. Т.13. Нальчик, 1957. С.388. 12 Бларамберг И.Ф. Указ. раб. С.385. 13 Там же. 14 Гаглоев Х.Д. Указ. раб. С. 256, Эдиева Ф.Д. Указ.раб. С.333. 15 Дюбуа де Монпере Ф. Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, Армению и в Крым // АБКИЕА; Паллас Р.С. Заметки о путешествиях в южные наместничества российского государства в 1793 и 1794 гг. // АБКИЕА. С.221; Грабовский Н.Ф. Очерк суда и уголовных преступлений в Кабардинском округе // Сб. сведений о кавказских горцах. Вып.9. Тифлис, 1876. С.32; Васильков В.В. Очерк быта темиргоевцев //Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып.29. Тифлис, 1901. С.42-45, 74-76; Хан-Гирей. Указ. раб. С.130. 16 Меретуков М.А. Усыновление у адыгов в ХIХ в.// Уч.зап.Адыгейского научно исследовательского иститута языка. Т.8. Майкоп, 1968. 17 Бларамберг И.Ф. Указ. раб. С.375. 18 Кумыков Т.Х. Из истории судебных учреждений в Кабардино-Балкарии (ХVIII ХIХ в.) // Уч.зап.КабардиноБалкарского НИИ. Т.19. Нальчик, 1963. С.90-93; Кажаров В.Х. Традиционные общественные институты кабардинцев и их кризис в конце ХVIII первой половине ХIХ века. Нальчик, 1994. С.417-425. 19 Кажаров В.Х. Адыгская Хаса... С.91-92, 97-101. 20 Кажаров В.Х. Традиционные общественные... С.417-425. 21 Ногмов Ш.-Б.С. Указ. раб. С.162-170. 22 Мамбетов Г.Х. Традиционная культура кабардинцев и балкарцев. Нальчик, 1994. С.131. 23 Кумыков Т.Х. Указ. раб. С.94. 24 Мансуров Н.С. Обычный суд у осетин. // Периодическая печать об Осетии и осетинах. Кн.1, Цхинвал, 1987, С. 133 25 Центральный Государственный архив Кабардино-Балкарской Республики (далее ЦГА КБР) Ф.И.-16. Оп.1. Д.521. Л.177. 26 Кумыков Т.Х. Указ. раб. С.96. 27 ЦГА КБР Ф.И.-23. Оп.1. Д.29. Л.1; Ф.И.-24. Оп.1. Д.45. Л.1; Д.59. Л.1. 28 Там же. Ф.И.-24. Оп.1. Д.10. Л.1. 29 Там же. Ф.И.-23. Оп.1. Д.87. Л.1; Д.104. Л.1. 30 Адаты черкес бывшей Черноморской линии// Адаты Кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа Сост. Леонтович Ф.И Вып.1. Одесса, 1882. 31 Кажаров В.Х. Традиционные общественные... С.417-425. 32 ЦГА КБР Ф.И.-24. Оп.1. Д.10. Л.1. 33 Кажаров В.Х. Традиционные общественные... С.417-425. 34 ЦГА КБР Ф.И.-2. Оп.1. Д.734 Л.4-20; Ф.И.-22. Оп.1. Д.267. Л.1-2. |