|
29 занимаясь философской теорией деятельности, приходит к выводу, что общение лежит в пределах деятельности, являясь одним из её составных видов [94]. Этого мнения придерживается и A.B. Мудрик, который утверждает, что «с точки зрения педагогики выделение свободного общения как особого вида деятельности может быть признано весьма целесообразным» [164,39]. В науке существуют и несколько другие мнения на эту проблему. Так Л.П. Буева трактует общение как нечто принципиально иное, чем деятельность: «Деятельность и общение две взаимосвязанные, относительно самостоятельные, но не равноценные стороны единого (индивидуального и общественного) процесса жизни»[33, 113]. По её мнению, в имеющихся исследованиях недооценивается социально-практический аспект общения, который проявляется, «не только в формировании индивидуального, но и группового, коллективного субъектов деятельности, в достижении необходимой организации и единства действий индивидов, входящих в группу и решающих её задачи» [там же, 111]. В связи с этим она рассматривает сущность, проявления и место социально-практического аспекта общения в широком социальном контексте человеческого бытия. Л.П. Буева предприняла всесторонний анализ соотношения категорий общения и общественных отношений. В результате она пришла к выводу, что «общение есть непосредственно наблюдаемая и переживаемая реальность и конкретизация общественных отношений, их персонификация, личностная форма» [33, 116]. «Общественные отношения при этом составляют содержание процесса (действия объективных общественных законов и отношений), а общение его индивидуализированные формы» [там же, 117]. Для нашего исследования представляет принципиальный интерес соотношение между понятиями «общение» и «деятельность», которое ярко выражено в научной дискуссии между учеными A.A. Леонтьевым и Б.Ф. Ломовым [138], [142]. С точки зрения А.Н. Леонтьева, общение надо рассматривать как определённую сторону деятельности, так как оно |
30 А.В. Мудрик утверждает, что «с точки зрения педагогики выделение свободного общения как особого вида деятельности может быть признано весьма целесообразным» [133, 39]. В то же время Л.П. Буева трактует общение как нечто принципиально иное, чем деятельность: «Деятельность и общение две взаимосвязанные, относительно самостоятельные, но не равноценные стороны единого (индивидуального и общественного) процесса жизни»[27, 113]. По ее мнению, в имеющихся исследованиях недооценивается социальнопрактический аспект общения, который проявляется, «не только в формировании индивидуального, но и группового, коллективного субъектов деятельности, в достижении необходимой организации и единства действий индивидов, входящих в группу и решающих ее задачи» [55, 111]. В связи с этим она рассматривает сущность, проявления и место социальнопрактического аспекта общения в широком социатьном контексте человеческого бьгтия. Л.П. Буева предприняла всесторонний анализ соотношения категорий общения и общественных отношений. В результате она пришла к выводу, что «общение есть непосредственно наблюдаемая и переживаемая реальность и конкретизация общественных отношений, их персонификация, личностная форма» [55, 116]. «Общественные отношения при этом составляют содержание процесса (действия объективных общественных законов и отношений), а общение его индивидуализированные формы» [55, 117]. Острая дискуссия по вопросу соотношения между общением и деятельностью развернулась между А А. Леонтьевым и Б.Ф. Ломовым. С точки зрения А.Н. Леонтьева, [112], [114] общение надо рассматривать как определённую сторону деятельности, так как оно присутствует в любой деятельности в качестве её элемента Саму же деятельность можно пони[80]. |