|
саморефлексии. «Подходя феноменологически, мы можем заключить, что опыт переживания здоровья дан нам не изначально, а лишь вторично. Первичным с этой точки зрения будет опыт недомогания, боли, недуга, слабости, которые могут настичь нас в тот или иной момент времени. Здоровье же мы впервые начинаем воспринимать как избавление от боли и т.п. негативных ощущений. И чем больше таких неприятных ощущений мы переживаем, затем, освобождаясь от них, тем более многомерными, более объемными становятся наши представления о здоровье»1. Естественно, что пониманием философии как любви к мудрости предметное самоопределение философии не ограничивается и не исчерпывается ее эвристической потенциал. После рассмотрения в общих чертах вопроса о том, что такое мудрость философского мышления, перейдём к более глубокому вопросу о природе философии. Поиск философского основания решения проблемы здоровья связан с определением предмета и статуса самой философии и составляет отдельную и достаточно сложную философскую проблему. Что должна изучать философия бытие или ценностное отношение к бытию, жизнь или мысли о жизни? Правомерны ли претензии философии стать над жизнью и бытием? Какая модель философии является более адекватной глубинному пониманию жизни и здоровья гносеологическая или онтологическая, аксиологическая или экзистенциальная, религиозная или позитивистская? Как избежать односторонностей в философском познании и добиться целостного взгляда на жизнь и на проблему здоровья человека? Гносеологическая трактовка философии ущербна. Одну из своих работ Н. Бердяев начинает с обвинения гносеологии. «Гносеология есть выражение сомнения в силе и оправданности философского познания. Гносеология есть раздвоение, подрывающее возможность познания. Кто отдал свои силы гносеологии, тот редко доходит до онтологии. Человек потерял силу познавать бытие, потерял доступ к бытию и с горя начал познавать познание. Так и на 1 Юдин Б Г. Степанова Г.Б. Здоровье человека как предмет междисциплинарного знания //Главврач. №б. 2004 20 |
44 1.2. Предметное самоопределение философии После рассмотрения в общих чертах вопроса о том, что такое биоэтика, каковы её специфические проблемы, перейдём к вопросу о природе философии. Поиск философского основания биоэтики связан с определением предмета и статуса самой философии и составляет отдельную и достаточно сложную философскую проблему. Действительно ли биоэтика чужда философии или, наоборот, она должна полностью раствориться в философии и даже заменить ее? Что должна изучать философия бытие или ценностное отношение к бытию, жизнь или мысли о жизни? Правомерны ли претензии философии стать над жизнью и бытием? Какая модель философии является более адекватной глубинному пониманию жизни гносеологическая или онтологическая, аксиологическая или экзистенциальная, религиозная или позитивистская? Как избежать односторонностей в философском познании и добиться целостного взгляда на жизнь? Одну из своих работ Н. Бердяев начинает с обвинения гносеологии. «Гносеология есть выражение сомнения в силе и оправданности философского познания. Гносеология есть раздвоение, подрывающее возможность познания. Кто отдал свои силы гносеологии, тот редко доходит до онтологии... Человек потерял силу познавать бытие, потерял доступ к бытию и с горя начал познавать познание. Так и на всём познавательном пути его перед ним продолжает стоять познание, а не бытие... Речь идет о переходе к самому предмету, к самой жизни»1. Научно обоснованная рефлексия философских оснований биоэтики требует определенного понимания предмета современной философии. Поэтому необходимо содержательно сформулировать предмет философии, чтобы можно было выявить мировоззренческую природу биоэтики и её роль в осмыслении «границ допустимого манипулирования» жизнью и смертью человека, соотношения морали и права, прав человека и прав гражданина. Предмет 1 Бердяев Н. О назначении человека // Опыт парадоксальной этики. М., 2003. С. 25. |