|
критически мыслящий человек, был по существу идеалом общего образования (и более того, широкого разносторонне-научного высшего образования), который довольно резко выделался на фоне более или менее утилитарных, профессионально ориентированных идеалов, характерных для других слоев населения, занимавшихся физическим трудом. Но именно воспитательный идеал, выработанный интеллигенцией, оказывал наибольшее влияние на разработку педагогической теории, хотя бы потому, что и педагоги-теоретики, и народные учителя, сами принадлежали к числу интеллигенции. Абстрактно-гуманистический, вненациональный идеал российской интеллигенции, сформированный во многом под влиянием системы высшего образования, проявился в работах русского ученого и педагога В.П. Недачина. Его идеал идеал русского интеллигента выражен в образе «просвещенного человека, в широком смысле этого слова, с широким и светлым умственным и нравственным горизонтом, с ясными и твердыми нравственными понятиями, с возвышенными чувствами и благородными стремлениями, глубоко проникнутого духом научного идеализма» [153, с. 8]. Своеобразный лозунг «научного идеализма» как нельзя лучше отражал и самую суть мировоззрения русской интеллигенции начала XX в., и ее педагогические установки. Вероятно, лучше всего отвечал духу той эпохи идеал «индустриальномодернистского» течения педагогики Джона Дьюи. Направление Д.Дьюи предложило отечественной педагогике идеал человека-прагматика, сориентированного на «земные» идеалы, легко адаптирующегося к постоянно изменяющимся социальным условиям, практичного, не склонного к рефлексии. Активный и самостоятельный человек, хорошо ориентирующийся в круговороте жизни и легко адаптирующийся к ней, мотивированный на движение по лестнице социальной карьеры и стяжании земных благ этот идеал поначалу казался многим в России образом бездуховного дельца, отрезанного от живых национально-религиозных 103 |
гимназического образования во многом приравнивало последних к детям из £ родовитых семей, делая их «мещанами во дворянстве» и одновременно открывая наиболее широкие перспективы для карьерного роста. В то же время отличительной чертой буржуазного идеала человека эпохи начала XX века была высокая социальная активность и достаточно развитые способности к адаптации: человек не просто образованный, а умеющий применить это на практике в различных сферах деятельности. Образование стало рассматриваться буржуазией как капитал, который можно вложить в то или иное дело с тем, чтобы впоследствии извлечь большую прибыль. Русская интеллигенция традиционно относилась к физическому труду и его носителям по-иному, нежели аристократическое и буржуазное сословия. Сами, являясь работниками исключительно умственного труда, представители русской интеллигенции, тем не менее, активно, хотя и чисто теоретически, отстаивали ценность труда физического. Так, уже цитировавшийся выше П. А. Кропоткин, по своему образу жизни и мысли добровольно перешедший из аристократии в интеллигенцию, доказывал на рубеже XIX и XX веков необходимость для любого человека «общего образования», «научного и практического одновременно», «соединяющего вместе умственный и физический труд».1 Идеал русской интеллигенции, высоконравственный, самостоятельно, критически мыслящий человек, был по существу идеалом общего образования, который довольно резко выделался на фоне более или менее утилитарных, профессионально ориентированных идеалов, характерных для других слоев населения, занимавшихся физическим трудом. Но именно воспитательный идеал, выработанный интеллигенцией, оказывал наибольшее влияние на 263 1Там же. С. ЮЗ, 196. 199-202, 205-206,215-216. разработку педагогической теории, хотя бы потому, что и педагогитеоретики, и народные учителя сами принадлежали к числу интеллигенции. Наиболее характерной чертой воспитательного идеала русской интеллигенции изначально была определённая абстрактность представлений о добре и нравственности. «Для традиционного интеллигентского сознания существовала ценность добра, справедливости, благо народа, братство народов, но не существовало ценности национальности, отмечал в 1915 году Н. А. Бердяев. Традиционное сознание интеллигенции никогда не было обращено к исторически-конкретному, всегда жило отвлечёнными категориями и оценками».1 Сама социальная активность, значимость которой всегда отстаивала интеллигенция, воспринималась ею как некая абстрактная деятельность, направленная на оказание блага всему человечеству. Ярко описывал этот абстрактно-гуманистический идеал русский учёный и педагог В. П. Недачин. Его идеал идеал русского интеллигента выражен в образе «просвещённого человека, в широком смысле этого слова, с широким и светлым умственным и нравственным горизонтом, с ясными и твёрдыми нравственными понятиями, с возвышенными чувствами и благородными стремлениями, глубоко проникнутого духом научного идеализма».2 Своеобразный лозунг «научного идеализма» как нельзя лучше отражал и самую суть мировоззрения русской интеллигенции начала XX века, и ее воспитательный идеал. С началом Первой мировой войны мировоззренческие установки интеллигенции начали изменяться, сместившись в сторону ценностей 1 Бердяев Н.А. Война и кризис интеллигентского сознания. // Судьба России,М ,1990,-С.49. гНедачин В.П. Основы учебно-воспитательной организации и первые годы жизни (1901-1904) М осковской гимназии им Медведниковых,Ч.2.М., 1904,С 8. Тем не менее, данное направление внесло неоценимый вклад в развитие педагогической теории того времени, и продолжает оказывать своё влияние по сей день. Само наличие такой точки зрения заставляет прислушаться к себе и теоретиков и практиков, намечая для них пусть и чрезвычайно высокий, абстрактный, но очень важный в повседневности идеал. Вероятно, лучше всего отвечал духу той эпохи идеал «индустриальномодернистского» течения педагогики Джона Дьюи. В англоязычной культуре главной особенностью того времени был признан «промышленный характер всей жизни», не удивительно, что это сказалось на выборе и воспитательного идеала. 1 Активный и самостоятельный человек, хорошо ориентирующийся в круговороте жизни и легко адаптирующийся к ней, мотивированный на движение по лестнице социальной карьеры и стяжании земных благ этот идеал поначалу казался многим в России образом бездуховного дельца, отрезанного от живых национально-религиозных корней, порабощённого направлением общественного развития и потому внутренне несчастного. На самом деле Дж. Дьюи и другие западные педагоги вовсе не представляли человека-личность в качестве механического средства общественного развития. При ближайшем рассмотрении идеал Дж. Дьюи оказывался совсем не таким однобоким, он был наполнен своеобразной диалектикой. Во-первых, Дж. Дьюи рассматривал воспитание как непрекращающееся реконструирование опыта человека, осуществляющееся на протяжении всей жизни при наличии двух условий: доступных знаний и общения. Постоянное и аюгивное приспособление к непрерывно меняющимся реалиям индустриальной эпохи наиболее характерная черта 1См : Дьюи Дж. Школа и общество. / 2-е изд.М .,1923 С.45. |