Проверяемый текст
Блинов, Владимир Игоревич; Развитие теории и практики образования в России в XVIII - начале XX вв. под влиянием изменений ценностных ориентаций, представлений об идеале человека и целях его воспитания (Диссертация 2001)
[стр. 104]

корней, порабощенного направлением общественного развития и потому внутренне несчастного.
Безусловно, в педагогике Д.Дьюи преувеличивалась роль практики в формировании личности и принижалось значение теоретических знаний.
Идеальный человек
Д.Дьюи, усвоив в школе принципы самообразования, в дальнейшем учился жизни только у жизни и в ходе жизни.
Но именно этим его идеал был близок бытовому идеалу тех российских сословий, социальноэкономическая
экспансия которых в начале XX века была наиболее заметна.
Речь идет о буржуазии, мещанстве, отчасти купечестве, т.е., о тех образованных классах, которые одной своей частью выходили за пределы дворянства, другой —за пределы интеллигенции и во многом наследовали петровскую традицию профессиональной активности.
Стяжатель и в то же время не индивидуалист, предприниматель ,но предприниматель.
культурный, образованный, добивающийся высокого социального статуса законным и нравственным
путем, исключительно за счет своей деловой активности —надо ли говорить, что именно в-таких людях нуждалась Россия, переживавшая свой первый промышленный подъем.
Не случайно работы Д.Дьюи издавались и переиздавались в России начала XX века, большим' тиражом, а в российской педагогике у него нашлось немало последователей.
С позитивистских позиций, близких к идеям
Д.Дьюи, рассматривал вопросы образования русский историк и педагог Николай Иванович Кареев (1850-1931).
В содержании образования он выделял четыре группы учебных предметов: во-первых, предметы, вырабатывающие умения, необходимые для дальнейшего самообразования (родной и иностранный языки, арифметика); во-вторых,, комплексы сведений из разных отраслей научного и философского знания; в-третьих, прикладные предметы для профессиональной подготовки;
в-четвертых, предметы религиознонравственного воспитания [112, с.
53].
Признавая, в соответствии с традициями, свойственными русской интеллигенции, главенствующую роль предметов второй группы, Н.
И.
Кареев, тем не менее,
подчеркивал важность 104
[стр. 273]

идеального человека для данного педагогического течения.
Лишь сегодня, сто лет спустя после Дж.
Дьюи, можно до конца осознать значимость этой идеи по существу, идеи «самообразования через всю жизнь человека».
Трудно переоценить гуманистическую направленнеость дьюистского идеала самообразовывающегося человека, во всеоружии встречающего всё новые условия жизни, не пасующего перед ними, не стремящегося агрессивно к их переделке в соответствии со своими представлениями о жизни, а постоянно учащегося у самой жизни тому, как надо жить.
Во-вторых, Дж.
Дьюи неоднократно подчёркивал, сколь важно найти должную меру между индивидуальным и социальным в человеке и его воспитанием.
«Основными факторами воспитательного процесса являются незрелое, неразвитое существо и известные социальные задачи, мнения и ценности, воплощённые в зрелом опыте взрослых.
Воспитательный процесс есть посредник между этими силами, подчёркивал он руководство (педагогическое) ...
состоит в том, чтобы дать свободу жизненному процессу для его собственного более целесообразного выявления».1 Безусловно, в педагогике Дж.
Дьюи преувеличивалась роль практики в формировании личности и принижалось значение теоретических знаний.
Идеальный человек
Дж.
Дьюи, усвоив в школе принципы самообразования, в дальнейшем учился жизни только у жизни и в ходе жизни.
Но именно этим его идеал был близок бытовому идеалу тех российских сословий, социально-экономическая
рост которых в начале XX века был наиболее заметен в России.
Речь идёт о буржуазии, мещанстве, отчасти купечестве.
Не предприниматель индивидуалист, но предприниматель культурный, образованный, добивающийся высокого социального статуса законным и нравственным путём, исключительно за счёт своей деловой активности 1Дьюи Дж.
Ш кола и ребёнок.
/2 -е изд.-М -Пг., 1923 С.
12.


[стр.,274]

надо ли говорить, что именно в таких людях нуждалась Россия, переживавшая свой первый промышленный подъём.
Не случайно работы Дж.
Дьюи издавались и переиздавались в России начала XX века большим тиражом, а в российской педагогике у него нашлось немало последователей.
С позитивистских позиций, близких к идеям
Дж.
Дьюи, рассматривал вопросы образования русский историк и педагог Николай Иванович Кареев (1850-1931).
В содержании образования он выделял четыре группы учебных предметов: во-первых, предметы, вырабатывающие умения, необходимые для дальнейшего самообразования (родной и иностранный языки, арифметика); во-вторых, комплексы сведений из разных отраслей научного и философского знания; в-третьих, прикладные предметы для профессиональной подготовки;
в-четвёртых, предметы религиознонравственного воспитания.1 Признавая в соответствии с традициями, свойственными русской интеллигенции, главенствующую роль предметов второй группы, Н.
И.
Кареев, тем не менее,
подчёркивал важность и профессиональных предметов и особенно тех, овладев которыми человек затем сможет активно учиться всю жизнь.
Дьюистский идеал «самообразования через всю жизнь» явственно звучит и в следующем замечании Н.
И.
Кареева: «Педагогам пора бы вполне проникнуться убеждением, что школа, т,е.
классное преподавание, одна не в состоянии давать общее образование и что даже ей прямо следует приучать своих питомцев искать знания вне школы и при этом указывать, где его можно находить».2 В свете этих слов, кажется несколько надуманной, продолжающаяся до настоящего времени дискуссия о том, как, избежав перегрузки школьников, дать им общее образование, соответствующее 1 См.: Кареев Н.И.
Общественная школа и личное самообразование.// Идеал общего образования./ 2-е изд.СПб, 1909,С.53.
2 Там же С.45.

[Back]