|
4 рода учреждение было задумано в ходе Ливонской войны для присоединенных земель Прибалтики. Оно получило название Городового приказа, так как занималось в основном укреплением ливонских городов. Приказ был ликвидирован после потери временно завоеванных территорий. Особую группу составляли судебно-полицейские приказы. Разбойный ф ведал вновь созданными губными органами на территории, а («губа» уголовно-полицейский округ), утверждал в должности выборных губных старост и их помощников, санкционировал приговоры губных органов при.рас-ф смотрении дел, связанных с разбоем и татьбой, был второй судебной инстанцией при рассмотрении подобных дел на территории всего государства, кроме Москвы и Московского уезда. Последние в этом отношении находились в ведении Земского приказа, осуществлявшего полицейские функции в Москве. В конце XVII начале XVIII в. царем Петром I были осуществлены реформы в области местного управления, направленные на усиление централизации местного государственного аппарата в интересах укрепления личной власти монарха. Реформы усиливали сословную стратификацию и корпоративность, подводя невидимую черту под многовековой историей самобытного славяно-русского самоуправления. Первым шагом в этом направлении было создание особого сословного управления самоуправления горожан. Как и в предшествующий период, управление городами в конце XVII века основывалось на принципах строгой централизации. Возглавлял городское управление воевода, назначенный соответствующим московским приказом, к ведомству которого относился тот или иной город. Воевода представитель центральной администрации, через которого осуществляли свою власть многочисленные приказы. При этом непосредственно воеводе отдавал распоряжения только тот приказ, который его назначал на эту должность. Все другие управленческие структуры центрального аппарата могли воздействовать на воеводу лишь получив «послушные грамоты», которые выдавались, как правило, для производства воеводой строго определенных управ39 |
98 Управление местными делами, именно управление, а не получение ко´рмов, как правило, осуществляли не сами наместники и волостели, а выбираемые населением сотские и старосты. Главное назначение наместничьего управления «заключалось в приведении провинций в связь с государством, а не во внутреннем управлении провинцией»1. По мере укрепления верховной власти Московского государства к началу царствования Ивана IV (Грозного) «кормление» постепенно превращается в своего рода «паразитический нарост» на теле как государства, так и местных самоуправляющихся волостных, посадских и сельских сообществ. Кормленщики не только значительно превышали установленные размеры ко´рмов, но зачастую грабили население в городах и волостях, подрывали влияние центральной власти, не проводя на местах в жизнь ее решения или весьма свободно толкуя их по-своему. Объективная необходимость в усилении властной вертикали и дальнейшей централизации административного аппарата не позволяла впредь мирно сосуществовать с «государством в государстве», которыми выступали бывшие вотчины удельных князей, вследствие чего подчинение наместников и волостелей центральной власти усилилось. Сроки наместничества сокращались. За превышение установленного размера ко´рма все чаще следовало наказание. Судебные полномочия кормленщиков начинают постепенно ограничиваться, так как именно уездный и волостной суды были той сферой полномочий местных администраторов, где их злоупотребления были наиболее очевидными. Наряду с наместником и тиуном в судопроизводстве все чаще участвуют сотские, старосты и наиболее авторитетные и уважаемые представители местного населения. 3.2. XVII—XIX . Самоуправление и областное управление в период реформ Петра I. В конце XVII — начале XVIII в. Петр I провел реформы в области местного управления, направленные на усиление централизации местного государственного аппарата в интересах укрепления личной власти молодого монарха. Реформы усиливали сословную стратификацию и корпоративность, подводя невидимую черту под многовековой историей самобытного славяно-русского самоуправления. Первым шагом в этом направлении было создание особого сословного управления — самоуправления горожан. Как и в предшествующие периоды, управление городами в конце XVII в. основывалось на принципах строгой централизации. 1 Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч. С. 207. 99 Возглавлял городское управление воевода, назначенный соответствующим московским приказом, к ведомству которого относился тот или иной город. Воевода — представитель центральной администрации, через которого осуществляли свою власть многочисленные приказы. При этом непосредственно воеводе отдавал распоряжения только тот приказ, который его назначал на эту должность. Все другие управленческие структуры центрального аппарата могли воздействовать на воеводу, лишь получив «послушные грамоты» в приказе, которые выдавались, как правило, для производства воеводой строго определенных управленческих действий. Такой порядок, безусловно, не мог способствовать оперативности и эффективности местного управления. Наоборот, он вызывал волокиту и требовал огромной переписки по всякому мало-мальски заметному делу. Поскольку главной функцией приказа, в подчинении которого находился конкретный воевода, был сбор податей с определенной тяглой единицы, то и воевода решал главным образом фискальные задачи. Ему предписывалось наблюдать, чтобы тягло отбывалось «безволокитно, без недоборов и без воровства». Поэтому вопросы суда, полицейские, военные и ряд других, также традиционно входивших в компетенцию воеводы, отодвигались как бы на второй план. Одновременно с воеводами на местах действовали выборные от населения: ямские и городовые приказчики, житичные головы, горододельцы, сборщики хлеба, денег и других податей, разные лица по отдельным поручениям, таможенные и кабацкие головы, губные старосты, сыщики по губным делам и по сыску беглых. Иерархия отношений между ними установлена не была. К концу XVII в. в России, как и в Западной Европе, вопрос развития городского самоуправления все теснее соприкасался с проблемами развития буржуазных отношений и формирования единого общероссийского рынка, что и стало экономической предпосылкой дальнейшего развития абсолютной монархии. Именно с укреплением городов борьба сословий и различность их интересов придавали монарху новое качество — судьи-арбитра, стоящего над их интересами, с одной стороны, и заинтересованного в совпадении этих интересов — с другой. Новые права и относительная самостоятельность предоставлялись прежде всего городскому купечеству, что позволило абсолютизму не только использовать для военных нужд экономику городов, но и значительно увеличить налоги с городского населения1. Именно из-за необходимости введения податной ответственности, 1 См.: Латкин В.Н. Учебник истории русского права периода империи (XVIII и XIX вв.). СПб., 1900. С. 400. |