Проверяемый текст
Прудников А.С., Чепурной А.Г., Антонова Н.А. (ред.) Муниципальное право России. учебник. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2011. — 375 с.
[стр. 46]

каком он достался Петру I со времен образования единого Московского централизованного государства.
Следует отметить, что ландратские доли иногда территориально совпадали с бывшими уездами, иногда объединяли в себе по нескольку уездов, нередко расчленяли, причем весьма произвольно, территорию бывших уездов, совершенно не учитывая ни исторических традиций, ни географических или иных особенностей старых русских земель.
Все было подчинено одной простой задаче произвести
чисто арифметическое деление страны на заранее определенное количество дворов в каждой из губерний.
Следует признать, что акт 1715 г.
не позволил осуществить реорганизацию местных органов управления в полном объеме, так как, преследуя благую цель поставить деятельность губернатора под контроль сословного представительства, он вносил в работу местных органов больше хаоса и неразберихи, чем порядка.

При этом губернатор по отношению к ландрату находился как бы в двусмысленном положении: с одной стороны, ландрат как орган управления соответствующей части губернии был подчинен губернатору, с другой губернатор сам являлся членом ландратского совета.
Примерно к 1718 г.

почти полностью были реформированы органы центральной власти, что требовало согласования и единообразия с провинциальным управлением.
Общее
количество губерний в 1719 г.
достигло одиннадцати.
При этом их значение существенно изменилось: они становились лишь военными и судебными округами, и в этой сфере были подчинены губернскому управлению.
Более того, именно
указанные административные единицы и предполагалось реформировать по шведскому образцу.
Губерния делилась на провинции, подразделявшиеся на более мелкие структуры дистрикты.
Вновь создаваемые провинции заменили собой ландратские доли, при значительном их укрупнении.

Так, во всех губерниях (после новой «росписи» 1719 г.) насчи46 тывалось до 50 провинций (а долей до этого было более 146) .
46 ПСЗРИ.
Т.У.
№ 3128 46
[стр. 105]

104 создание органов, не свойственных русской традиции и исторической практике, продолжалось.
Указом 1713 г.
предписывалось формирование при губернаторах сословно-представительных органов, так называемых ландратов, численностью 8—12 человек (в зависимости от величины губернии).
Ландраты (название, структура и полномочия которых заимствованы из практики институтов сословного представительства, действовавших на территории присоединенного к России Остзейского края) назначались Сенатом из удвоенного числа кандидатов, предложенных губернаторами.
Губернатор был обязан решать все важнейшие вопросы совместно с этим органом дворянского представительства.
Ландраты не стали выборными представительными органами местного (губернского) дворянства при губернаторе, а оформились в своего рода «чиновников по особым поручениям», представлявшим на местном уровне Сенат или все того же губернатора.
По существу, повторилось то же самое, что произошло при организации воеводских товариществ в начальный период Петровских реформ.
Указом 1715 г.
губернии разделялись на доли, во главе управления которыми были поставлены ландраты с широкими полномочиями в финансовой, полицейской и судебной сферах.
В юрисдикцию этих органов входило управление в рамках уезда, так как их полномочия не распространялись на городское (посадское) население.
Поэтому указ 1715 г.
предписывал ландратам «ни в чем не ведать и в дела его не вступаться»1.
Таким образом, указ от 1715 г.
не только ввел новую систему областного управления, но и разрушил вековую традицию русского самоуправления — ликвидировал уезд в том, по существу, первозданном виде, в каком он достался Петру I со времен образования единого Московского централизованного государства.
Ландратские доли иногда территориально совпадали с бывшими уездами, иногда объединяли в себе по
несколько уездов, нередко расчленяли, причем весьма произвольно, территорию бывших уездов, совершенно не учитывая ни исторических традиций, ни географических или иных особенностей старых русских земель.
Все было подчинено одной простой задаче — произвести
арифметическое деление страны на заранее определенное число дворов в каждой из губерний.
Указ 1715 г.
не позволил осуществить реорганизацию местных органов управления в полном объеме, так как, преследуя благую цель — поставить деятельность губернатора под контроль сословного представительства, он вносил в работу местных органов больше хаоса и неразберихи, чем порядка.

1 Полное собрание законов Российской империи.
Т.
V.
№ 2879.


[стр.,106]

105 Губернатор по отношению к ландрату находился как бы в двусмысленном положении: с одной стороны, ландрат как орган управления соответствующей части губернии был подчинен губернатору, а с другой — губернатор сам являлся членом ландратского совета.
Примерно к 1718 г.

были почти полностью реформированы органы центральной власти, что требовало согласования и единообразия с провинциальным управлением.
Общее
число губерний в 1719 г.
достигло 11.
При этом их значение существенно изменилось: они становились лишь военными и судебными округами и в этой сфере были подчинены губернскому управлению.
Более того, именно
административные единицы и предполагалось реформировать по шведскому образцу.
Губерния делилась на провинции, подразделявшиеся на более мелкие структуры — дистрикты.
Вновь создаваемые провинции заменили собой ландратские доли при значительном их укрупнении.

Во всех губерниях (после новой «росписи» 1719 г.)
насчитывалось до 50 провинций (а долей до этого было более 146)1.
Провинции, которые начали складываться еще при прежнем губернском устройстве, становились общественно-государственным, повсеместным административным подразделением губернии.
Это означало введение принципиально иной практики управления, при которой провинция, завися от губернатора как высшего военного руководителя и председателя губернского суда, тем не менее составляла отныне самостоятельный округ с широкими полномочиями, кроме прерогатив, относящихся к юрисдикции губернатора.
Во главе провинций были поставлены воеводы, на которых возлагались полномочия в сфере финансовой, полицейской и хозяйственной деятельности.
По этим вопросам воеводы координировали свою деятельность непосредственно с тем или иным центральным органом или учреждением, минуя губернаторов.
Причем губернаторы как руководители провинций губернского города также приобретали статус провинциальных воевод губернии.
При воеводе состояла земская канцелярия.
Под его руководством и надзором (по существу, в качестве его заместителя) действовал земский надзиратель (камерир) сборов, ведавший казенными доходами.
Низшей единицей областного деления становился дистрикт.
Сенат попытался выработать какой-нибудь стандарт количества тяглых дворов, лежащих в основе дистрикта.
Таковым стало число, чуть превышавшее 2 тыс.
тяглых дворов.
Одни дистрикты территориально совпадали с бывшими уездами, другие включали в себя по несколько уездов и реже один уезд дробился на несколько новых дистриктов.
1 Полное собрание законов Российской империи.
Т.
V.
№ 3128.

[Back]