|
ном коллективе, потеря ощущения желательности своего пребывания в нем, появления неуверенности в себе в ситуациях общения. Социальные контакты постепенно «перемещались» из общения в процессе учебной деятельности в общение по интересам. Социальные отношения испытуемых этой и предыдущей группы можно рассматривать как уязвимую сферу «Я-концепции», свидетельствующую о факте эмоционального отвержения, определенной социальной инфантильности. Анализ данных тестирования по пятой шкале теста, имеющей название «нравственные нормы поведения, моральное Я», позволяет отметить следующее. «Моральное Я» является системой нравственного саморегулирования личности, своеобразным «нравственным ситом» поступков человека. Саморазрушающее поведение, с позиции морали, противоречит общественным нормам поведения, приводит в итоге к разрушению личности и ее связи с обществом, прекращению личностного роста. Уровень морального сознания малолетних с адаптивным типом копинг-поведения, проявляющих социально-адаптированные формы поведения, определялся желанием достижения успехов в будущем, иметь одобрение своих поступков со стороны «значимых других», а также стыдом за свои поступки со стороны референтной группы. Эти ребята старались быть последовательными в поведении, не поддаваться ситуативным влияниям, могли противостоять искушениям, самостоятельно оценивать моральное значение происходящего вокруг. Моральные нормы для них являлись одним из средств социального контроля над индивидуальным поведением, средством приведения его в соответствие требованиями социальной среды. Нравственные нормы позволяли им фиксировать тип должного поведения. Они набрали 45,4 балла, их поведение было более цельным, менее проявлялось противоречие между поведением в обычной и стрессовой ситуации, между осознаваемом и неосознаваемыми типами пове209 |
272 поведения (34,1 балла) с сослуживцами, друзьями, в семье с незнакомыми людьми характеризовались также определенными нарушениями в межличностной сфере, и были неполноценными. В данном случае позиция «у меня много друзей» рассматривалась нами как проявление пассивного защитного психологического механизма отрицания проблемы одиночества, социальной изоляции и межличностного общения. группы отношений с коллегами, возникало ощущение инородности в коллективе, потеря ощущения желательности своего пребывания в нем, появления неуверенности в себе в ситуациях общения. Социальные контакты постепенно «перемещались» из профессионального общения в общение по интересам (с такими же больными, как и они сами). Социальные отношения испытуемых этой и предыдущей группы можно рассматривать как уязвимую сферу концепции Я, свидетельствующую о факте эмоционального отвержения, определенной социальной инфантильности. Нарушенные социальные отношения ведут к использованию начинающегося заболевания как коммуникативного допинга, что в свою очередь приводит к усилению заболевания вследствие чрезмерной на нем концентрации. Анализ данных тестирования по пятой шкале теста, имеющей название «нравственные нормы поведения, моральное Я», позволяет отметить следующее. Моральное Я является системой нравственного саморегулирования личности, своеобразным «нравственным ситом» поступков человека. Саморазрушающее поведение, с позиции морали, противоречит общественным нормам поведения, приводит в итоге к разрушению личности и ее связи с обществом, прекращению личностного роста. Уровень морального сознания здоровых сотрудников с адаптивным типом копинг-поведения, проявляющих социально-адаптированные формы поведения, определялся желанием служить во имя социально-значимой цели (борьба с преступностью) и иметь одобрение своей деятельности со стороны «зна чимых других», а также стыдом за свои поступки со стороны референтной группы. Сотрудники данной группы старались быть последовательными в поведении, не поддаваться ситуативным влияниям, могли противостоять искушениям, самостоятельно оценивать моральное значение происходящего вокруг. Моральные нормы для них являлись одним из средств социального контроля над индивидуальным поведением, средством приведения его в соответствие требованиями социальной среды. Нравственные нормы позволяли им фиксировать тип должного поведения. Здоровые сотрудники набрали 45,5 балла, их поведение было более цельным, менее проявлялось противоречие между поведением в обычной и стрессовой ситуации, между осознаваемом и неосознаваемыми типами поведения. (Более подробно см. главу о копинг-стратегиях). Курсанты набрали 24,1 балла, результаты обследования свидетельствуют о слабой развитости морального Я. Отсутствие специально сориентированного воспитания (патриотического, политического, нравственного и т.п.), общественно-значимых эталонов нравственного поведения, невысокий уровень гражданского развития затрудняли оценку курсантами норм поведения и поступков, формировали формальную оценку моральных критериев «добро и зло», «справедливость и несправедливость». Между их знаниями морали, осознаваемо декларируемыми формами поведения и реальным поведением в ситуациях нравственного выбора (между социально-значимым и личностно-желаемом) существовал серьезный разрыв. Окружающая социальная среда, к сожалению, богата примерами безнравственного поведения. Поступки курсантов в стрессовых ситуациях, как правило, определялись выбранной копинг-стратегией «избегание». Они старались уклониться от решения моральных проблем, и это влияло на формирование моральных позиций. Отсутствие уверенной моральной позиции, устойчивых моральных запретов способствовало недифференцированной позиции в моральносложных формах поведения. Неразвитость рациональной, эмоциональной самооценки поступков, не273 |