|
т ш Принцип институтоцентризма является главным, остальные, по существу, являются его расшифровками, отражающие тот или иной его аспект. Данный принцип утверждает, что ни одна область социальной науки не может ни выделить свой предмет как упорядоченное единство, ни изучать, отвлекаясь от конкретной социальной формы социальной жизни. Исходя из этого необходимо принять во внимание систему рефлексивных норм. Без участия этих норм не существует какого-то механизма регулирования совместной деятельности людей, которое можно было бы изучать отдельно. Принцип несводимости устанавливает четкую границу между социальным и естественнонаучным знанием. Каждое из них имеет свой особый предмет. Мир человека и его опыт двойственен. Это мир природы в естественном или «прирученном» посредством целенаправленно применяемой техники состоянии. И это мир социальной жизни, единство которой восходит к особому типу упорядоченности посредством рефлексивных норм. Совместную деятельность людей можно и нужно изучать либо только как природнотехническую, либо только как социальную систему. Каждый из этих аспектов подчиняется своим, непересекающимся цепочкам причинно-следственных связей. Сводить оба мира к единым основаниям, например, искать законы социальной жизни как частные проявления естественнонаучных законов, как считают экономисты, методологически некорректно. Принцип методологического социализма указывает, что должно быть отправным пунктом научного анализа социальной системы и что таким отправным пунктом быть не может. Если социальная система есть совместная деятельность, регулируемая рефлексивными нормами, то наличие рефлексивно нормируемой совместной деятельности должно быть явно и недвусмысленно принято в качестве исходной предпосылки любого исследования социальной системы. Нельзя теоретически реконструировать социальную систему из взаимодействия индивидов, если в модель поведения каждого из них уже не заложены с самого начала особые основания еиствия, определяемые « 32 |
Итак, социальная наука (обществоведение) есть особая отрасль знания, изучающая социальную систему. Соответственно, в рамках обществоведения и в ближайшем родстве с другими его разделами занимает свое место наука, имеющая своим предметом социальное хозяйство. По-видимому, из изложенного выше уже понятно, что эта наука не может быть единственной, изучающей экономику как сложный комплекс качественно разнородных явлений и процессов. Из трех наименований, подходящих для науки о социальном хозяйстве, — «политическая экономия», «социальная экономия», «институциональная экономика» — можно отдать первенство последнему хотя бы потому, что у него пока нет своей «истории» и, следовательно, оно не успело приобрести значения, не соответствующего обозначаемому понятию. Институциональная экономика — это часть методологически единой социальной науки и опирается она на общие для всей социальной науки исходные принципы, в совокупности названные нами институционализмом. Это принципы институтоцентризма, несводимости, методологического социализма, единства и историзма. 2.2. Принципы институционализма Принцип институтоцентризма является главным, остальные, по существу, являются его расшифровками, отражают тот или иной его аспект. Он утверждает, что ни одна область социальной науки не может ни выделить свой предмет как упорядоченное единство, ни изучать его, отвлекаясь от конкретной институциональной форЫы социальной жизни, т.е. не принимая непосредственно во внимание систему рефлексивных норм. Без участия этих норм не существует какого-то механизма регулирования совместной деятельности людей, которое можно было бы изучать отдельно. Каков бы ни был фактор, оказывающий воздействие на процесс совместной деятельности людей и его результаты, он действует через институты и благодаря институтам. Это относится равным образом к технике, природно-климатическим условиям, плодовитости и другим расовым и этническим признакам населения и т.д. Любое явление, имеющее социальное значение, т.е. так или иначе соотносящееся со смыслом совместной деятельности, с намерениями и ожиданиями (есть хорошее русское слово «чаяниями») участвующих в ней людей, будь то богатство и нищета или мощь и бессилие государств, есть явление институционально упорядоченной, определенным образом оформленной жизни. Его нельзя описать и причинно объяснить, минуя институты. Принцип несводимости устанавливает четкую границу между социальным и естественнонаучным знанием. Каждое из них имеет свой 39 особый предмет. Мир человека, его опыт двойственен. Это мир природы в естественном или «прирученном» посредством целенаправленно применяемой техники состоянии. И это мир социальной жизни, единство которой восходит к особому типу упорядоченности посредством рефлексивных норм. Совместную деятельность людей можно и нужно изучать либо только как природно-техническую, либо только как социальную систему. Каждый из этих аспектов подчиняется своим, непересекающимся цепочкам причинно-следственных связей. Сводить оба мира к единым основаниям, например, искать законы социальной жизни как частные проявления естественнонаучных законов, методологически некорректно. Такого рода попытки общеизвестны. Например, Г. Спенсер, рассматривая человеческое общество как особого рода организм, пытался подвести все общественные явления под законы биологической эволюции. Между инстинктивным поведением животных, пусть даже в сложных формах совместной жизни, и сотрудничеством на основе институтов нет переходных ступеней. Из взаимодействия людей как биологических организмов нельзя вывести рефлексивных норм и, следовательно, социальной системы, пусть самой примитивной. Из изменений технологии производства нельзя непосредственно заключать изменения в институтах. Все попытки на этот счет неизменно обнаруживают, что ни «чистых» организмов, ни «чистой» техники нет и в помине, а всегда неявно имеется в виду наличие признаков определенной социальной системы, которые как раз и предполагалось вывести как следствия. В категориях социальной науки нет ни атома природного вещества, ни единого признака природных или технических свойств окружающего мира, в том числе свойств человека как биологического существа. Никто не станет искать их в науке о праве, но ведь в такой же степени это должно относиться и к другим разделам социальной науки. Категории социальной науки имеют дело только с социальными отношениями (прежде всего правоотношениями). Это понятия свойств социальных отношений. Например, стоимость — это свойство определенной совокупности правоотношений. То, что она приобретает вид свойства вещи, — тоже свойство этих правоотношений. Помимо них, понятие стоимости не имеет научного смысла. Маркс первым вполне отчетливо высказал эту идею [7]. Но ради известной догмы о «вторичности» правовых норм он вместо правоотношений ввел в свою методологию смутное понятие производственного отношения, возникающего якобы само по себе, помимо рефлексивных норм. Это неоперациональное понятие-фантом сослужило дурную службу марксистской методологии социальной науки. А его критики, как водится, вместе с водой выплеснули и ребенка. Резюмируем: принцип несводимости отрицает идею «естественнонаучного и технологического редукционизма», которая владела 40 умами не только в классическую эпоху развития социальной науки, в том числе экономической. Попытки такого рода не прекратились до сих пор. Аналогично принцип методологического социализма (или методологического коллективизма, хотя этот вариант, принятый в литературе, представляется нам менее удачным) направлен против так называемого «методологического индивидуализма» [1]. Последний составляет один из центральных исходных пунктов, например, неоклассической школы экономической мысли, заимствованный ею (в «современной» обработке) у авторов наиболее влиятельных теоретико-экономических систем XViU и XIX в., исключая марксизм. Принцип методологического социализма указывает, что должно быть отправным пунктом научного анализа социальной системы и что таким отправным пунктом быть не может. Если социальная система есть совместная деятельность, регулируемая рефлексивными нормами, то наличие рефлексивно нормируемой совместной деятельности должно быть явно и недвусмысленно принято в качестве исходной предпосылки любого исследования социальной системы. Нельзя теоретически реконструировать социальную систему из взаимодействия индивидов, если в модель поведения каждого из них уже не заложены с самого начала особые основания действия, определяемые рефлексивными нормами. Институты не могут быть выведены путем умозаключений из свойств поведения взаимодействующих индивидов в их «естественном», «доинституированном», не нормируемом состоянии. При этом не имеет значения, какие свойства поведения принимаются в качестве исходных, преобладают ли в нем эгоистические или альтруистические мотивы. Фигура «естественного» индивида логически предшествует понятию института. Это принцип методологического индивидуализма. Понятие института логически предшествует фигуре неинституированного индивида. Это принцип методологического социализма (уже, очевидно, понятно, что термин «социалистический» несет здесь смысловую нафузку, не имеюшую отношения к социализму как общественному строю). Иными словами, институционализированная совместная деятельность людей может быть выведена только из институционализированной совместной деятельности людей, если это движение по кругу имеет смысл. А оно имеет смысл, когда речь идет об анализе процессов воспроизводства институтов или возникновения одного института из другого. Между «естественным» (доинституированным) состоянием человека и социальной системой лежит непреодолимая пропасть, промежуточные ступени и мосты здесь невозможны. Это относится и к цепочке логических рассуждений, и к истории. Казалось бы, переход от животных сообществ к человеческому, который мы привыкли понимать как результат непрерывного причинно обусловлен41 |