части индустриальной системы, не заинтересованы в ее рациональном функционировании, поскольку извлекают доходы из сбоев процесса общественного производства. Подчинение индустрии целям возрастания денежного богатства деформируют индустриальную систему, вызывая кризисы недопроизводства и перепроизводства. Веблен назвал «саботажем» политику крупных корпораций, преднамеренно сокращающих производство ради удержания монопольных цен, и указал, что конкуренция за счет снижения издержек замещается «неценовои конкуренцией» ценоувеличивающеи рекламой, упаковкой другими формами «умения продавать» (salesmanship); усилиями получить специальные привилегии на всех уровнях правительства — получить правительственные заказы, влиять на налоги и расходы, трудовую и внешнюю политику [200]. В статье «Первые опыты в организации трестов» (1904) подчеркнул укорененность архаических черт захватнической «доблестной деятельности» в жизненных привычках «капитанов промышленности» и назвал корпорации рабовладельцев и пиратов предшественниками капиталистических монополий. Умиляющие Зомбарта агрессивные проявления «завоевательной» энергии создателей американских трестов у Веблена вызвали лишь порицание. Его сопоставления промышленных и финансовых магнатов с хищными баронами старых времен внесли вклад в закрепление за бизнесменами «позолоченного века» репутации «баронов-разбойников». В своей крупной работе «Инстинкт мастерства и состояние промышленных умений» (1914) Веблен представил попытку, опираясь на новые идеи в физиологии («тропизмы» Ж.Леба) и психологии («горме» У.МакДугалла), сконструировать альтернативу утилитаристкой модели «индивидаоптимизатора». Эволюция «поиска эффективных жизненных средств» и производственных навыков происходит в кумулятивной последовательности приспособления» под воздействием присущих человеку «инстинктов», под которыми Веблен понимал не стихийные, а целенаправленные факторы 52 |
мышления; эта рациональность приходит в противоречие с иррациональностью, вносимой в экономический процесс бизнесменами в их погоне за прибылью путем купли-продажи на фондовом рынке бумажных титулов собственности. «Капитаны промышленности», ориентируясь на захват как можно большей части индустриальной системы, не заинтересованы в ее рациональном функционировании, поскольку извлекают доходы из сбоев процесса общественного производства. Подчинение индустрии целям возрастания денежного богатства деформирует индустриальную систему, вызывая кризисы недопроизводства и перепроизводства. Веблен назвал «саботажем» политику крупных корпораций, преднамеренно сокращающих производство ради удержания монопольных цен, и указал, что конкуренция за счет снижения издержек замещается «неценовой конкуренцией» ценоувеличивающей рекламой, упаковкой и другими формами «умения продавать» (salesmanship); усилиями получить специальные привилегии на всех уровнях правительства получить правительственные заказы, влиять на налоги и расходы, трудовую и внешнюю политику. Как две ведущие тенденции американского капитализма Вебленом были выделены монополизация и наращивание сил экономической депрессии. Он предсказывал увеличение непродуктивного потребления благ в связи с манипулированием покупательскими вкусами населения и ростом производства вооружений, прикрываемого лозунгами национальной политики. Временной отрезок между выходами двух первых книг Веблена был годами публикации Зомбартом работы «Современный капитализм» и возникновения в США движения «разгребателей грязи» шумных журналистских расследований и разоблачений мошенничества и насильственных действий крупных корпораций, особенно рокфеллеровской «Стандарт ойл»1 . Идеологи laissez faire в XIX в. Кобден и Спенсер утверждали, что эволюция общества идет от «военного» типа с централизацией, иерархией, регламентацией и «единообразием, поддерживаемым путем принуждения» к мирному «промышленному типу», который характеризуется «во всех своих частях той же самой индивидуальной свободой, которую предполагает всякая коммерческая сделка»2 . Однако монополистический капитализм принес с собой новую волну агрессии и милитаризма. Веблен, который сначала писал о переходе от хищнической стадии к квазимиролюбивой (система рабства и статуса) и далее к миролюбивой промышленной (с наемным трудом и денежной оплатой), в статье «Первые опыты в организации трестов» (1904) подчеркнул укорененность архаических черт захватнической «доблестной деятельности» в жизненных привычках «капитанов промышленности» и назвал корпорации рабовладельцев и пиратов предшественниками капиталистических монополий. Умилявшие Зомбарта агрессивные проявления «завоевательной» энергии создателей американских трестов у Веблена вызвали лишь порицание. Его сопоставления промышленных и финансовых магнатов с хищными баронами старых времен внесли вклад в закрепление за бизнесменами' 1 Литературная история Соединенных Штатов Америки. Т. III. M., 1979. С.73-74. 2 Спенсер Г. Основания социологии. Ч. 2. СПб., 1877. С. 613-624. 271 «позолоченного века» репутации «баронов-разбойников». Следующая крупная работа Веблена «Инстинкт мастерства и состояние промышленных умений» (1914) представляла попытку, опираясь на новые идеи в физиологии («тропизмы» Ж. Леба) и психологии («горме» У. Мак-Дугалла), сконструировать альтернативу утилитаристской модели «гедониста-оптимизатора». Эволюция «поиска эффективных жизненных средств» и производственных навыков происходит в «кумулятивной последовательности приспособления» под воздействием присущих человеку «инстинктов», под которыми Веблен понимал не стихийные, а целенаправленные факторы поведения, формирующиеся в определенном культурном контексте. Наиболее , благотворны из них: 1) родительское чувство, 2) инстинкт мастерства и 3) праздное любопытство. Родительское чувство в широком смысле слова забота об общем благе; мастерство, промышленное искусство средство реализации родительского инстинкта, забота об эффективном использовании наличных ресурсов; а праздное любопытство поставляет знания, служащие жизненным целям. Добродетельный союз этих трех инстинктов создает промышленное поведение, достигающее высшей эволюционной стадии в машинном производстве, прозаичная механическая логика которого гармонирует с применением современной науки и кладет основы для роста и утверждения новой рационально ориентированной культуры. Напротив, когда верх берут эгоистические и приобретательские инстинкты, возникают «дурацкие способы поведения» и «бесполезные институты», своей иррациональностью противоречащие рациональности промышленной технологии. «Инстинкту мастерства» Веблен противопоставлял «инстинкт спортсменства» стереотипы воинственного поведения в истории. Методологическую полемику с ортодоксальными экономистами, прежде всего Дж.Б. Кларком, Веблен продолжил в статьях, составивших книгу «Место науки в современной цивилизации» (1919). Он порицал идущую от бентамовской «арифметики пользы» гедонистическую концепцию человека как «атома желаний» и «калькулятора удовольствий и страданий», вибрирующего под воздействием стимулов, которые передвигают его в пространстве, но оставляют нетронутым. Предполагая «изолированную человеческую данность в устойчивом равновесии», вне «прошлого и последующего», неоклассическая доктрина исследовала статическое состояние, сконцентрировав внимание на рыночной цене, тогда как подлинная экономическая наука, по мнению Веблена, должна заниматься «генетическим исследованием образа жизни»; ее предметом является «изучение поведения человека в его отношении к материальным средствам существования, и такая наука по необходимости есть исследование живой истории материальной цивилизации»1 . Десять лет, разделяющие «Теорию делового предприятия» и «Инстинкт мастерства», были годами триумфального шествия по Америке идей «научного управления производством» (scientific management), связанного с именами Ф. 1 Veblen T. The Place of Science in Modern Civilization. New York, 1919. P. 241. 272 |