другие дела, касающиеся купечества1. Создание и деятельность упомянутого суда специалистами оценивается по-разному. Так, Л.А. Судолова отмечает, что данное событие следует рассматривать в контексте формирования экономического правосудия, специализация которого на данном этапе исторического развития прослеживается в большей мере, чем на более ранних стадиях развития российской государственности2. А.М. Гребенцов дает более осторожную оценку этому факту, обратив внимание на то, что подведомственные словесному суду дела ограничивались частноправовой сферой, а дела публичного характера в сфере хозяйственной деятельности (уплата различных сборов, пошлин государству) не подпадали под действие Устава 1727 г. и разрешались соответствующими административными органами3. Таможенный устав от 1 декабря 1727 г. содержал специальную главу (гл. VIII) «О суде и о хранении купцов от обид на ярмарках». В ней предписывалось, в частности: «На ярмарках, для разбирания случающихся между купечеством споров, иметь суд словесный и для него Главному магистрату определять из ближних к тем ярмаркам городов из Магистратских или Ратушских членов по одному, да из купечества выборных по два человека заблаговременно...»4. Своеобразной и интересной была сложившаяся в России уже к середине XVIII в. особая подсудность для «ученого сословия». Университет состоял в непосредственной подсудности Правительствующего Сената, а лица «учебного ведомства» (профессора университета, учителя двух московских гимназий и все студенты) по делам, относящимся к их профессиональным обязан1 Гребенцов А.М. Развитие хозяйственной юрисдикции в России. М.: Норма, 2002. С. 15-16. 2 Судолова Л.А. Указ. соч. С. 94-95. 3 Там же. 4 ПСЗ-1. Т. XIII. № 10101. С. 838-839. По мнению Л.А. Судоловой, здесь прослеживается аналогия с арбитражами ярмаркомов 1970-1980 гг. В СССР (См.: Судолова Л.А. Указ, соч. С. 95). 55 |
подведомственные словесному суду дела ограничивались частноправовой сферой, а дела публичного характера в сфере хозяйственной деятельности (уплата различных сборов, пошлин государству) не подпадали под действие Устава 1727 г. и разрешались соответствующими административными органами. Таможенный устав от 1 декабря 1727 г. содержал специальную гл. VIII «О суде и о хранении купцов от обид на ярмарках», которой предписывалось, в частности: «На ярмарках, для разбирания случающихся между купечеством споров, иметь суд словесный и для него Главному магистрату определять из ближних к тем ярмаркам городов из Магистратских или Ратушских членов по одному, да из купечества выборных по два человека заблаговременно...» . Здесь прямо напрашивается аналогия с арбитражами ярмаркомов 1970-1980 гг., создаваемых на период проведения оптовых ярмарок чуть ли не на всем пространстве СССР. Своеобразной и интересной была сложившаяся в России уже к середине XVIII в. особая подсудность для «ученого сословия». В силу законодательства того времени (Указы 1755-1757 гг.) Университет состоял в непосредственной подсудности Правительствующего сената, а лица «учебного ведомства» (профессора университета, учителя, двух московских гимназий и все студенты) по «делам, относящимся к их профессиональным обязанностям и занятиям», нс могли быть привлечены к гражданскому суду без согласования с куратором и директором университета. Позднее, на основе Высочайше утвержденного Устава Императорского Дерптского университета от 4 июня 1820 г. , университет сам получил статус своеобразного суда, причем несколько инстанционного: «Университет производит всякую судебную % расправу, Высочайше ему предоставленную, в первой инстанции посредством Ректора, во второй посредством Университетского Суда, а в третьей и последней посредством апелляционной и ревизионной инстанций» (ст. 149).185186 185ПСЗ-1. Т. ХШ. № 10101. С. 838-839. 186ПСЗ-1. Т. XXXVII. № 28 302. С. 254, 271-280. |