|
ленных сторонами доказательств собирать справки по делу. Формализуется процесс подачи иска (введена форма прошений по пунктам, к челобитной предъявляется требование краткости и четкости), ужесточаются сроки явки тяжущихся в судебное заседание. Тем не менее в законодательстве того времени сохранились отдельные нормы, свойственные в большей степени состязательному процессу. Так, на заявителе лежала обязанность собрать необходимые доказательства до начала судебного разбирательства. Возможность истца представить в дело новые письменные доказательства была поставлена в зависимость от заявления ответчиком новых возражений. Отсутствие в судебном заседании стороны, уведомленной о его проведении, без уважительных причин вело к принятию неблагоприятного для нее судебного решения. Перечень уважительных причин был нормативно закреплен. Таким образом, при общей тенденции к усилению полномочий суда в процессе в законодательстве того времени присутствовали признаки состязательного начала, получившего дальнейшее развитие в гражданском и коммерческом процессах XIX века. Вместе с тем, как отмечал проф. А.Ф. Клейнман, «вплоть до судебной реформы 1864 года в русском гражданском процессе... сохранились остатки следственного начала»1. До конца XVIII в. правосудие по делам, вытекающим из экономической деятельности, в Российской империи осуществлялось разными органами государственной власти: коллегиями, таможнями, ратушами, магистратами, словесными судами на ярмарках. В большей степени специальной юрисдикцией по разрешению торговых споров были наделены словесные таможенные суды. Заменившие их в результате судебной реформы 1775 г. словесные торговые суды получили видоизмененный статус: решения указанных органов не имели обязательной силы, а разрешенное дело могло быть повторно рассмотрено в суде первой инстанции. К началу XIX в. специализированные судебные органы (суд российских консулов, «судоходная распра1 См.: Клейнман А.Ф. Сталинская Конституция и принципы диспозитивности и состязательности в гражданском процессе. Ученые записки МЮИ. Вып.1. 1939. С. 89. 77 |
68 Формализуется процесс подачи иска (введена форма прошений по пунктам, к челобитной предъявляется требование краткости и четкости), ужесточаются сроки явки тяжущихся в судебное заседание. Тем не менее в законодательстве того времени сохранились отдельные нормы, свойственные в большей степени состязательному процессу. Так, на заявителе лежала обязанность собрать необходимые доказательства до начала судебного разбирательства. Возможность истца представить в дело новые письменные доказательства была поставлена в зависимость от заявления ответчиком новых возражений. Отсутствие в судебном заседании стороны, уведомленной о его проведении, без уважительных причин вело к принятию неблагоприятного для нее судебного решения. Перечень уважительных причин был нормативно закреплен. Таким образом, при общей тенденции к усилению полномочий суда в процессе в законодательстве того времени присутствовали признаки состязательного начала, получившего дальнейшее развитие в гражданском и коммерческом процессе XIX века. Вместе с тем, как отмечал проф. А.Ф. Клейнман, «вплоть до судебной реформы 1864 года в русском гражданском процессе... сохранились остатки следственного начала»1. До конца XVIII в. правосудие по делам, вытекающим из экономической деятельности, в Российской империи осуществлялось разными органами государственной власти: коллегиями, таможнями, ратушами, магистратами, словесными судами на ярмарках. В большей степени специальной юрисдикцией по разрешению торговых споров были наделены словесные таможенные суды. Заменившие их в результате судебной реформы 1775 г. словесные торговые суды получили видоизмененный статус: решения указанных органов не имели обязательной силы, а разрешенное дело могло быть повторно рассмотрено в суде первой инстанции. К началу XIX в. специализированные судебные органы (суд российских консулов, «судоходная расправа», суды в таможнях, Департаменте внешней торговли, Совете 1 См.: Клейнман А.Ф. Сталинская Конституция и принципы диспозитивности и состязательности в гражданском процессе. Ученые записки МЮИ. Вып. 1. 1939. С. 89. |