|
119 Думается, что при всей необходимости объективного рассмотрения социальной реальности нельзя не учитывать в ее оценке общечеловеческие моральные и иные нормы. Если в качестве субъекта социального познания рассматривать человечество в целом, то его основные интересы будут отражаться с той или иной степенью полноты в социальной истине, ведь они в общем и целом совпадают с факторами, способствующими свободному прогрессивному ходу мирового развития. Мы считаем, что в этом отношении абсолютно прав М. Хайдеггер, когда он пишет о том, что: «свободное бытие открывает завесу над до сих пор непостижимой сущностью свободы, внутреннее осуществление правильности имеет свою основу в свободе. Сущность истины есть свобода»[95]. Если же в социальном познании основанием истины выступает свобода а она имеет весьма четко выраженное ценностное измерение то отрицание ценностного компонента в структуре социального знания делает это знание бессмысленным. Как было уже отмечено выше, одной из специфических черт социального познания является его ценностный аспект, который невозможно отделить от познавательного, поскольку человек основополагающая цель цивилизации; отвлеченная же от реальной перспективы ее развития «научность» всегда носит абсурдный характер. Поэтому, даже М. Вебер, один из величайших противников всякого субъективизма в социологии и политологии, вынужден признать, «что становится предметом исследования и насколько глубоко это исследование проникает в бесконечное переплетение каузальных связей, определяют господствующие в данное время и в мышлении данного ученого ценностные идеи»[96]. Включение в теорию ценностных и оценочных понятий еще не означает ее субъективизма, не означает, что она находится за пределами истинностных критериев достоверности и обоснованности. Нельзя толковать ценность как соглашение, субъективное пристрастие, психологическое намерение, целеполагание, установку. «Понятия ценности и |
104 Следует ли из этого обстоятельства, что выводы исследования в социальных науках могут быть только субъективными в том смысле, что они для одного человека значимы, а для другого нет? Согласно Веберу, такой подход неправомерен, ибо меняется лишь степень интереса, который данные выводы представляют для того или другого человека. Однако неизменным остается следующий факт: «Что становится предметом исследования и насколько глубоко это исследование проникает в бесконечное переплетение каузальных связей, определяют господствующие в данное время и в мышлении данного ученого ценностные идеи».1 Они же обусловливают и специфику метода познания, и своеобразие способа образования понятий и норм мышления, которыми руководствуется ученый. Вебер считает, что в методологии социальной науки знание законов не цель, а средство исследования, которое облегчает сведение культурных явлений к их конкретным причинам. Поэтому знание законов в этой сфере применимо только в той мере, насколько оно существенно способствует познанию индивидуальных связей. При этом Вебер фиксирует следующую зависимость: «Чем «более общи», то есть абстрактны, законы, тем менее они применимы для каузального сведения индивидуальных явлений, а тем самым косвенно и для понимания значения культурных процессов».1 2 Поскольку всеобщие законы в наибольшей мере лишены содержания, то они имеют, как правило, наименьшую ценность для познания специальных явлений. Для К. Поппера теоретическая история, как и социология, сопоставимая с теоретической физикой, невозможна, потому что невозможна никакая научная теория исторического развития, которая бы служила основой для исторического предсказания. Однако прогнозы в со1 Вебер М. Избранные произведения. М., 1990, с.382. 2 Вебер М. Избранные произведения. М., 1990, с.377. 126 Таким образом, с одной точки зрения необходимо включить в социальную истину общественный идеал, а с другой истина должна браться без каких бы то ни было посторонних включений. Думается, что при всей необходимости объективного рассмотрения социальной реальности нельзя не учитывать в ее оценке общечеловеческие моральные и иные нормы. Если в качестве субъекта социального познания рассматривать человечество в целом, то его основные интересы будут отражаться с той или иной степенью полноты в социальной истине, ведь они в общем и целом совпадают с факторами, способствующими прогрессивному ходу мирового развития. Прав М. Хайдеггер, когда пишет: «... Свободное бытие открывает завесу над до сих пор непостижимой сущностью свободы, ... внутреннее осуществление правильности имеет свою основу в свободе. Сущность истины есть свобода».1 Если в социальном познании основанием истины выступает свобода а она имеет четко выраженное ценностное измерение то отрицание ценностного компонента в структуре социального знания делает это знание бессмысленным. Как было уже отмечено выше, одной из специфических черт социального познания является ценностный аспект, который невозможно отделить от познавательного, поскольку человек основополагающая цель цивилизации; отвлеченная же от реальной перспективы ее развития «научность» носит абсурдный характер. Даже М. Вебер, один из величайших противников всякого субъективизма в социологии и политологии, вынужден признать, «... что становится предметом исследования и насколько глубоко это исследование проникает в бесконечное переплетение каузальных связей, определяют господствующие в данное время и в мышлении данного учено1 Хайдеггер М. О сущности истины //Философские науки. 1989. №4, с.96. го ценностные идеи».1 Включение в теорию ценностных и оценочных понятий еще не означает ее субъективизма, не означает, что она находится за пределами истинностных критериев обоснованности. Нельзя толковать ценность как соглашение, субъективное пристрастие. психологическое намерение, целеполагание, установку. «Понятия ценности и истины должны быть рассмотрены не как концепты, противоположные по своей природе, а как философские понятия, выражающие различные, но взаимосвязанные ступени освоения мира человеком, как регулятивы предметно-преобразовательной деятельности человека».1 2 Понятие ценности отражает соответствие (или несоответствие) качеств объекта потребностям общественного субъекта. Понятие истины характеризует другую сторону отношения субъекта к объекту, прежде всего соответствие знаний об объекте свойствам самого объекта, определенное конкретно-историческими условиями его познания. Таким образом, можно утверждать, что ценность и истина характеризуют два аспекта субъектно-объектного взаимодействия, в которых реализуется единство практического и теоретического овладения миром, ведь ценностный подход требует обоснования со стороны критериев истинности, а истинностный подход нуждается в ценностном обосновании. Можно констатировать важное различие между естественнонаучными утверждениями и утверждениями общественных наук: чтобы научное сообщество признало первые истинными, достаточно обычного научного обоснования; для вторых этого недостаточно, хотя их часто признают истинными, даже если такое обоснование отсутствует или страдает существенными изъянами. Конечно же, понятие истины в об1 Вебер М. Избранные произведения. М., 1990, с.382. 2 Курбатов В.И. Социально-политическая аргументация. (Логикометодологический анализ). Ростов-на-Дону, 1991, с. 108. 127 |